Страница 6 из 18
…Брак с Демидовым стал недолгим. В 1840 году он скончался, оставив ей маленького сына Павла и колоссальное состояние. После шести лет вдовства Аврора Карловна вышла замуж за Андрея Николаевича Карамзина, младшего сына знаменитого историографа, автора двенадцатитомной «Истории государства Российского». Новое замужество не заставило Аврору отказаться от скромных туалетов, но «Санси» по-прежнему сиял на ее груди холодным, равнодушным к людским переживаниям блеском…
Как-то Карамзины приехали в Париж, где произошел эпизод, заставляющий вспомнить о тоненькой платиновой цепочке.
Опасение, что едва заметная цепочка слишком ненадежна, видимо, не покидало хозяйку «Санси». Однажды в бальной толчее, боясь потерять камень, Аврора расстегнула цепочку и попросила своего кавалера графа Морни спрятать камень в кармане жилета.
По окончании бала Аврора не вспомнила о «Санси», но, ожидая назавтра графа с визитом, не сомневалась, что получит назад свою драгоценность. Шел день за днем, а Морни не появлялся. Аврора находилась в растерянности: было бы крайне неприличным послать к нему с напоминанием о камне. Но вот граф появился. У Авроры отлегло от сердца: «Вы, конечно, милый граф, не забыли о моем «Санси»?» Лицо Морни мгновенно сделалось белым, как мел. Не сказав хозяйке ни слова, он опрометью бросился вниз по лестнице. «Жилет! Где мой бальный жилет?» — в ужасе тряс граф слугу, вбежав в свои апартаменты. Тот, заикаясь от страха, вымолвил: «Сегодня утром я отнес его в стирку». Можно себе представить, что пережил Морни за то короткое время, когда слуга сломя голову понесся к дому прачки. И что же он увидел? Перед входом в дом сидели прачкины дети и увлеченно играли камешком, подбрасывая его вверх. Тот же, ловя солнечные лучи, вспыхивал ослепительными искрами и снова падал в маленькие детские ладони.
…Андрей Николаевич Карамзин боготворил свою жену. Но таинственное предопределение с жестокой неумолимостью уводило от Авроры счастье. Как же тут не вспомнить той тревожной приставки к ее лучезарному имени — «роковая». Во время русско-турецкой войны весной 1854 года Карамзин в стычке с врагами был изрублен буквально на куски. Она окаменела от горя… В Нижнем Тагиле она поставила мужу памятник, который в годы советской власти, к несчастью, был уничтожен... Сама же Аврора Карловна всецело посвятила себя делам благотворительности и семье своего выросшего сына. Хозяйка «Санси» умерла в 1902 году, прожив почти сто лет.
Со времени второго вдовства Авроры Карловны, где-то с 50-х годов XIX века, история «Санси» вступает в затянувшийся до наших дней период неясностей и загадок.
Автор книги«Новеллы о драгоценных камнях», изданной уже в советское время, Р.Валаев пишет: «В доме Карамзиных уникальный бриллиант находился с 1846 по 1917 год, а затем след этого замечательного камня теряется. Известно лишь, что он не был вывезен за границу и остался в России».
Но почему, будучи огромной ценностью да к тому же свадебным подарком Авроры, бриллиант хранился у Карамзиных? Тут нельзя не согласиться с мнением научного сотрудника Нижнетагильского музея-заповедника Л.П.Лепо: «Предположение, что богатая, умная и независимая женщина отдала в другую семью, даже если это семья мужа, фамильную драгоценность, неубедительно. И уж совсем абсурдным кажется утверждение, что «Санси» хранился в семье Карамзиных до 1917 года. Екатерина Андреевна Карамзина, мать Андрея Николаевича, ее сыновья и дочери умерли в XIX веке. Аврора Карловна пережила всех…» Таким образом, Лепо приходит к выводу, что «Санси» «никогда не был собственностью семьи Карамзиных».
Логичнее предположить, что «Санси» сохранялся в семье самой Авроры Карловны. Ей было кому передать драгоценную реликвию. Ее сын Павел Павлович от двух своих браков имел шестерых детей: трех сыновей и трех дочерей. Одну из них, родившуюся в 1873 году, назвали Авророй в честь бабушки. Внучка вполне оправдала свое имя. Аврора–вторая обладала исключительной красотой. Но, по мнению сегодняшних исследователей, это было не единственное бабушкино наследство. Именно Аврору Павловну Демидову, по мужу Карагеоргиевич, предположительно считают наследницей знаменитого камня.
