Наваждение

– Едем отсюда, Ти-Жан. Скорее! Слышишь?!

Кэтрин поспешила укрыться в Бовуар-Хаусе, отчаянно сожалея, что он не окружен рвом с подъемными мостами, которые остановили бы погоню. «И лучники, – думала она, совершенно утратив здравый смысл. – Лучники на каждом выступе стены. Вот что мне нужно». Только ведь это не укрепленный замок, а особняк в Садовом Районе, и построен он из соображений респектабельности.

Элиза вскоре забарабанила в двери ее комнаты.

– Ты в порядке, моя сладкая? – нежно осведомилась она, стоя в изголовье кровати, где лежала Кэтрин. – Я слышала, что ты приехала в самом ужасном виде. Селесте показалось, что ты на грани истерики.

Кэтрин уселась, обхватила голову руками и принялась раскачиваться, как от боли:

– Я только что сказала Адриену, что не выйду за него замуж, – сказала она.

Элиза побледнела, но быстро оправилась:

– Милочка, да с чего бы это?

– Просто не хочу, и все. Пожалуйста, не приставай ко мне, Элиза.

– Но это же смешно, – холодно отчеканила та. – Ты заварила кашу со всеми приготовлениями, а теперь пойдешь на попятный! Я сто раз тебе говорила, что ты сможешь успокоиться, но только после свадьбы.

– До меня дошли факты, которые делают ее невозможной, – подняла Кэтрин смятенный взор. – Во-первых, мадам Ладур была любовницей мистера Керригана, во-вторых, Лестина Кларемон – любовницей Адриена. И я не желаю иметь ничего общего с такой семейкой.

– И это все? – расхохоталась Элиза. – Да разве ты до сих пор не поняла, что мы здесь живем по своим правилам? Керриган давно мертв, а Адриен делает лишь то, что принято у всех здешних высокородных недорослей. Лестина для него ничего не значит. Она его содержанка, и ничего более.

– Ничего? И такую низость нравов ты зовешь ничем? Она же любила его, а он обошелся с нею так жестоко. – И Кэтрин уставилась на подругу так, словно увидала ее впервые в жизни. – Как же ты плохо знаешь меня, Элиза. Может быть, я смогла бы посмотреть сквозь пальцы на связь Мадлен Ладур с Керриганом. Может быть, мне удалось бы убедить себя, что ко мне это не имеет никакого отношения. Но Адриен ни словом не обмолвился мне про Лестину и даже был намерен видеться с нею после того, как станет моим мужем… это простить невозможно.

Элиза стояла некоторое время неподвижно, как статуя, а потом всплеснула руками и сказала:

– Ты не можешь так поступать. Все уже устроено. Он может подать на тебя в суд за расторжение контракта.

– Он может делать все, что угодно, черт бы его взял! Меня это не волнует. – Кэтрин содрогалась от беззвучных рыданий, рождавшихся у нее в груди.

– Моя бедная подружка. И что же ты будешь делать? – спросила Элиза, похлопав ее по поникшим плечам.

– Я сейчас же уеду в «Край Света». По крайней мере, там я смогу переждать, пока утихнет здешняя буря. Я не вынесу упреков мадам Ладур, – расплакалась Кэтрин.

– Звучит так, будто ты сама не до конца уверена, что поступила правильно, – осторожно предположила Элиза, перебирая локоны Кэтрин. – Может быть, оттого ты и боишься видеться с нею, что понимаешь: она способна убедить тебя в этом. Ведь ты любишь Адриена, правда?

– Нет. Он оскорбил меня до глубины души! – послышалось сквозь всхлипы.

– Но здесь принято иметь любовниц. Предположим, что он пообещает никогда больше не видеться с Лестиной?

– Я не смогу поверить отныне ни одному его слову. Я не доверяю ему и никогда не смогу доверять.

– Я слишком хорошо все это понимаю, моя сладкая. – Элиза прижала Кэтрин к себе и запечатлела поцелуй на ее лбу. – Я испытала то же, когда меня бросил Рауль. Однако ты не можешь отправиться одна в «Край Света» такая расстроенная. Ну и вообще… Я поеду с тобою.

– Я хотела взять одну Филлис. Там ведь достаточно своих слуг, верно? Мне действительно необходимо побыть наедине с собой. – Кэтрин все всхлипывала и всхлипывала, слишком убитая горем, чтобы спорить дальше. Элиза налила в стакан лимонаду и протянула Кэтрин.

