Страница 8 из 48
– Скажем так. Постреливают. Хулиганят, если точнее… Но ты не боись – не пропадем. Давай, садись, в Кабуле заждались уже…
Я сел на переднее сидение, сумку бросил назад, на пол. Машина сразу же тронулась…
– Далеко до Кабула?
– Шестьдесят километров. К вечеру доедем. Тут дорога не самая плохая, наши ее подлатали малость…
Дорога и в самом деле была неплохой. Я думал, что в Афганистане сплошные горы – но нет, дорога шла по плоскогорью, горы были то слева то справа, но горных серпантинов не было. Попадались и другие машины…
– А это что? – я в изумлении открыл рот, глядя на разукрашенную и перегруженную сверх всякой меры грузовую машину, которую Варяжцев ловко обогнал…
– Бурубахайка… – ответил Варяжцев, снова прибавляя газ
– Что?
– Бурубахайка. Машина такая. Здесь их полно – железной дороги нет, одни такие машины. Все на них возят. "Буру Бахай" – местные так желают "счастливого пути". Ты лучше расскажи мне – как ты дожился до жизни такой?
Кратко, упуская некоторые моменты, я поведал историю последнего месяца моей жизни. Кое-что из политики намеренно упустил, имена называть не стал – просто сказал, что затронул очень серьезных людей, причем затронул так, что они решили меня убить. В подробности вдаваться не стал.
– Мда… – только и сказал Варяжцев, не отрывая глаз от дороги – влип, ты конечно … Как кур в ощип… Хотя знаешь… Как мы с тобой первый раз встретились – ну там, в Москве – мне почему то сразу показалось, что ты с нами работать будешь.
Я ничего не ответил – вообще не знал, что говорить.
– Короче. Пока едем, запоминай самое главное и важное. Тебе повезло в одном – за тебя Старик взялся…
Потом я узнал, что Стариком в узких кругах называли генерала Горина. Узкие круги – это лично преданные ему люди, еще со времен войны он всегда имел группу таких вот людей, можно сказать – свою агентурную сеть и только поэтому оставался жив. Старик – произносилось с уважением. Несмотря на то, что лет генералу Горину было уже много – медкомиссии он проходил с легкостью, постоянно занимался спортом, впрочем, как и генерал Ивашутин. От некоторых других генералов, которым пузо не давало нагнуться, они отличались очень и очень сильно.
– … я вообще то здесь ненадолго. Вроде как с инспекторской проверкой прибыл, скоро возвращаюсь обратно. А работать с тобой будет майор Михеев Андрей Леонидович, человек толковый. Научить тебя может многому, по крайней мере дела подшивать целыми днями (Что в ГРУ что в КГБ в резидентурах было много оперативников и мало технических специалистов. А выполнять канцелярскую работу кому-то было нужно. Обычно этим занимался самый молодой – это вместо обучения – получалась своего рода дедовщина – прим автора) у него не будешь, не надейся…
Я снова промолчал, запоминая фамилию Михеев
– Теперь далее. Запоминай обстановку: главный военный советник здесь генерал-лейтенант Горелов Лев Николаевич, совпосол – Пузанов Александр Михайлович. От КГБ здесь генерал Борис Семенович Иванов. Впрочем, с ними ты особо контачить не будешь. И вообще – живи по принципу: тише едешь – шире морда…
Варяжцев на мгновение оторвал взгляд от трассы и подмигнул мне…
В город мы въезжали уже на закате…
Тот, кто попадает в Кабул первый раз – не забудет его уже никогда, это очень своеобразный город. Расположенный на крутых холмах, частью в котловине гор, загадочный, как и любой восточный город…. В Кабуле я прожил достаточно долго, и так и не могу сказать, что узнал про этот город все. Кабул хранит множество тайн…
В город мы въехали по проспекту Абдулы Ансара, почти сразу же Варяжцев свернул налево. Как я потом узнал, это был первый микрорайон советников в городе, на окраине, именно здесь жил майор Михеев, здесь же предстояло жить и мне. Чуть дальше по проспекту, ведущему в центр города, находилось посольство США, а дальше по дороге, на которую мы свернули – аппарат ГВС. Здесь же, стояли несколько панельных пятиэтажек, будто неведомым волшебством перенесенные сюда, в Кабул из какого-нибудь захудалого русского городка. Эти несколько пятиэтажек сильно выделялись на фоне малоэтажного Кабула, уличного освещения вокруг них не было. Черные прямоугольники зданий заходящее солнце заливало каким-то багровым светом. Стало страшновато…
Полковник Варяжцев остановил машинку у третьей по счету пятиэтажки…
– Ну, вот и приехали. Сегодня у Андрея Леонидовича разместишься, здесь все по-простому. А завтра подберут тебе квартиру, здесь больше половины – пустые. Сейчас представлю тебя и домой поеду…
– А вы разве не здесь живете? – наивно спросил я
– Не-е-ет, мне соседство такое противопоказано… – отчего то засмеялся Варяжцев – я в городе комнату снимаю…
Смысл всего этого я понял только намного позже…
Майор Михеев оказался совсем не таким, как я его представлял. В моем представлении разведчик – это человек среднего роста, с незапоминающейся внешностью, скромно одетый, мало говорящий. В общем – этакий тихушник. Андрей Леонидович же был полной этому противоположностью.
