Страница 6 из 35
Мы выехали из Дубая, второго по величине и значению города ОАЭ, столицы одноименного эмирата. Мы – это шофер Ахмед и ваш покорный слуга. Ахмед, немолодой йеменец, зарабатывает на жизнь тем, что сдает свою старенькую «тойоту» в аренду министерству информации и культуры, когда по линии министерства приезжают гости вроде меня. Живет он в Эмиратах почти двадцать лет; семья – жена, четыре дочери и три сына – осталась дома, под Саной. Ахмед регулярно посылает им деньги и раз в году наведывается в отпуск.
Судьба Ахмеда типична для основной массы жителей ОАЭ. Три четверти двухмиллионного населения страны – иностранцы. Большинство из них – выходцы из Индии и Пакистана, но немало и арабов. Когда в семидесятые годы, после получения независимости и резкого повышения цен на нефть, руководство страны взяло курс на ее всестороннюю модернизацию, население Эмиратов не достигало и полумиллиона человек. Рабочих рук не хватало. Тогда-то в страну и устремились иностранцы. В массе своей – без семей, по контрактам на три-четыре года. Заработки здесь хорошие. Тот же Ахмед, к примеру, получает четыре тысячи дирхамов в месяц – а это больше тысячи долларов. Ради такой зарплаты можно вынести и тяжелый климат – жаркий и влажный. А потом, скопив деньжат, вернуться домой и открыть свое дело. Но возвращаются далеко не все. Иные, как Ахмед, надолго оседают в Эмиратах, становятся, по существу, эмигрантами.
Устраиваясь поудобнее на переднем сидении рядом с Ахмедом, я чувствовал себя так, будто отправляюсь в никому не ведомую даль, где нас поджидают, если и не опасности, то, по крайней мере, приключения. Но стопятидесятикилометровый путь до Фуджейры оказался спокойным и будничным. Сначала мы доехали до соседнего с Дубаем княжества Шарджа, а затем свернули направо, на восток. Великолепное двухполосное шоссе, вьющееся через барханы, привело нас в просторный оазис Дайд. За оазисом начались горы – невысокие, скалистые. За первым перевалом дорога пошла вниз, в долину, и по сторонам ее я увидел неожиданную картину: десятки импровизированных лавок с разнообразным товаром. Ну как тут было не остановиться!
Место это, на границе Шарджи и Фуджейры, называется «сук аль-джумаа» – «пятничный базар». Как и во всех мусульманских странах, пятница в ОАЭ – выходной день. В пятницу движение по шоссе особенно интенсивно: люди едут навестить друзей и родственников, отдохнуть на пляжах Фуджейры или сделать покупки в Дубае.
Первое, что бросилось в глаза, – развешенные на веревках ковры. Очень много ковров! Больших и маленьких, шерстяных и шелковых, ярких и не очень. У крайней лавки, развалившись на циновках, терпеливо поджидали покупателей два продавца.
– Откуда ковры? – спросил я.
– Отовсюду! – был ответ. – Вот этот – из Китая, тот, побольше, – из Ирана, а те, маленькие, – из Афганистана.
Собственная промышленность в Эмиратах развита пока слабо, зато благодаря нефти с деньгами нет проблем. Национальный доход на душу населения – один из самых высоких в мире – превышает здесь 17 тысяч долларов в год. И потому разнообразные товары текут в ОАЭ буквально со всего света. В первую очередь – из сравнительно близких государств Азии: Японии, Китая, Индии.
Оглядев рынок, я обнаружил, что, кроме ковров, у него есть и иная специализация. Под сколоченными кое-как солнцезащитными навесами были разложены овощи и фрукты, специи, сушеная рыба – продукция крестьян из соседних оазисов и рыбаков Фуджейры. Но между местными помидорами и огурцами, выложенными в сплетенные из пальмовых листьев корзины, красовался в картонных коробках импортный розовый лук, а рядом с сушеными финиками и мелкой рыбешкой – привозные яблоки и мандарины. Хоть день был и будничный, торговля шла бойко. Одни автомашины отъезжали, другие приезжали. По тому, как решительно люди сразу же направлялись к определенной лавке, было ясно, что они здесь не новички.
