Страница 6 из 17
Чем больше смотрел я на эту карту, тем сильнее манили меня острова, занимающие столь важное положение. Независимо от того, уцелела статуя или нет, хотелось своими глазами увидеть, что на них скрывается. Понимая это, Роланд Сильва дал мне почитать очень ценную давнюю публикацию о Мальдивах. И так как другого экземпляра в Коломбо не оказалось, он разрешил мне снять фотокопию. На Мальдивах, подчеркнул он, я вряд ли найду этот материал.
Составил публикацию бывший британский комиссар на Цейлоне Г. С. П. Белл. Первый раз он попал на Мальдивы в 1879 году в результате кораблекрушения. Из предисловия явствует, что Белл затем дважды побывал на архипелаге, выполняя поручение цейлонского правительства "исследовать существование в прошлом буддизма на этих островах" (Bell (1940)). При таком задании ему приходилось действовать чрезвычайно осторожно, чтобы не задеть религиозные чувства мусульман. Белл раскопал несколько курганов, которые определил как остатки разрушенных дагаб (Дагаба - мемориальное буддийское сооружение (в Шри-Ланке), подобное индийской ступе.- Прим.ред.) или ступ (Ступа (санскр., буквально куча земли, камней) - буддийское символическое и мемориальное сооружение, хранилище реликвий. С первых веков до н. э. известны полусферические, позже башнеобразные ступы.- Прим. ред.), напоминающих буддийские храмы Цейлона.
Словом, на Мальдивах, несомненно, было что искать. Понятно, методы раскопок Белла оставляли желать лучшего. За пределами Шри-Ланки мало кто читал его отчеты, и почин не был подхвачен профессиональными археологами. Тем не менее записи услышанного от островитян и собственные наблюдения Белла могли стать великим подспорьем для всякого, кто, подобно нам, надеялся организовать исследования на Мальдивах.
И еще один интересный труд привлек мое внимание - только что вышедшая из печати книга Кларенса Мэлони "Народ Мальдивских островов". Правда, в ней речь шла не о прошлом архипелага, а о современных мальдивцах. Но доктор Мэлони, сотрудник Пенсильванского университета, был профессиональный антрополог, специалист по народам Южной Азии. Это позволило ему высказать примечательные суждения о происхождении мальдивского языка дивехи. В некоторых словах дивехи он усматривает родство с санскритом и иными древними языками Северной Индии; другие связывает с языками Южной Индии и Шри-Ланки.
Хотя Мэлони, естественно, не мог знать об открытии длинноухого изваяния, его тем не менее заинтриговало большое разнообразие физического типа людей, живущих бок о бок на океанских островах, а также комплексное происхождение их языка. Наблюдения над современными мальдивцами навели его на такое заключение: "...следует быть готовым к тому, что история мальдивской культуры окажется более сложной, чем принято думать". Мэлони допускал, что в доисторические времена на эти далекие острова могли прибыть представители разных народов.
Сказано яснее ясного. И если можно сделать такой вывод, даже не копнув землю, уж, наверно, есть смысл провести на Мальдивах археологические раскопки. Правда, Мэлони смотрел на это менее оптимистически, чем Белл:
"Археологические исследования древней истории этих островов не производились, да это вообще затруднительно, учитывая состав грунта - коралловый песок и высокий уровень грунтовых вод".
И, похвально отзываясь о современных мальдивцах, он все же делал оговорки: "Полевые антропологические исследования на Мальдивах сопряжены с у томительными переездами, а также с трудностями в получении доступа на многочисленные мелкие островки, чье население по традиции недоброжелательно относится к иноземцам, и в налаживании контакта с чрезвычайно консервативным обществом, приверженным строгим исламским идеалам" (Maloney (1980, p. х, 48)) .
Эти слова, как и новость, которую сообщил мне Роланд Сильва, не очень-то обнадеживали. Но теперь ничто не могло меня остановить. И вообще, если бы мальдивцы не желали, чтобы я приехал производить раскопки, почему же они попросили Бьёрна переслать мне фотографию длинноухого изваяния?
