Страница 29 из 35
1774 По условиям Кучук-Кайнарджийского мира с Турцией к России отходят Кинбурн, Еникаде, Керчь, Кабарда и Северная Осетия
1778 Восстание кабардинцев и ногайцев против захвата их земель казаками
1783 Георгиевский договор между Россией и царством Картли-Кахети (Восточная Грузия)
1796-1813 ii Персидский поход русских войск в Дагестан и Азербайджан, присоединение Грузии и Азербайджана
1816 Назначение главнокомандующим на Кавказ генерала А. Ермолова
1817 Начало Кавказской войны
1817-1821 Закладка русского укрепления Преградный стан, основание крепостей Грозная, Внезапная, Бурная
1822-1826 Карательные операции русских войск против черкесов в Закубанье, подавление восстания Бей-Булата
1827 Назначение главнокомандующим на Кавказ генерала И. Паскевича
1830 Провозглашение Гази-Магомеда первым имамом Дагестана, призыв к газавату, «священной войне против неверных»
1831 Взятие отрядами Гази-Магомеда Тарки, Кизляра, Бурной, Внезапной и Дербента, а затем оттеснение их русскими войсками в Горный Дагестан
1832 Провозглашение Гамзат-Бека вторым имамом Дагестана
1834 Захват войсками Гамзат-Бека столицы Аварии Хунзах, истребление семьи аварских ханов, отказавшихся выступить против России, и последовавшее за этим убийство Гамзат-Бека
1834 Провозглашение Шамиля третьим имамом Дагестана
1857 Назначение наместником Кавказа генерала Д. Барятинского
1859 Разгром войск Шамиля и его пленение на горе Гуниб
1864 Окончание Кавказской войны, покорение Кавказа Россией
Реформатором Шамиль был отменным. Созданный им имамат стал невиданным ранее для здешних народов институтом власти, поддерживаемым и укрепляемым неуклонно и повсеместно. Казалось, он предусмотрел все. Было введено упорядоченное разделение территорий имамата на «административные единицы», наибства, которые также одновременно являлись и военными округами. В обязанности наиба, наместника самого верховного правителя, входило совмещение нескольких должностей – губернатора, судьи, священника и полководца. Централизованная административная власть была сосредоточена в руках Верховного Совета (он же Совет Ученых), который был органом, напоминавшим народное собрание, и действовал по принципу коллегиальности, хотя чем дальше, тем больше подпадал под непосредственное влияние самого имама.
Этот Совет был средоточием высшей военной, административной и судебной власти, куда стекались все нити управления на местах и где решались самые насущные и важные вопросы, Казна имамата так-же стала примером неведомых доселе новаций – помимо денежных «поступлений» в виде строго определенной доли от традиционной добычи была введена система налогообложения. Немало средств поступало в казну и за счет многочисленных штрафов, налагаемых в качестве платы за нарушение законов шариата. Созданная Шамилем военная система предусматривала наличие регулярной армии и ополчения, действующих на основе рекрутского набора. Все имеющиеся крупные военные соединения входили в государственную систему, а столь любимые горцами спорадические набеги перестали носить стихийный характер и также подчинялись установленным правилам. В армии были введены военные чины, чего раньше тоже никогда не было. Связь с представителями имама на местах осуществлялась посредством «Правительственной» почты, согласно правилам которой каждое селение обязано было по первому же требованию посланника имама предоставлять самых лучших лошадей, которые на протяжении пути менялись по мере необходимости. Такая для горцев «диковинка», как перепись населения, также производилась, поскольку иначе невозможно было узнать количество налогоплательщиков и военнообязанных в различных уголках имамата. В ряду всех прочих законов и уложений, призванных поддерживать должный порядок на государственном уровне, на территории имамата был упразднен обычай кровной мести. В этой вековой традиции защищать честь имени с помощью бесконечной череды убийств, порой тянущейся из поколения в поколение, Шамилю виделась все то же анархическое, неуправляемое начало, которое противоречило его принципам управления. Заменив кровную месть уголовной ответственностью, подчиненной законам шариата, он всячески преследовал и жестоко карал непокорных – наказанием за нарушение этого закона была смертная казнь. И подобная мера «воздействия» применялась не только в этом случае. Смерть грозила всем предателям и смутьянам, которые осмеливались не подчиниться существующему порядку.
