Цирк Доктора Дулитла

Вдруг Доктор увидел, что с другого конца циркового городка к ним бежит Блоссом. Директор был чем-то необычайно взволнован. За ним семенил шикарно одетый господин невысокого роста.

— Вы только послушайте, Док, — закричал Блоссом, добежав до Джона Дулитла, — какое предложение мне только что сделали! Никто еще не предлагал мне ничего подобного! Вон тот франт, который сюда идет, — директор Манчестерского Амфитеатра. Он приглашает мою труппу выступать у него через неделю. Такая удача нам и не снилась — ведь это самый большой театр в Англии! Но больше всего его интересует Беппо. Как вы думаете, сколько он нам будет платить? Ни за что не догадаетесь — сто фунтов в день! А может, еще больше, если…

— Нет, — решительно оборвал Доктор. — Может быть, Беппо осталось прожить не так уж много лет, но это время он проживет так, как хочет — на свободе и в спокойствии. Передайте вашему директору, что Беппо уходит на пенсию, сегодня он покидает цирк навсегда.

И не дождавшись сэндвичей, Доктор вывел коня за ворота, и они зашагали вниз по дороге.

Они ушли из города совсем недалеко, когда их догнал Гу-Гу.

— Доктор, — сказал он, — мне не терпится рассказать вам, сколько денег мы заработали.

— Сейчас, Гу-Гу, разговор о деньгах мне противен больше, чем когда бы то ни было, — ответил Доктор. — Мы с Беппо пытаемся убежать от самого запаха денег!

— Но вы только подумайте, — когда у вас есть деньги, вы можете делать все, что вам только захочется!

— В этом-то как раз и заключается дьявольская сила денег — во власти, которую они дают человеку. Именно поэтому они стали проклятием человечества!

— Даб-Даб попросила меня догнать вас и сообщить, сколько Тяни-Толкай заработал на этой неделе. Она думает, что если вы это узнаете, вы, может быть, захотите наконец вернуться в Падлби. Я только что подсчитал нашу выручку. Ну и непростая это была задачка, хочу вам сказать: мне пришлось вычитать долю Блоссома и то, что мы задолжали торговцам. Представляете, мой прогноз не подтвердился: вместо шестнадцати фунтов мы получили двадцать шесть фунтов, тринадцать шиллингов и десять пенсов чистой прибыли!

— Гм, — пробормотал Доктор. — Это действительно много, но еще недостаточно для того, чтобы можно было уйти из цирка. Я думаю, мы еще не скоро вернемся в Падлби. Передай Даб-Даб, чтобы она хорошенько хранила эти деньги. А когда я вернусь, мы обо всем поговорим. Ты же знаешь — завтра я буду опять в цирке. До свиданья, Гу-Гу. Большое спасибо, что принес мне эти новости.

Адрес фермера, к которому они направлялись, лежал у Доктора в кармане. Представляете, как он удивился, когда, прибыв к месту назначения, обнаружил, что это та самая ферма, где живет его приятельница — старая рабочая лошадь!

Сколько же здесь было сердечных приветствий, расспросов и веселья! Доктор собрался было познакомить сияющую от радости старую лошадь с Беппо, как вдруг вспомнил, что не знает ее имени. Только теперь выяснилось, что ее зовут Тогл.

— Знаете, — сказала Тогл, когда церемония знакомства закончилась, — я ужасно рада, что мы встретились, но все-таки для Беппо было бы лучше, если бы Блоссом отправил его на другую ферму. Хотя мой хозяин сам по себе и неплохой парень, его пастбище оставляет желать много лучшего.

— Но мы и не обязаны оставаться здесь, — возразил Доктор. — Я сказал Блоссому, что если это место не понравится Беппо, он должен будет подыскать ему другое, более подходящее. А чем тебе не нравится твое пастбище? Здесь плохая трава?

— Да нет. С травой все в порядке. Правда, иногда в августе она бывает жестковатой, если лето дождливое, но в другое время трава очень сладкая. Дело в том, что само пастбище расположено очень неудачно. Оно находится на северо-восточном склоне. Солнце там появляется только в середине лета, а все остальное время года его загораживает холм. К тому же, здесь почти всегда дует северо-восточный ветер, и спрятаться от него практически негде — кроме вон той изгороди, — но травы, которая растет рядом с ней, мне хватает совсем ненадолго.

