Страница 15 из 19
Строительство театра, начавшееся в 1959 году, затягивалось. Большая часть проектных материалов не производилась в Австралии и их приходилось доставлять из-за границы. Расходы росли как снежный ком. Итоговая сумма в 102 миллиона долларов оказалась больше проектной почти в 15 раз! Привлечение новых источников доходов — денег инвесторов и предварительная продажа площадей внутри здания прежде всего под кафе и рестораны влекли за собой пересмотр всей первоначальной концепции. А потому при столь коммерческой постановке вопроса внутренние помещения театра приходилось для их же увеличения «вытаскивать» за пределы внешнего абриса, меняя его колорит. «Еще немного, и здание станет разбухшим квадратом, стандартной жилой коробкой!» — в отчаянье восклицал в то время Йорн Утцтон.
Конец мытарствам и разочарованиям датского архитектора положила его добровольная отставка, случившаяся в 1966 году. Окончательно потеряв надежду на завершение строительства, он сжег все свои чертежи и решительно покинул Сидней. Его негодование было столь велико, что спустя много лет, когда здание театра стало признанным «чудом света», он даже не приехал взглянуть на него.
«Пострадал» от сиднейского долгостроя и весь кабинет министров Австралии, также вынужденный уйти в отставку из-за «неоправданно завышенных трат и непомерно затянувшегося строительства».
Однако когда страсти немного улеглись, всем стало ясно, что основные работы уже позади, а завершить оформление фасадов и внутренних интерьеров не так уж сложно и дорого. Поэтому спустя 7 лет двери театра распахнулись для первых гостей — в октябре 73-го при участии Ее Величества королевы Великобритании Елизаветы Второй прошло официальное открытие «Опера-Хауз». Главной частью торжеств стала премьера оперы «Война и мир» на музыку Сергея Прокофьева.
Сиднейский театр не совсем оперный, а скорее многоцелевой и мультисценический. Великолепно внутреннее убранство театра, выполненное в оригинальном стиле, получившем распространение под названием «готика космической эры». В здании сиднейской Оперы висит самый большой в мире театральный занавес. Каждая из двух его половин равна 93 метрам. Орган, расположенный в концертном зале, тоже считается самым большим механическим органом в мире, имея 10 500 труб.
Но построить театр — это только полдела, его необходимо содержать, а это ни много ни мало еще почти 10 миллионов долларов в год. К тому же при последней реставрации театра, проведенной к сиднейской Олимпиаде 2000 года, выяснилось, что датский архитектор «отом-стил»-таки австралийцам, уничтожив все свои чертежи и расчеты и отказав консультировать их когда-либо. Так что австралийцам приходится работать вслепую, снова надеясь на волю провидения.
Кирилл Гуленков
Символ веры: Знамение Божьей Матери
«В 6803 году от сотворения мира, а от рождества христова в 1295 году, 8 сентября, случилось одному благочестивому мужу притти ради своего прибытка в лес, которым поросли окрестности курска, и увидел он близ реки тускори, у корня большого дерева, лежащую ниц икону, которую лишь только поднял от земли, как тотчас же из того места протек источник воды». Обнаружилась святыня — и стала творить чудеса. Сначала не пожелала остаться в рыльске, где для нее построили храм, сама покинула город и вернулась туда, где была явлена, в пустынное место. Потом, разрубленная надвое татарами, срослась обеими половинками — даже следа не осталось, только роса на месте стыка выступила. А источник, что забил на месте находки, назвали живоносным — любую хворь отгоняла его вода. Примеров защиты слабых и исцеления немощных было не счесть.
2 февраля 1951 года над Атлантическим океаном бушевала непогода, поэтому самолет «Крылатый тигр», вылетевший из Мюнхена в Нью-Йорк, вынужден был сесть на одном из Азорских островов, а именно на Санта-Марии — и это название, в свете нашего рассказа, символично. Через три дня машина снова поднялась в воздух, чтобы приземлиться в американском аэропорту Айдлуайлд и доставить в США главную святыню русской эмиграции — Курскую Чудотворную Икону Знамения Божьей Матери. С того самого дня Царица Небесная пребывает в Нью-Йорке, в отведенном для нее Знаменском храме Зарубежной православной церкви. А в Курске находится «список» — точная копия подлинника, освященная и намоленная должным образом. Если поставить две эти иконы рядом, отличить их будет невозможно. Правда, в список (копию) вставлена отделенная от оригинала маленькая щепочка в серебряной оправе — это единственный различающий признак...
