Страница 30 из 38
Поэтому, дорогой Иосиф Виссарионович, мы не можем не просить от Вас особой помощи… Если по каким-либо причинам это невозможно, то окажите нам помощь по созданию международных добровольных частей в Китае и в других странах народной демократии для оказания военной помощи нашей борьбе».
Аналогичное письмо получил и Мао Цзэдун, на следующий же день сообщивший Сталину, что КНР намерена направить на помощь КНДР 250 тыс. «китайских народных добровольцев».
Действия Мао Цзэдуна определили и роль СССР на этом этапе войны. Руководство Советского Союза сделало ставку на помощь северянам со стороны Китая, взяв на себя снабжение вооружением и прикрытие с воздуха территории Северного Китая и Северной Кореи, примыкавшей к реке Ялуцзян.
Вот как вспоминал о тех днях командующий китайскими войсками в Корее маршал Пэн Дэхуай: «4 октября 1950 года из Пекина в Сиань неожиданно был прислан самолет. Мне было приказано, не теряя ни минуты, этим самолетом вылететь на совещание в Пекин. Около четырех часов дня я был уже в Пекине, Чжуннаньхае. В ЦК уже шло совещание, на котором обсуждался вопрос о вступлении китайских войск в Корею для оказания ей помощи… В связи с тем, что я прибыл позже, меня не было в списке выступающих. Однако свое мнение на этот счет я имел: войска послать необходимо, чтобы оказать помощь и спасти Корею.
Когда совещание закончилось, товарищ из отдела административных органов ЦК партии проводил меня в гостиницу «Пекин». Спать в ту ночь я не мог… Я думал о том, что если США оккупируют Корею, то нас будет разделять только река Ялуцзян, возникнет реальная угроза Северо-Восточному Китаю… Если США захотят развязать агрессивную войну против Китая, то они в любое время найдут предлог для этого… Нельзя идти на уступки…
Председатель Мао решил послать в Корею меня, и я не отказался от этой миссии».
Во второй половине октября китайские армии вступили на территорию Северной Кореи и достаточно быстро вытеснили войска ООН и южнокорейские войска за пределы 38-й параллели. 8-я американская армия оказалась на грани катастрофы, часть дивизий попала в окружение в районе озера Чхонджин. Командующий 8-й армией генерал Мэтью Риджуэй вспоминал: «Всего в нескольких километрах к северу от Сеула я столкнулся с бегущей армией. До сих пор мне не доводилось видеть ничего подобного. Солдаты побросали тяжелую артиллерию, пулеметы и минометы. Лишь немногие сохранили винтовки. Все они думали об одном: как можно быстрее убежать».
Ситуация на фронте в очередной раз изменилась. Но тем не менее китайским добровольцам приходилось действовать главным образом в ночное время суток, поскольку американская авиация продолжала вести непрерывные бомбардировки.
На совещании с китайскими и корейскими высшими офицерами, состоявшемся 17 ноября, маршал Пэн Дэхуай заявил, что китайские военные часто спрашивают, почему в Корее нет советских летчиков. По-видимому, маршал не знал, что еще 8 ноября советские летчики начали действовать, прикрывая от ударов американских ВВС важнейшие промышленные и административные центры Северо-Восточного Китая, а также объекты тыла войск Корейской народной армии и китайских народных добровольцев.
Почему же Сталин принял решение о направлении в Корею войск ПВО и частей реактивной истребительной авиации? Бесспорно, определяющим фактором здесь служила просьба Мао Цзэдуна, но Сталин и сам понимал, что без советского прикрытия с воздуха события в Корее могут принять весьма нежелательный оборот. И хотя средства ВВС и ПВО были выделены им только для прикрытия объектов Северо-Восточного Китая и приграничной части Северной Кореи, где они действовали всю войну, именно на этом этапе было решено перейти к непосредственному участию советских войск, точнее авиации, в боевых действиях в Корее.
27 ноября 1950 года из частей советской авиации и ПВО был сформирован 64-й истребительно-авиационный корпус.