Выйдя из машины около одного из домов – Варяжцев даже не запер ее – мы направились в подъезд. Лампочки естественно не горели, но полковник в темноте ориентировался прекрасно. Поднявшись на третий этаж, он постучал в одну из дверей. Та почти сразу же открылась, будто хозяин квартиры поджидал нас под дверью…
– Какие люди… – мужик, такого грузино-кавказского вида с аккуратными черными усами на смуглом лице гостеприимно раскинул руки – проходите гости дорогие. А я как раз на стол собираю, ужинать собрался…
– Ну, тогда ставь еще тарелку… Пополнение тебе привел…
– Пополнение? – Михеев мельком взглянул на меня и пошел вглубь квартиры – ну, проходите. Можете не разуваться, у меня тут ковров нету…
Двухкомнатная квартира была обставлена просто – грязный деревянный пол без следов линолеума и ковра, какие-то дешевенькие одноцветные обои на стенах. С потолка свисает провод с голой лампочкой в патроне. Мебель – стол, стулья, два дивана – тоже старые, продавленные, металлический шкаф очень похожий на армейский. В общем удобства – на нуле…
Посадив нас в большой комнате, Андрей Леонидович ушел на кухню.
– Пожалуй, и я пойду… – начал подниматься Варяжцев – еще до дома ехать надо. А ночью тут по городу шарахаться – не стоит…
– А…
– Завтра я еще здесь буду. Здесь поосторожнее…
Из последних слов я понял, что Михееву моя история неизвестна и трепать о ней языком не следует. Впрочем, я и не собирался…
Пока я осматривался в комнате, Варяжцев, пошептавшись о чем-то в коридоре с Михеевым, ушел. Через пять минут в комнату вошел Михеев.
– Ну, что. Практикант. Ужинать здесь будем, или на кухню пойдем?
– Можно и на кухне… – пожал плечами я
– От, это правильно… – улыбнулся Михеев – тогда пошли!
Кухня была, как и во всех советских "хрущобах" – не повернуться, двое взрослых мужиков там едва располагались. Покрытый масляной краской стол, табуретки, сколоченные местными умельцами, грязная двухкомфорочная плита, питающаяся от баллона с газом, старый холодильник…
– Пельмени будешь? – по-простому спросил Михеев и, не дожидаясь ответа, бухнул на стол большую кастрюлю с ароматным варевом – извини, местных деликатесов нет…
Не ел я уже очень долго и готов был съесть что угодно, хоть пельмени, хоть котлеты, хоть жареных жуков…
Пельмени оказались необычными по вкусу – хотя большим любителем пельменей был мой отец и я их отведал немало в самых разных видах – эти пельмени были изготовлены из чего-то такого, чего я никак не мог определить…
– Из баранины… – отвечая на мой незаданный вопрос сказал Михеев – тут из нормального мяса только баранина, да козлятина. А так тут вообще много чего едят интересно – только не все советую пробовать. Ты мне лучше скажи, может…
Майор сделал движение, понятное любому русскому мужчине – лихо щелкнул пальцами по горлу…