В 1597 году, когда слава о Курской Богородице распространилась далеко вокруг, повелел царь Федор Иоаннович доставить ее в Москву, украсить богатою ризою и вставить в серебряную раму с изображением господа Саваофа и пророков. Тогда же «его царским иждивением» построен был в честь Иконы монастырь с названием «Коренная пустынь» — от «корней», под которыми лежала Икона. Одновременно с тем в Курске был заложен для нее Знаменский собор — в окрестностях еще пошаливали татары.
А чтобы Пресвятая Дева не скучала по родным местам, постановили выносить ее каждый год, на девятую пятницу после Пасхи, в Коренную пустынь. Первый Крестный ход состоялся в 1618 году, и с тех пор стал одним из самых больших праздников России. На знаменитой картине Репина «Крестный ход в Курской губернии» как раз и изображено одно из таких праздничных шествий.
В середине прошлого века Коренная пустынь была грандиозным каменным ансамблем с высокой колокольней, многочисленной братией и двумя храмами: Рождества Пресвятой Богородицы и Животворящего источника, который был построен на деньги фельдмаршала Бориса Шереметева. А монастырские гостиничные корпуса спроектировал великий Джакомо Кваренги.
С Крестным ходом сюда перебиралась вся курская знать. Приезжала Дума, размещал свою резиденцию губернатор, открывались полиция и почта — губерния управлялась отсюда до того дня, когда Икону возвращали на зиму в Курск. Здесь же проводилась и знаменитая Коренная ярмарка, вторая в России после Нижегородской.
... Впервые на храм и на хранящуюся в нем Икону покушались в 1898 году. В праздничный вечер, когда собор был полон прихожан, под Икону подложили бомбу. Она была обернута в белое полотно, как и многие приносимые к Святыне дары.
Механизм, к счастью, сработал позже установленного времени, когда храм уже был пуст. Но после взрыва картина была страшная. Кругом развалины, груда обломков, и только Икона осталась невредимой. Даже стекло на кивоте не треснуло.
В 1918 году, после взятия большевиками Курска, Заступница исчезла из храма среди ночи и была найдена лишь через три недели завернутой в мешок, без серебряного оклада и позолоченной ризы. Ночные богослужения, праздничные молебны и Крестный ход были запрещены. В сентябре 1919 года Курск был взят на короткое время Добровольческой армией Деникина. Тогда-то и обнаружили в подвалах ЧК расшитый бархатный чехол — тот самый, что был на Иконе в ночь ее похищения. Сказано в Писании: «Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным».
А через 2 месяца красные снова подошли к городу. В ноябре Икона покинула Знаменский монастырь и в сопровождении духовенства и монахов отправилась в Белгород. Бушевала метель. На санях сидел только держащий Икону, остальные шли пешком, утопая в снегу. Но фронт катился следом. Из Белгорода пришлось спешно отправиться в Таганрог, оттуда — через Ростов и Екатеринбург — в Новороссийск. Курскую Чудотворную погрузили на корабль и отправили в Салоники через Константинополь. В обоих портах пришлось выдержать двухнедельный карантин.
Пасху 1920 года провели в порту Салоники, в полной изоляции. Заутреню и литургию пришлось служить на пароходе, с большим трудом добыв вино и просфоры.
Три месяца Икона пробыла в древней столице Сербии городе Ниш, а затем, по просьбе генерала Врангеля, удерживавшего Крым, снова отбыла в Россию для ободрения белогвардейцев. Но Крым уже агонизировал. Вместе с остатками армии Врангеля 29 октября 1920 года на дредноуте «Генерал Алексеев» Владычица вторично (и окончательно) покинула русскую землю — и это было единственным способом спасти ее от уничтожения.