Украденная ночь

– Да, хочу.

– Хорошо. Я что-нибудь приготовлю, а затем мы закончим наш разговор.

Майри сдержала свое слово. Когда их тарелки опустели, она снова принялась за свое:

– Тишина и уединение помогут устранить наши разногласия.

– Разногласия? – Она сошла с ума? – Нет никаких разногласий, лишь твое упорное нежелание замечать очевидное.

За окном быстро темнело, и Брандт зажег все три керосиновые лампы.

– Пойми, мы можем провести здесь три часа, три дня или три года, ничего не изменится. Я все равно не позволю тебе остаться в Аверносе, Майри. Я не допущу, чтобы из-за нелепых обвинений в мой адрес пострадала твоя репутация.

– Но ты же собирался жениться на мне повторно.

Он кивнул.

– Тогда я думал, что ты в положении. Ребенку понадобилась бы моя защита, но, поскольку его нет, моей первоочередной задачей стало защитить тебя. Ты не выйдешь замуж за человека, который, возможно, проведет остаток своих дней в тюрьме. В этом случае на твои плечи легла бы огромная ответственность. Тебе пришлось бы пожертвовать собственной жизнью ради выполнения моих обязанностей.

– Я к этому готова.

– Ты ошибаешься.

Майри раздраженно посмотрела на него.

– Лэндер пытался точно так же поступить с Джулианой. Он не хотел, чтобы ее коснулся скандал, когда ты выдвинул против него обвинения. Отправил ее в Техас и долгое время скрывал правду.

Брандт поморщился.

– Я не знал.

– Джулиана не потерпела такого обхождения, и я тоже не потерплю.

– Лэндер и Джулиана на тот момент были женаты. – Брандт попытался задеть ее. – А мы нет.

Она гордо вскинула подбородок.

– Это не имеет значения. Скоро все разрешится.

– Ты не можешь знать наверняка.

– Но я знаю, – возразила она. – Я попросила Джулиану разобраться с выдвинутыми против тебя обвинениями. Когда Толкен вернется за нами, возможно, их уже снимут…

Брандт замер на месте.

– Что ты сказала?

– Ты все прекрасно слышал.

– Ты подключила к этому свою семью? – спокойно произнес он, хотя внутри у него все по-прежнему кипело от ярости.

– По закону или нет, но ты мой муж.

Майри сделала шаг назад, словно чувствуя опасность.

– Разумеется, я обратилась за помощью к своим родным.

Он подошел ближе.

– Во-первых, я не твой муж и, по всей вероятности, никогда им не стану. Во-вторых, какого черта ты впутала в это Монтгомери? Поскольку они причастны к нынешнему финансовому кризису в Вердонии, я не желаю, чтобы они совали нос в мои дела. Тебе ясно?

Кровь отхлынула от ее лица.

– Ясно, но у меня есть к тебе еще один вопрос.

– Спрашивай.

– Когда ты с таким презрением произносишь имя «Монтгомери», ты имеешь в виду и меня тоже?

– Конечно, нет. Я не…

– Хорошо. На случай, если ты забыл, я тоже Монтгомери. Или ты терпишь меня только потому, что я не являюсь урожденной принцессой?

– Я только…

– Не утруждай себя объяснениями.

Схватив одну из ламп, она прошла в свою спальню и громко хлопнула дверью.

Черт побери. Он совсем не хотел ее обидеть, и Майри прекрасно об этом знала. Просто она почувствовала, что проигрывает, и хотела таким образом закончить спор. Заговорив о своей семье. Заявив, что она не настоящая Монтгомери. У него есть, что сказать в ответ, и он сделает это завтра утром. Взяв вторую лампу, Брандт направился к себе в спальню, уверенный в том, что ему не понадобится заколачивать дверь.

Одно из окон в главной комнате хижины осталось открытым, и легкие занавески танцевали на ветру. Их, словно мотыльков, притягивало пламя керосиновой лампы, стоящей на низком столике.

Они продолжали танцевать до тех пор, пока не загорелись.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Майри проснулась от собственного кашля. Комната была наполнена едким дымом. Молодая женщина в панике соскочила с кровати и помчалась к двери. Металлическая ручка обожгла ей пальцы, и она отскочила назад, В течение нескольких секунд Майри стояла посреди комнаты, тяжело дыша и ничего не соображая.