К концу осени 1950 года военные действия приняли такой оборот, что главнокомандующий силами ООН, генерал Макартур, не только решительно выступил за перенос войны на китайскую территорию, но и настойчиво просил у Вашингтона разрешения сбросить атомные бомбы на Китай, чтобы повернуть развитие событий вспять. Гарри Трумэн так впоследствии вспоминал тот драматический момент: «Если бы мы решились распространить войну на Китай, то должны были ожидать возмездия… На Востоке мы бы стерли с лица земли великолепные китайские города, убив 25 миллионов невинных женщин, детей и других гражданских лиц. А у нас на руках была бы третья мировая война и никаких союзников. А под русским контролем оказалась бы вся Центральная Европа, возможно, еще Турция, Греция, Италия, Северная Африка и богатейшие районы Ближнего Востока… Я просто не мог начать третью мировую войну».
Иными словами, решающим фактором в той ситуации было наличие у СССР атомного оружия. Вашингтону было также известно, что Советский Союз имеет договор с Китаем, а потому там полагали, что, если США подвергнут Китай атомной бомбардировке, СССР сбросит атомные бомбы в тылу американских войск в Корее. Поэтому американское военное руководство «не считало, что США было бы выгодно начать ядерную войну».
Тем не менее вопрос о возможности использования американцами атомной бомбы в Корее не снимался с повестки дня. Как свидетельствуют американские документы, в частности хранящаяся в бумагах Трумэна записка министра обороны США «Военная эффективность применения атомного оружия в тактических целях в Корее» от 14 августа 1951 года, ОКНШ был полон решимости применить атомную бомбу, если американские войска будут стоять «перед лицом катастрофы». С одобрения Трумэна ВВС США получили приказ провести «учебный атомный удар» в Корее с целью демонстрации решимости и способности США применить в случае необходимости атомное оружие. И в октябре 1951 года американская авиация провела операцию под кодовым названием «Хадсон Харбор», в ходе которой выполнила несколько «учебных» атомных ударов в Корее.
Под натиском вступивших в действие китайских вооруженных формирований и советских авиационных соединений линия огня вновь стала проходить по 38-й параллели и оставалась достаточно стабильной в течение многих месяцев. Сосредоточенные по обе стороны 38-й параллели войска обеих сторон вели непрекращавшиеся затяжные позиционные бои, которые не приносили сколько-нибудь значимого успеха ни одной из них. Уже летом 1950 года по инициативе СССР на очередной сессии Генассамблеи ООН советский представитель Яков Малик выступил с предложением о начале переговоров о перемирии, которое было поддержано и американской стороной. Однако этим переговорам суждено было затянуться не на один год. Сторонам никак не удавалось найти взаимоприемлемые решения прежде всего по вопросу об установлении демилитаризованной зоны вдоль линии фронта. Существовал также целый ряд разногласий и по многим другим организационным вопросам. И это было вполне объяснимо. Несмотря на кажущуюся локальность военных действий и ограниченность расположения района, эта война втянула в свою орбиту более двадцати стран мира и резко обострила международную напряженность, приведя мир на грань ядерного конфликта.
Переговоры, сложные и неоднозначные, продолжавшиеся более двух лет, закончились подписанием 27 июля 1953 года соглашения о временном перемирии. Согласно ему, как Северная, так и Южная Корея отошли от занимаемых ими позиций на расстояние 2 км и договорились о создании демилитаризованной зоны под совместным контролем. Таким образом, размежеванное в первый раз в 1945 году единое государство в 1953 году вторично было разделено на два противоположных лагеря. А соглашение, подписанное 50 лет назад, и до сегодняшнего дня остается лишь договоренностью о перемирии, так и не став договором о мире.
ДМЗ
4-километровая полоса демилитаризованной зоны пересекает Корейский полуостров по 38-й параллели в 62 км к северу от Сеула и в 215 км к югу от Пхеньяна. Северокорейский город Кэсон расположен в 10 км от ДМЗ. Посередине ДМЗ проходит военно-демаркационная линия (ВДЛ), размеченная 1 292 полосатыми черно-желтыми столбами, стоящими через 100 – 200 м. За состояние 696 из них отвечают силы ООН, 596 столбов поручены заботам вооруженных сил КНДР. Надписи, развернутые к югу, сделаны по-корейски и по-английски, к северу – по-корейски и по-китайски, из уважения к основным участникам конфликта. Вдоль границ ДМЗ стоят 3-метровые заборы из колючей проволоки, которые называются Северная и Южная пограничные линии, или «линия Железного занавеса». ДМЗ окружают более миллиона вооруженных солдат, минные поля, артиллерийские батареи и колючая проволока.