Не бойся, ты со мной

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Марк улыбнулся. Сейчас она была именно такой, какой описывал ее Андре: чувственной и соблазнительной сиреной, чьи песни влекут на дно. Впрочем, в Нине Селборн он видел как раз те качества, которые не представляли для него никакого интереса.

Он ненавидел охотниц за богатыми мужьями, так как был окружен ими большую часть своей жизни. Женским идеалом, эталоном грации и элегантности всегда была для него мать, француженка по происхождению.

Мисс Селборн дурачит сама себя, если считает, что он может поддаться ее чарам.

– Я не похож на своего брата, мисс Селборн, – холодно сказал Марк. – У меня иные вкусы.

Нине так сильно захотелось стереть эту напыщенную надменность с его красивого лица, что она сжала кулаки.

– Мне, наверное, показалось, но я видела, как вы смотрели на меня, когда я открыла дверь.

– Я, признаюсь, был заинтригован, что за женщина заставила моего брата потерять рассудок. – Он лениво осмотрел девушку с головы до ног. – Но смею вас уверить, я не люблю пустышек.

Нина с трудом подавила гнев.

– Я так понимаю, что брак оставляет ваши руки развязанными?

– Я сделаю все возможное, чтобы вести себя осмотрительно.

– А как насчет меня? – спросила Нина. – Мне позволяется развлекаться?

Он ответил не сразу.

– Нет.

– Нет?

Марк медленно покачал головой.

– Вы говорите серьезно? – Нина насупила брови.

– Абсолютно серьезно, – подтвердил он и скрестил руки на груди.

– И вы ждете, что я соглашусь?

– Так вы сохраните ребенка и получите богатого мужа в придачу.

Она фыркнула.

– Я думала, мужчины, подобные вам, вымерли, как динозавры. Кажется, я ошиблась, мы все еще на планете, где царит шовинизм.

– По натуре я не шовинист и уверен, что данные обстоятельства помогут вам сосредоточиться на своих обязанностях матери.

По комнате разнесся иронический смех. В отличие от своей сестры Нина в двадцать четыре года оставалась девственницей, но твердо верила, что каждая современная женщина имеет право исследовать свое тело и выяснить, как оно работает. Про себя она решила, что относится к числу женщин с очень низкой сексуальностью, хотя признаваться в этом не собиралась. Тем более он считал, ее отъявленной потаскушкой из района красных фонарей и тешил свое тщеславие, оскорбляя ее.

Нина закрутила пальцем прядь волос, надеясь, что он не успел узреть ее обломанные ногти.

– Ну, вы и чудак, мистер Марселло, – сказала она. – Все эти разговоры о холостой жизни и аскетизме гипотетические. Уже лет десять я не отказываю себе в плотских утехах и не намерена это делать сейчас ни ради вас, ни ради кого-либо еще.

Лицо мужчины исказилось от ярости, ладони сжались в кулаки. И она вдруг почувствовала необыкновенное влечение к нему, на секунду представляя, как эти твердые губы, с коих время от времени слетают щекочущие нервы выражения, прижимаются к ее губам. Грудь высоко вздымалась, словно после долгой пробежки, в горле пересохло, и Нина неосознанно облизнула губы.

Марк почувствовал, как желание созрело где-то в области паха и стало быстро распространяться по телу; ладони защипало, так захотелось прикоснуться к нежной персиковой коже ее щек, а полные губы и таинственная серость глаз словно приглашали в мир наслаждений.

– Так как вы не желаете принимать мои условия, то я вынужден пойти на компромисс, – заявил он. – После заключения брака мы оба на месяц превратимся в аскетов. Как вам это предложение?

Нина поджала губы и сделала вид, что размышляет.

– Один месяц… хм… я справлюсь. – На его скулах заходили желваки, а ее лицо вдруг озарилось томной улыбкой. – Но не дольше, иначе я передумаю, и из того, что я слышала о вас, – она пробежалась глазами по его фигуре, – вы, вероятно, тоже.

– Думаю, я тоже сумею накинуть узду на свои инстинкты, – холодно заметил Марк.

– О, значит, сейчас у вас нет постоянной любовницы? – Нина лениво взмахнула ресницами.

– В настоящий момент у меня нет близкого человека.