Но, признаться, овощи и фрукты меня волновали мало. Я устремился в ту часть рынка, где торговали керамикой. С первого взгляда было видно: товар – местный. Вот и отлично! Посещая разные арабские страны, я давно заметил: в их традициях и материальной культуре много общего, но немало и своего, особенного. Возьмем, к примеру, кофеварки. На первый взгляд, все они одинаковые. Но нет, у саудовской кофеварки носик длиннее, чем у египетской, а йеменская более округлая, чем сирийская. Отличается и декоративный орнамент. То же и с керамикой. Тут даже типы ее подчас не совпадают. В странах Аравии издавна принято курить благовония и для этой цели здесь делают специальные керамические курильни. Формой своей они похожи на рюмку, но квадратную, с высоко поднятыми углами, и расписанные геометрическим или растительным орнаментом. Подобные курильни я увидел и на «пятничном рынке». Они слегка напоминали те, что я привозил когда-то из Йемена. А еще там была масса всевозможных сосудов, блюд, ваз для цветов, пузатых копилок, из которых можно достать монеты, лишь разбив саму копилку.
Но времени на этнографические изыскания не было, так что через полчаса мы с Ахмедом вновь сели в машину и тронулись в путь. Поплутав немного по горам, мимо небольших селений, дорога, столь же хорошая, как и прежде, выскочила на равнину. Вдали мы увидели море, а на берегу – просторный, утопающий в зелени город.
Эмират Фуджейра совсем мал. Его площадь – всего 1630 квадратных километров.
Самый большой из трех десятков населенных пунктов – столица, которая называется тоже Фуджейра. В ней около ста тысяч жителей, а всего в эмирате – примерно четверть миллиона. Поскольку, своей нефти здесь нет, то и доходы невелики. Так, если в самом большом и богатом нефтью эмирате, Абу-Даби, национальный доход на душу населения превышает 20 тысяч долларов в год, то в Фуджейре он в десять раз ниже. Так что, если бы маленькое княжество жило лишь на собственные деньги, оно недалеко ушло бы от того времени, когда продажа почтовых марок была едва ли не главным источником дохода. Но в ОАЭ принято так: каждый эмират отчисляет в федеральный бюджет половину своих заработков, и эти деньги правительство распределяет более или менее равномерно между всеми субъектами федерации, в зависимости от численности их населения и нужд первостепенной важности.
Тем не менее я не ожидал увидеть в Фуджейре роскошных многоэтажных зданий, не уступающих по своей красоте небоскребам Абу-Даби или Дубая. Национальный банк Фуджейры, международный коммерческий центр, гостиница «Плаза» блистали на солнце цветными зеркальными стеклами. Впрочем, такая красота оказалась лишь на центральной улице города. Слева от нее недавно построен новый микрорайон с многоэтажными белоснежными домами. В целом же столица эмирата выглядит «низкорослой» – с двухэтажными административными зданиями и кварталами небольших особняков на одну семью. Большинство из этих домов не блещут оригинальностью архитектуры, но некоторые походят на настоящие маленькие дворцы. Равнина между морем и горами достаточно велика для того, чтобы не экономить место при застройке города.
Чуть ли не к центральным кварталам Фуджейры примыкает международный аэропорт. Среди десятка самолетов на летном поле стоял и наш ТУ-154, принадлежащий «Аэрофлоту». Авиалайнеры из России и других бывших советских республик ныне не редкость в Фуджейре. Но сам эмират пассажиров обычно не интересует. В последние годы поток наших новоявленных коробейников хлынул в Дубай, ведущий торговый и коммерческий центр Ближнего Востока. В 1994 году там побывали почти полмиллиона русских и узбеков, латышей и казахов, украинцев и туркменов. Аэропорт Дубая перегружен. Вот и начали летать «чартеры» в другие эмираты, включая Фуджейру, откуда до Дубая недолго добраться на автобусе.
Аэропорт принимает не только гражданские, но и военные самолеты. Особенно он был загружен во время Кувейтского кризиса. Здесь, в Фуджейре, садились американские военные самолеты, прилетавшие с огромной воздушно-морской базы США на острове Диего-Гарсия в Индийском океане. Отсюда стратегические бомбардировщики отправлялись бомбить иракские позиции в оккупированном Кувейте.