Три дня спустя мы увидели Мальдивы с воздуха, и точки на карте, как говорится, ожили. Из иллюминатора они смотрелись, точно разложенные на синем бархате нефритовые ожерелья и изумрудные броши. Безбрежный Индийский океан под нами отливал особой синью, присущей морской пучине, когда она отражает безоблачное тропическое небо. Солнце стояло у нас прямо над головой, и острова лучились яркой зеленью сплошного полога пальмовых крон. Каждый островок был драгоценным камнем в оправе из золотистого пляжного песка, и широкое кольцо бутылочно-зеленой воды обрамляло цепочку коралловых рифов, исполинским грибом вздымающуюся из бездонной синевы. Уже теперь одно было совершенно очевидно: Мальдивский архипелаг - подлинное украшение лика нашей планеты.
Рокочущий воздушный лайнер был битком набит организованными группами бледнолицых европейцев, которые толкались у иллюминаторов, чтобы хоть одним глазком взглянуть на несравненную картину великолепия природы. Да и я уже не был одинок в своем путешествии. Кроме Найла и его товарищей-кинооператоров, со мной летели Бьёрн и два шри-ланкийских студента, приглашенных им в расчете на то, что они найдут сюжеты для учебных съемок.
Вот скользнул назад под нами первый остров; приближаясь, вырос второй. Показалась узкая посадочная полоса в обрамлении морской воды. Рядом, на краю той же тихой лагуны, весь в зеленых садах - остров Мале с одноименным городом. Легкий толчок возвестил, что мы приземлились в Мальдивской Республике, древней обители народа неизвестного происхождения, а в наши дни - развивающейся стране с населением около 160 тысяч правоверных мусульман.
Мы явились гостями на земли древнейшей цивилизации, со своей собственной письменностью. Ныне эти острова составляют территорию неприсоединившегося государства с демократическим правительством, которое приобщает мальдивцев к реальностям реактивного века. Пожалуй, это единственная в мире страна с таким обилием разрозненных клочков земли, что подсчеты никогда не сходятся и до сих пор нет единого мнения, сколько же в архипелаге островов. На английской навигационной карте показано около 1100; недавний подсчет, проведенный властями, дал цифру 1196; туристский путеводитель утверждает, что их 1983. Да и как тут угадаешь, если какие-то островки возникают на месте подводных рифов, а другие тем временем исчезают, разрушенные океанскими валами. Самые высокие поднимаются на неполных два метра над уровнем моря, их свободно захлестывали бы волны, не будь образуемых рифами естественных барьеров. Постоянное население есть лишь на 202 островах; еще кое-где сохранились следы прежнего обитания. И на одном из несметного множества клочков суши была найдена статуя, ради которой я прилетел на Мальдивы.
Никогда еще не доводилось мне путешествовать в обществе такого количества кинооператоров. Тут и Найл в сопровождении Харальда из ФРГ и Джона из Канады, тут и Бьёрн со своими шри-ланкийскими подопечными Палитхой и Салией, а в аэропорту нас встречал бывший ученик Бьёрна, мальдивец Абдул, - он взялся помочь нам пройти через таможню. Абдул работал на мальдивском телевидении, передачи которого можно смотреть только в Мале. Правда, в столице живет около трети всего населения республики, и теснота здесь такая, что приходится отвоевывать новые площади у океана, сваливая в него твердые отбросы.
Катер быстро доставил нашу восьмерку из аэропорта в столицу, где отряд Найла сразу затерялся в скопище снующих навстречу друг другу дхони. Тех самых суденышек, которые интересовали Найла. Вдоль берега бок о бок выстроились полчища дхони, многие с мачтами и парусами и все-с знаменитым, изогнутым кверху носом, так что их можно было принять за деревянные копии изящных папирусных ладей фараонов.
Туристы исчезли. Прямо из аэропорта быстроходные катера и дхони с кабинами увезли их на выделенные для иностранных гостей островки. Днем туристы могут приезжать в Мале для посещения магазинов, но после 22 часов столица для них закрыта. Еще в самолете каждый пассажир получил памятку с перечнем, из коего следовало, что в Мальдивскую Республику запрещено ввозить собак, спиртное и фото! рафии обнаженных красоток. Но на отведенных иностранцам островах запреты ислама на туристов не распространялись.