И не без основания. Дело в том, что в 1969 году сын Авроры-второй, принц Павел Югославский, устроил в Нью-Йорке распродажу фамильных демидовских ценностей. С молотка пошли великолепные коллекции, картины, бронза, мрамор, ювелирные редкости. Был ли среди них «Санси»? И не о нем ли шла речь в журнале «Штерн», в том же 1969 году сообщившем, что знаменитый актер Ричард Бартон купил для своей жены Элизабет Тейлор на том аукционе «огромное кольцо с бриллиантом, который был так велик, что она не могла согнуть палец»?
Необходимо отметить, однако, что в своей исключительно насыщенной информацией книге под названием «Уникальные драгоценности» (Москва. «Крон-пресс», 1977) искушенный в тонкостях дела коллекционер Джон Трайна, перечисляя камни мировой известности и их хитросплетения, ни единым словом не упоминает «Санси».
Эпизод же с покупкой Ричардом Бартоном подарка для несравненной Лиз в его передаче выглядит так. «Картье», или «Тэйлор-Бартон», — бриллиант весом 69,42 карата, проданный в 1967 году Гаррис Анненберг Эймс, затем на аукционе в 1969 году приобретенный фирмой «Картье» за 1 млн. 50 тыс. долларов, а впоследствии перепродан голливудской звезде Ричарду Бартону за 1 млн. 100 тыс. долларов». Ясно, что камень, купленный Бартоном, даже по весу отличается от «Санси». Трудно себе представить, чтобы такой достойный знаток ювелирных редкостей, как Джон Трайна, не рассказал бы о «российских корнях» приобретения Бартона.
Стало быть, остается в силе версия в пользу того, что реликвия французской короны и гордость российских промышленников убереглась от участи лота в аукционном ажиотаже и по-прежнему хранится у потомков Авроры Демидовой-Карамзиной? Как знать… Одно несомненно — когда-нибудь «Санси» снова даст о себе знать. Это для человека время имеет значение. Для такого камня век-другой — просто пустяк. Ведь он — бессмертен…
Людмила Третьякова
В нашем представлении слово «бриллиант» неизменно ассоциируется с алмазом. Однако для старых ювелиров оно означало лишь вид огранки. «Бриллиант» переводится как «блестящий». И для этого блеска необходима шлифовка довольно большого количества граней — от 18 до 57. Так что в бриллиант может быть превращен не только алмаз, но и любой драгоценный камень. Однако длительность и трудоемкость придания камню формы бриллианта сделали ее целесообразной только для тех камней, которые ценились превыше всех иных, — алмазов.
Для измерения массы бриллианта была изобретена особая мера — карат. Он равен 0,2 грамма. Мелкие бриллианты имеют массу до 0,29 карата, средние от 0,3 до 0,99 карата и крупные, которые называют еще солитерами, — 1 карат и более. Алмаз в один карат оценивается примерно в 100 граммов золота (15 000 долларов). Алмаз в два карата будет стоить уже в три раза дороже «однокаратных». «Камушек» в три карата — в 10 раз дороже. В такой прогрессии, согласно известному ювелирам «правилу Тавернье», растет цена алмаза до пяти карат. Алмаз же в 10 карат оценивается в 100 раз дороже однокаратного. Однако если в бриллианте, даже очень тяжелом, есть изъяны: трещинки, вкрапления, цена его может снижаться в 5—6 раз. Если алмаз весит более 25 карат, ему присваивается собственное имя. Такие уникальные камни обычно продаются с аукциона и имеют «паспорт», подтверждающий их качество, с подписями экспертов.
Сегодня в мире известно всего несколько идеальных по своим характеристикам бриллиантов весом более сотни карат. В ноябре 1990 года в столице алмазного рынка — Женеве покупатель из Саудовской Аравии выложил 12 миллионов долларов за бриллиант Monawad Splendour весом 101,84 карата. Это самая большая сумма, уплаченная за один камень на мировых аукционах. Самый крупный алмаз за всю историю человечества — «Куллинан» — был найден в Южной Африке в 1905 году. Он весил 3 106 карат. Его превратили в 9 крупных бриллиантов и 96 небольших. По оценке специалистов, такая находка «тянула» на 188 тонн золота.