— Скажи мне, Беппо, — попросил Доктор, поворачиваясь к старому ветерану, — в каком месте тебе бы хотелось жить?

— Место, о котором я всегда мечтал, такое, — сказал Беппо, окидывая взглядом окрестности. В его старых глазах светилась грусть. — Оно должно быть где-то холмистым, а где-то ровным. Я люблю пастись на склонах — трава там намного ближе к твоему носу. Зато после того, как находишься по холмам, отдохнуть на равнине так приятно! Там обязательно должны расти большие раскидистые деревья с толстыми стволами. Лошади обожают стоять под такими деревьями и размышлять после вкусного обеда. Там есть и рощица, где растут разные лечебные травы. Мы любим пощипать их иногда — особенно дикую мяту: она успокаивающе действует на желудок. Должна быть там и вода. Но не грязный маленький пруд, а чистый и веселый ручеек. Неподалеку от него стоит какой-нибудь милый старый сарай с замшелой черепичной крышей. Она не пропускает дождь, поэтому пол в таком сарае всегда сухой. Само же пастбище разное: местами это сухой колючий дерн, а местами высокая сочная кормовая трава. В ней попадаются лютики и другие душистые полевые цветы. На вершине самого высокого холма стоит хороший твердый столб. Об него так приятно почесать себе шею, глядя на закат солнца! Знаете, Доктор, это мое любимое занятие — любоваться закатом и при этом почесывать себе шею. Кроме того, мне бы хотелось, чтобы это пастбище было огорожено забором от кусачих собак и назойливых людей. Пусть там царят тишина и спокойствие. Вот в таком месте я бы с удовольствием провел свою старость.

— Гм, — хмыкнул Доктор, когда Беппо закончил. — Все это и в самом деле звучит очень соблазнительно. Я и сам был бы не прочь провести в таком месте свою старость. Только, пожалуй, кроме столба для почесывания мне понадобится еще кое-что из мебели. Тогл, ты знаешь какое-нибудь пастбище, похожее на то, которое описал Беппо?

— Представляете, Доктор, я действительно знаю такое место! — воскликнула Тогл. — Пойдемте, я вам его покажу.

И она повела их на вершину холма. Когда они спустились вниз с другой стороны (она была южная, и там ярко светило солнце), то наткнулись на забор, огораживающий соседнюю ферму. И за этим забором простирался самый восхитительный луг, какой друзьям когда-либо приходилось видеть. Можно было подумать, что какая-то сказочная фея исполнила желание Беппо и создала для него в точности такое пристанище, о котором он мечтал: там было несколько старых раскидистых вязов; небольшая рощица и сверкающий на солнце ручеек; уютный маленький сарай в лощине; а на самой вершине холма, прямо на фоне пылающего заката, стоял тот самый столб, о который Беппо мог почесать себе шею.

— Вот оно, Доктор, — еле слышно выдохнул Беппо. — Вот о таком уголке я всегда мечтал. Ни одна лошадь не отказалась бы провести здесь свою старость.

— Это просто невероятно, — произнес Доктор, не меньше коня пораженный красотой открывшегося им пейзажа. — Да, у этого места есть своя, ни с чем не сравнимая прелесть! Эта земля принадлежит твоему хозяину, Тогл?

— Нет, — ответил старая лошадь. — Я сама несколько раз пыталась пастись здесь, даже перелезала через забор, но меня всегда выгоняли. Этот луг принадлежит фермеру, который живет вон в том маленьком домике с красной крышей. Видите, он стоит там внизу?

— Понятно, — сказал Доктор. — Интересно, сколько может стоить этот участок земли?

— Думаю, что немного, — ответила Тогл. — Хотя он и большой, его хозяин не выращивает на нем ничего, кроме кормовой травы.

— Но, Доктор! — удивился Беппо. — Зачем вам его покупать? Я думал, что за мое содержание будет платить Блоссом.

— Да, это так. Но Блоссом согласился платить фермеру только за то, что ты будешь у него жить и пастись на его пастбище. У меня есть другая идея. Я всегда мечтал создать пансионат для Отслуживших Тягловых Лошадей. Это место — просто идеальный приют для престарелых лошадей, и если бы я мог, я бы обязательно купил его.