Страница 44 из 97
— Ты же заключал с ними договор.
— А что толку, Эдик? Неужели я бы подал в суд иск, что автор не платит мне и отказывается от моих услуг? Я человек мирный, судиться не хочу. Так что возвращаться в литагенты мне нет никакого резону — я зарабатывал болезни, а не деньги. Сам знаешь, Сонечка уже невеста, не сегодня завтра замуж выйдет, а мне даже не на что справить любимой дочери свадьбу. Сейчас хоть появилась возможность откладывать, так что моя Сонечка будет не хуже других. Ради нее я готов терпеть даже десяток Бобковых.
— Ты останешься у меня?
— Я даже боялся спросить…
«Как хорошо, что Олег сегодня дежурит, — подумала она. — А завтра?..»
Но думать об этом не хотелось. Сегодня хорошо, а завтра будет завтра.
— Мы никогда не проводили вместе ночь…
— Надеюсь, не последнюю.
— Я тоже на это надеюсь. Я люблю тебя, Аленка. Она колебалась всего секунду:
— Я тоже тебя люблю, мой Сержик. И уже никому не отдам.
— Разве кто-то вставал между мной и тобой?
— Только мой дурацкий характер и прошлое.
— Прошлое?
— Да, был один неприятный момент, который во многом определил мою судьбу. Если бы не это, быть может, я бы с тобой не рассталась.
Сергей молчал, ожидая, захочет ли она рассказать, а Алла размышляла, стоит ли.
Эту историю она когда-то хотела забыть и уже почти вычеркнула из памяти, сказав себе, что нужно оставить прошлое в прошлом, случившееся не стоит того, чтобы терзаться. Сказать-то сказала, да ведь мы не властны над своими эмоциями…
Год назад Алла рассказала о том случае своей самой близкой подруге Ларисе, да и то лишь потому, что Наталья Пантелеева, та самая одноклассница, которая соблазнила ее жениха, попала в передрягу, и верная боевая подруга вместе с Ларой кинулись на выручку.[30] Поведала почти индифферентным тоном и уверяла Ларису, что все давно быльем поросло, ан нет. Не поросло — на тот момент. А потом психиатр ей все разъяснила, и Алла успокоилась.
Стоит ли сейчас снова ворошить ту историю, которая у нее самой уже вызывает снисходительную усмешку? «Не стоит», — решила она.
— Давай не будем о моем прошлом. Сейчас назрела более актуальная тема. Сержик, а почему ты женился на Рите?
— Мне было все равно, на ком жениться. Она казалась такой преданной. Не назойлива, как многие.
— И на этом ваш брак продержался шестнадцать лет?
— Получается, что так…
— И ни разу не было желания развестись?
— Чуть ли не с первых дней… Но у меня язык не поворачивался сказать, что хочу с ней расстаться. Рита очень впечатлительная. Была… — добавил он с грустью. — Я не мог позволить себе ранить ее. Ничуть не преувеличу, сказав, что она бы этого не пережила. Без истерик, мелодрамы и предсмертных писем наложила бы на себя руки. Жена мне этого никогда не говорила, не шантажировала, как другие: «Если ты меня бросишь, я покончу с собой». Я просто это знал. Не могу объяснить — почему. Знал, и все.
— Все наши девчонки завидовали ей — такого видного мужа оторвала…
— Она никогда не заговаривала о свадьбе. Я сам предложил пожениться. Рита была так счастлива… А мне тогда казалось, что тем самым я как бы частично искупаю вину перед женщинами, которых бросал…
— И ты достойно нес свой крест…
— Нет, жертвенности в моей семейной жизни не было. После женитьбы я жил спокойно, Рите не изменял. Все же жена — это не только женщина, с которой делишь кров и постель… Только ты меня так понимала…
Алла задумалась — понимала ли она его в той степени, в какой ему хотелось. «Я называла его неисправимым романтиком, хотя на первый взгляд он казался банальным ловеласом. Бабы на нем висли, и Серж, казалось, не упускал свой шанс. Мог бы выбрать жену поинтереснее Риты — возможность имелась. А Сергей, оказывается, искал женщину-друга… Значит, и я до конца его не понимала. Почему же Сережа был со мной? Тоже видел во мне друга?..»