Одной из главных сил по его поддержанию в имамате являлась личная гвардия имама – корпус муртазеков, которые были набраны лично им из числа самых искусных и преданных воинов, коих было около 1 000 человек. Это была своеобразная тайная полиция, в обязанности которой входило не только обеспечение имама всей необходимой информацией о настроениях на местах, но и осуществление карательных мер по усмирению любых проявлений непокорности.
Дело по объединению горцев, которое он добровольно взвалил на себя, было неимоверно сложным. Их разобщенность, привычка к вольной, мало чем регламентированной жизни, стремление к независимости и в то же время зависимость от действий и условий, постоянно выдвигаемых российскими властями, – все это было препятствием на пути к тому видению порядка, которое сложилось в представлении самого Шамиля. Но он проводил свою политику железной рукой, будучи совершенно уверенным в своей правоте. Одни страшились его, другие принимали как спасителя. Но как бы там ни было, уже в 1834-м под его властью находился практически весь горный Дагестан, а в 1840-м он стал и имамом Чечни.
Созданный им имамат стал, в условиях далеко не мирной жизни Кавказа в те времена, уникальным образованием, своего рода государством в государстве, управлять которым он предпочитал единолично, не считаясь с тем, какими средствами это управление поддерживалось.
Его планы были грандиозны – мало того, что он хотел по возможности искоренить горскую «вольницу» и обратить своих соплеменников на путь истинно религиозной нравственности, он стремился создать империю, в которой все и вся должны быть подчинены одному закону – подлинно религиозной нравственности. Именно в этом видел Шамиль свое высшее предназначение. И как бы ни относились к его деятельности исследователи, надо признать, что в деле намеченных им преобразований сделать ему удалось беспрецедентно много. «Он организовал такое общество, в котором все… разрозненные элементы были приведены к гармонии. Там, где раньше были племена, теперь существует Государство; там, где раньше было множество воинственных предводителей и наследственных вождей кланов, теперь – один верховный правитель; обычаи и традиции сменила власть закона и порядка; храброе, но несогласованное сопротивление кланов превратилось в хорошо отлаженную систему обороны с единым руководящим центром… Эта организация вызвана к жизни чрезвычайными условиями постоянной войны, в которых личная свобода по справедливой необходимости приносится в жертву общему делу независимости» – так охарактеризовал увиденное им на Кавказе в эпоху третьего имама представитель самого демократического из демократичных обществ американец Д.М. Макки. Представитель куда более консервативной державы, англичанин X. Тиррел, побывав там же и примерно в то же время, вынес для себя следующее: «Отвага воина, красноречие проповедника, мудрость законодателя и репутация пророка позволили ему основать нечто вроде варварской монархии… Различные племена и народы объединились под его властью в борьбе за религию и свободу». И как бы ни предвзят был взгляд иноземцев, как бы мало они ни знали об истинном положении вещей в созданном Шамилем имамате, в этих далеко не беглых впечатлениях сосредоточена сама суть того, что происходило на Кавказе в середине XIX столетия.
В то время, когда происходили хоть и постепенные, но достаточно «оперативные» внутренние преобразования, Шамиль предпочитал в отношениях с Россией придерживаться политики нейтралитета. Он понимал, что, пока не будет достаточно укреплена его власть и созданная им государственная машина не заработает в полную силу, вступать в военные действия со столь грозным противником – равносильно самоубийству. А потому он выжидал, хотя ожидание это никак нельзя было назвать пассивным, поскольку Шамиль собирал силы. И лишь в конце 1843 года он начал действовать. Почти 25 лет длилась борьба имама за свободу своего народа, почти 25 лет имя Шамиля было на устах всех – и русских, и горцев, почти 25 лет ему удавалось сопротивляться всем попыткам подчинить Кавказ.