Спокойствие! – приказала она себе. Нужно взять себя в руки, чтобы справиться е ситуацией.

– Брандт, – прошептала она.

Где он? Наверное, спит или пытается добраться до нее. О боже! Проникли дым и в его комнату? Не задохнулся ли он? Нужно что-то делать. И немедленно.

Майри бросилась к окну и потеряла несколько драгоценных секунд на то, чтобы его открыть. В этот момент из гостиной донесся громкий треск, и Майри испуганно обернулась. К своему ужасу, она обнаружила, что сквозь щель под дверью в ее спальню просачиваются струйки дыма. Наконец ей удалось поднять створку окна, но проем был загорожен сеткой от насекомых. Тогда она изо всех сил надавила на нее, сетка выгнулась, а затем выскочила из рамы. Не теряя ни секунды, Майри выбралась наружу и, подбежав к соседнему окну, принялась в него барабанить.

– Брандт! – крикнула она. – Хижина горит! Проснись!

Но ответа не последовало, и этому могло быть единственное объяснение: он задохнулся от дыма. Тогда Майри принялась искать что-нибудь тяжелое и наткнулась босой ногой на большой камень. Замахнувшись изо всех сил, она запустила им в окно.

Сквозь дым, поваливший из пробитого стекла, она увидела языки пламени, безжалостно уничтожающие все на своем пути. Ее лицо обдало жаром, и она отпрянула. Всхлипывая и зовя Брандта, Майри обошла хижину в надежде, что он все же выедет из нее.

Огонь вырывался изо всех окон и уже перекинулся на крышу. В хижине не осталось места, где можно было бы укрыться от яростной стихии. Наступив на порванный подол своей ночной рубашки, Майри упала на земли.

Нет, Брандт не может быть мертв. Она не переживет, если потеряет его. Она любила его больше всех на свете. Судьба не может обойтись с ними так жестоко.

Взглянув на бушующий пожар, она поняла, что из него никто бы не выбрался живым. Должно быть, Брандт задохнулся раньше, чем она проснулась. Глупо тешить себя призрачными надеждами.

Спасаясь от жары и дождя из горячего пепла, она доползла до ближайшего дерева и, свернувшись калачиком, разразилась слезами отчаяния и безысходности.

Освещая фонариком тропинку перед собой, Брандт надеялся, что пробежка вокруг озера измотает его, и он заснет как убитый вместо того, чтобы думать о Майри. Каким же он был идиотом! Зачем похитил ее? Зачем удерживал против воли у себя в замке? И самое главное – зачем пытается прогнать?

Брандт огляделся по сторонам, чтобы понять, где находится. Он пробежал уже половину пути? но совсем не устал. Возможно, ему понадобится второй круг или даже третий.

Вдруг он уловил краем глаза какую-то странную вспышку света и, выключив фонарик, всмотрелся в темноту.

Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы сориентироваться. На противоположном берегу озера сквозь деревья виднелось оранжевое зарево. Его источником мог быть только пожар.

– Майри, – пробормотал Брандт. – Господи, прошу тебя, только не Майри.

Включив фонарик, он пулей помчался к хижине. Ветки хлестали его по лицу, цеплялись за одежду, но он не обращал внимания на препятствия. Его взор был прикован к гигантскому костру, который по мере его приближения разгорался все сильней. К своему ужасу, Брандт понял, что уже слишком поздно. Если она не выбралась самостоятельно, он не успеет ее спасти.

Если Майри погибла, это будет целиком и полностью его вина. Если бы только он остался и согласился провести с ней ночь. Но он не сделал этого, решив в одиночку противостоять обвинениям в свой адрес, чтобы спасти ее репутацию. Боже, какая ирония судьбы! Вместо того чтобы защитить, он ее погубил.

Может, она вовремя проснулась? Вдруг ей все же удалось выбраться? Майри должна жить. Без нее его существование потеряет смысл.

Сердце бешено колотилось, пот стекал с него ручьями, когда Брандт наконец добрался до того, что осталось от хижины. Он отчаянно огляделся по сторонам в поисках признаков жизни, но ничего не обнаружил. Позвал Майри по имени, но ответом ему стал только рев пожара.