Нина подумала: а каков этот мужчина в любви? Вероятно, очень хорош; такие красивые темные глаза, время от времени вспыхивающие странным огнем, обычно бывают у страстных натур. Хотя упрямо сжатые губы свидетельствуют о железной воле и умении контролировать эмоции.

В кроватке у окна захныкал ребенок.

Марк резко повернулся на звук.

– С ней все в порядке? – с тревогой спросил он.

Нина бросила на него укоряющий взгляд и поспешила к Джорджии. Едва ее рука коснулась крошечной ножки, всхлипы затихли. Мягкие поглаживания усыпили младенца.

Нина чувствовала на себе внимательный взгляд: оценивали ее материнские навыки.

Убедившись, что ребенок спит, девушка повернулась к Марку.

– Вы упомянули срок в две недели. Зачем такая спешка?

– Мой отец неизлечимо болен. Он хочет видеть свою единственную внучку. Времени нет.

– Четырнадцать дней – маленький срок, чтобы подготовится к свадьбе. – Девушка закусила губу.

– Я позабочусь обо всех деталях. Вам ничего не придется делать, лишь прийти в офис, чтобы расписаться в книге регистрации.

Нине стало грустно, ее мечтам о красивой свадьбе в городском кафедральном соборе не суждено было сбыться.

– А как же платье? – спросила она, стараясь не думать о мотивах Марка Марселло.

– На самом деле меня мало волнует, что вы наденете, – ответил Марк. – Однако думаю, в вашем случае белое будет неуместно. – Он посмотрел в сторону детской кроватки. – Согласны?

– Так уж случилось, что мне нравится носить белое. Этот цвет мне идет.

Если бы Марк не знал о грехах этой женщины и судил бы по внешнему виду, то назвал бы ее целомудренной. Ему стало интересно, скольких мужчин обманули ее серые, такие невинные глаза.

– Надевайте, что хотите. Церемония не займет много времени. Я дам распоряжения моему юристу прислать вам бумаги. – Он двинулся к двери, но вдруг остановился. – Мне следует напомнить вам: если вы не станете выполнять условия нашего договора, я начну процесс по лишению вас родительских прав. И на мой проигрыш не рассчитывайте.

Нине хотелось бросить ему в лицо, чтобы он подавился своими угрозами, но, к сожалению, она знала, что Марк не шутит. Если он обнаружит синяки на теле крошки, то затаскает Нину по судам.

Она надеялась, что он увидит ее любовь к ребенку, ее заботу и нежность, и сердце его растает. Но что произойдет, когда откроется правда?

– Я все выполню, – выдавила девушка, желая придать своему голосу больше уверенности.

– Не сомневаюсь. – Он долго смотрел ей в глаза. – И, конечно, я обеспечу вас деньгами. Кстати, что вы с ними хотите сделать?

– Магазины, магазины, магазины… – она беспечно пожала плечами, как делала ее сестра.

Марк с отвращением скривил губы.

– Вы настоящая сибаритка. Вы в своей жизни хоть день работали?

– Фу! – Она презрительно наморщила нос. – Зачем работать, если можно веселиться?

– Должно быть, я выжил из ума, – пробормотал он. – Вы делаете меня больным. Я едва могу поверить, что мой брат из-за вас предал Даниелу. Если бы вы не появились, тогда…

– Женщину легко обидеть, – взорвалась Нина. – Его никто не заставлял спать со мной, он мог бы сказать «нет».

– Вы охотились за ним месяцами, – парировал Марк. – Он рассказывал мне о вашей настойчивости. Вас просто невозможно было удержать на расстоянии.

– Полагаю, он все же получал удовольствие от нашего романа. И вы бы тоже могли.

– Жаль вас разочаровывать, но вряд ли. Имейте в виду, я постараюсь держать дистанцию.

Кто бы сомневался? Итак, на размышления у нее есть две недели.

– Кто-нибудь из ваших родственников посетит церемонию? – спросила Нина, стараясь скрыть свое беспокойство.

– Нет, мой отец не в состоянии путешествовать, а мама… – Марк сделал паузу, – она умерла два года назад.

Нина почувствовала, как ее захлестывает волна сочувствия. Она представила себе, какое безмерное горе легло на плечи этого человека: болезнь отца, смерть матери, гибель младшего брата…