– Вот, милая. Выпей это и вытри глазки. Мы что-нибудь придумаем. Гордости Адриена нанесен жестокий удар, а его мамаша лишится удовольствия устроить всю эту грандиозную свадьбу, ну и пусть. Они оба это переживут. Не сомневаюсь, что он с большим удовольствием будет таскаться по всему городу, демонстрируя всем желающим свое разбитое сердце и добиваясь сочувствия. Ты не представляешь себе, какой он актер.

Кэтрин почувствовала себя немного спокойнее, она даже начала улыбаться шуткам Элизы:

– Я думаю, ты права. И если я скроюсь в глуши, до весны шум, скорее всего, уляжется.

– Вот и верно. Хорошая девочка. Как приятно видеть снова твою улыбку. Ну а теперь нам надо решить, что сделать в первую очередь. Позволь мне удалиться на пару часов, и я буду в полной готовности ждать твоих приказаний. – Элиза помчалась прочь, но у двери обернулась и бросила через плечо: – Только ты больше не плачь. Обещаешь?

– Я обещаю.

Кэтрин слышала, как она спустилась в переднюю и как по мокрому гравию зашелестели колеса кареты, а потом в доме воцарилась тишина. Приказав Филлис пригласить к ней лорда Седрика, как только он придет, Кэтрин принялась укладывать вещи. Когда он вскоре постучался в дверь, она отозвалась и рухнула ему на грудь, прижимаясь лицом к серому альпаковому смокингу.

Она поведала ему все, до мельчайших деталей, а Седрик обнимал и утешал ее, мыслями обратясь к Фига и ее предостережениям.

– Что вы теперь станете делать? – спросил он, когда она успокоилась.

– Поеду в «Край Света», – всхлипнула она. – Я не в силах оставаться здесь.

– Это в сезон дождей? Там сейчас совсем не весело.

– Ну и пусть. Мне надо убраться подальше от Адриена с его матерью.

– Ну, хорошо. Когда вы едете?

– Прямо сейчас. К ночи мы уже будем на месте.

– А мне предлагаете отправиться дразнить львов в их логове?

– Вы про Ладуров? Ох, это правда, дядя Седрик? – Она подняла к нему заплаканное лицо. – Скажите им, что я прошу извинения. Предложите им денег. Я хочу быть свободной от них. И мне безразлично, сколько это стоит.

– Ну, я уверен, что до этого не дойдет. – Седрик не видел причины, почему бы Адриену не принять эту перемену как джентльмену. Не он первый и не он последний среди разочарованных в своих ожиданиях мужчин. – Я позову на помощь Деламара и этого смешного надутого индюка, Пейра.

– Спасибо, дядя. А я приготовлюсь к отъезду.

– Кого вы возьмете с собой?

– Элиза сама напросилась, и еще мне нужны Ти-Жан, Пьер и Селеста. Анри может приехать завтра. Пока он соберет все свои причиндалы, пройдет целая вечность. Вы обойдетесь без них?

– Конечно. И я приеду к вам, когда здесь уляжется скандал. – «Будь я проклят, – думал Седрик, – как же чудесно я проведу это время с Фени».

Записку от Лестины доставили Деклану в отель Св. Карла во второй половине дня. Она кратко описала, что ей удалось сделать и что она рассказала Кэтрин про Адриена. Деклан тут же помчался в Бовуар-Хаус, но лишь узнал о том, что мисс Энсон отбыла в «Край Света».

Слуги пребывали в полной растерянности, лорд Седрик отсутствовал, и ни от кого нельзя было добиться толку, кроме Анри. Деклан не поленился проникнуть на кухню, чтобы побеседовать с ним. Он обнаружил повара, занятого тщательной упаковкой своих принадлежностей и непрерывно ворчавшего.

– Ох уж эта мисси Кэтрин, она умчалась отсюда так поспешно, и я должен поспешать за нею. Присмотрю, чтоб кормили ее как следует.

– Меня зовут майор Деклан Уокер, – вмешался в его воркотню Деклан, стряхивая со своей шляпы целую лужу воды, которая натекла, пока он стоял на крыльце. От его мокрого плаща поднимались клубы пара.

– Знаю я, кто вы есть, – приподнял одну бровь Анри. – Вы с «Ручья Делано». И доставили мисси Кэтрин кучу неприятностей. Чего вы хотите?

Деклан почувствовал себя легко в обществе этого человека; он тут же распознал в нем негра старой выучки: полного собственного достоинства, преданного хозяевам и гордого своей профессией. Да и кухня сама по себе напомнила ему кухню на его собственной плантации запахами пищи, гулом голосов, распевавших мелодичные гимны.