Она постаралась припомнить, как завязался их роман. Кто стал инициатором? У нее тоже был неограниченный выбор — любой из студенческой братии с превеликим удовольствием стал бы ее любовником, несмотря на показной цинизм, прозвище «Казанова в юбке», длинный список постельных партнеров и самоуверенные заявления: «Я блядь, и этим горжусь!»
«Почему же его не отпугнула моя репутация? Неужели он уже тогда видел больше, чем остальные?.. Сам неисправимый романтик, узрел и во мне родственную душу?»
О погибшей жене любовника Алла знала немного — та училась на два курса младше. Рита Незнамова — одна из самых преданных поклонниц Сергея Мартова, — вот, пожалуй, и все, что о ней было известно. Она не пропускала ни одного концерта с его участием, но не лезла к нему в толпе фанаток с истеричными воплями, а скромно стояла в стороне с неизменным букетом темно-вишневых роз на очень длинных стеблях.
Ее непохожесть на остальных развязных поклонниц не могла остаться незамеченной. Пробившись сквозь толпу восторженных обожательниц, Сергей подходил к ней, Рита вручала ему букет, тихо роняла: «Спасибо…» — и тут же уходила. Этим она тоже отличалась от остальных фанаток — те провожали барда до машины и были готовы оторвать ее дверцы на память.
И вдруг весь институт облетела весть, что всеобщий любимец Сергей Мартов женится на серой мышке Рите Незнамовой. «Измором взяла», злословили завистницы.
Алла несколько раз видела ее на студенческих вечеринках. Рита тушевалась в среде «золотой» молодежи, где каждый старался переплюнуть других по части острословия, казалась растерянной. Впрочем, на нее почти не обращали внимания.
Ярких личностей в их кругу было немало, а любимое занятие — шутливые пикировки. Порой дружеские подколки были весьма болезненны для самолюбия, но обижаться, само собой, не полагалось.
Застенчивая Рита не вписывалась в их компанию. Ее попросту не замечали.
Сергей тоже не ас по части острословия, но у него другое амплуа. Когда мастера разговорного жанра выдыхались, а вдохновение уже было подогрето соответствующей порцией спиртного, он брал гитару, и все затихали.
Рита не лезла к мужу, когда тот пел, а тихо сидела где-то вдали, не сводя с него обожающего взгляда. Завистники, коих у Сергея, как у любого талантливого человека, было немало, ехидничали: «Он намеренно выбрал такую жену, вечную поклонницу. Когда Серж Мартов надоест всем остальным, хотя бы эта останется».
— Наверное, истинному таланту нужна именно такая подруга…
— Ты хочешь сказать, что на ее фоне я самоутверждался?
— Вовсе нет. Уж кому-кому, а тебе не нужно самоутверждаться за счет бесталанной личности.
— Еще раз спасибо за комплимент, но в оценке Риты ты не права.
— Пожалуй, для того, чтобы быть спутницей жизни творческой личности, и в самом деле нужен талант… На это способна не каждая. Ты — дерево, устремленное кроной ввысь, а твоя жена — гибкая лиана, обретшая в тебе опору…
Сергей кинул на нее быстрый взгляд, не в силах скрыть удивления:
— Не предполагал, что ты прибегнешь к такой метафоре.
— Не вписывается в мой циничный имидж?
— Нет, я имел в виду, что ты не питала к Рите симпатии.
— Это слишком сильно сказано. Я ее просто-напросто не замечала.
Тут Алла покривила душой и сама себя на этом поймала. Так она говорила раньше: «Ритка — пустое место, я и не помню, как она выглядит. Смотрю и вижу не ее, а тех, кто за ней, будто она прозрачная». Алла и в самом деле убедила себя, что Рита — никто, всего лишь тень, следующая за мужем.
К чему теперь скрывать — притаилась в душе ревность. Раньше Алла не желала этого признавать и бравировала, что Серж Мартов ей уже безразличен. А небезразличный ей человек взял да и женился на невзрачной Рите, стал верным мужем и прожил с ней столько лет…
— Да, по сравнению с тобой она казалась безликой.
— Я предпочитала общество более ярких представительниц моего пола, но в данном случае дело не в этом.
30
Диля Еникеева. «Дублер Казаковы».