Страница 26 из 37
Скорпион, который еще называется онагром (диким ослом) (потому что у этой машины торчащее вверх жало, как скорпиона, и она брыкается, как дикий осел, выбрасывающий из-под копыт камни. — Авт.), имеет такую форму. Вытесывают два бревна из дуба и слегка закругляют, так что они подымаются горбом; затем их скрепляют наподобие козлов для пиления и пробуравливают на обеих сторонах большие дыры; через них пропускают крепкие канаты, которые дают скрепу машине, чтобы она не разошлась. В середине этих канатов воздымается в косом направлении деревянный стержень наподобие дышла. Прикрепленные к нему веревки так его держат, что он может ходить вверх и вниз. К его верхушке приделаны железные крючки, на которые вешается пеньковая или железная праща. Под скорпионом устраивается толстая подстилка — набитый искрошенной соломой тюфяк, положенный на груду дерна или на помост, сложенный из кирпича. Если же поставить машину прямо на каменную стену, то от сильного сотрясения при выстреле она может повредить стену. Во время боя в пращу кладут круглый камень, и четыре человека по обеим сторонам машины быстро вращают навойни, на которых закреплены канаты, и отгибают назад стержень, приводя его почти в горизонтальное положение. Стоящий наверху машины командир выбивает тогда сильным ударом железного молота ключ, который удерживает все связи машины. Освобожденный быстрым толчком стержень отклоняется вперед и, встретив отпор в эластичном тюфяке, выбрасывает камень, который может сокрушить все, что попадется на его пути…
Теперь обратимся к тарану. Выбирают высокую ель или ясень и обивают один конец на достаточном протяжении толстым железом, придав ему форму бараньего лба. Бревно подвешивают на поперечных балках, окованных железом, удерживая его в равновесии между ними. В зависимости от величины бревна, к нему приставляют определенное количество людей, которые то оттягивают его назад, то со всей силы толкают затем на сокращение того, что находится впереди, подобно тому, как наскакивает и отступает баран. От частых ударов стены и сооружения дают трещины и, в конце концов, обрушиваются».
Аммиан описал и новейшие передвижные тараны: «Сооружают эти машины таким образом. Сбивают огромный штурмовой щит из толстых досок, скрепленных длинными железными гвоздями. Его покрывают воловьими кожами и плетеньем из свежесрубленной лозы и обкладывают сверху мокрой глиной, чтобы обезопасить от брандеров и метательных снарядов. С передней стороны насаживают отточенные тройные острия, похожие на стило художника или скульптора. Острия эти выковываются из железа, они очень массивны и сокрушают все, на что натолкнутся. Это мощное сооружение ставится на колеса, и солдаты, разместившись за ним, направляют его движение канатами. Напрягая все силы, они передвигают его к более слабым участкам стен, и если защитники не в состоянии дать отпор, то эта машина сокрушает стены и делает широкие проломы».
Сохранилось и описание Аммианом Марцеллином еще одного метательного орудия «Маллеолы изготавливаются таким образом. К камышовому древку стрелы приделывается ниже острия коробка из железной проволоки, похожая по форме на женскую прялку, которой ткут шерстяную пряжу; ее пустой желудочек с множеством мелких отверстий заполняется горючим материалом, закладывается также и фитиль. Если выпустить ее осторожно из слабо натянутого лука — фитиль тухнет от быстрого полета — и она вонзится во что-нибудь, то разгорается; от брызг воды пламя становится еще сильнее, и нет иного способа потушить огонь, как засыпать его песком».
Римские войска заняли и разрушили Анафу, Майозамальху, Пирисабору и еще несколько крепостей. Недалеко от канала, соединяющего Евфрат и Тигр, произошло сражение, в котором, по словам Аммиана, Юлиан одержал победу, потеряв всего 70 человек и уничтожив 2,5 тысячи неприятельских воинов. Армия Юлиана дошла до персидской столицы Ктесифона. Но персы сожгли римский флот, и, не имея достаточных запасов продовольствия, император не решился на осаду неприятельской столицы и начал отступление. Вскоре в одном из сражений Юлиан был ранен копьем и через несколько часов умер. По свидетельству участвовавшего в походе историка Аммиана Марцеллина, последними словами императора были: «Не надо оплакивать государя, который уходит в небо, к звездам».
Его преемник Иовиан из-за тяжелого положения римской армии, страдавшей от острой нехватки воды и продовольствия и набегов конных отрядов персов, вынужден был уступить персам часть Месопотамии с городами Нисибисом и Сингарой. Здесь сыграло роль и то, что Иовиан хотел побыстрее освободить свою армию для неизбежной борьбы с другими претендентами на престол. Внутренняя нестабильность империи, в IV веке ставшая практически постоянной, не позволяла закрепить результаты даже успешных походов.
В 420 году персы вторглись в Месопотамию, но в 421 году шахиншах Бахрам V был разбит и в 422 году согласился на мир, оставивший за Восточной Римской империей значительную часть Месопотамии. К тому времени существовало уже две Римские империи, Восточная и Западная, которые, однако, еще оказывали порой друг другу поддержку в борьбе против варваров.
В целом, как и римско-парфянские войны, римско-персидские войны не принесли каких-либо стратегических результатов и нашли свое продолжение после раздела Римской империи, в римско-византийских войнах. Фактически Армения и Месопотамия так и остались буфером между двумя империями. Их контролировали попеременно то римляне, то персы. Ни Персидская, ни Римская держава не располагали достаточными силами для широкой экспансии. Римская империя вынуждена была защищать свои границы по всему миру и не могла в течение длительного времени концентрировать главные силы своей армии против Персии. Персидское царство, в свою очередь, по ресурсам значительно уступало Риму и Константинополю. Его войск хватало только на то, чтобы временами захватывать пограничные области, но не для того, чтобы поставить под сомнение римское владычество в восточных провинциях империи.
ВОЙНЫ РИМА С ВАРВАРАМИ В ЭПОХУ «ВЕЛИКОГО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ НАРОДОВ»
(конец ІV века — V век)
В 375 году германское племя вестготов, теснимое вышедшими из Центральной Азии кочевниками-гуннами, подошли к Дунаю и попросили разрешения поселиться на территории Римской империи. Император Валент разрешил готам поселиться во Фракии, но потребовал, чтобы они сдали оружие, подчинялись требованиям римских чиновников, а при необходимости несли военную службу Риму.
Римская армия давно уже, со времен реформ императора Септимия Севера в конце II — начале III века и императора Диоклетиана в конце III века, приобрела чисто профессиональный характер. Параллельно в III веке наблюдался экономический упадок Римской империи, постепенно возвращавшейся к натуральному хозяйству из-за неэффективности рабского труда и кабального труда свободных общинников в латифундиях. Все труднее становилось содержать армию, так как в казну не поступали налоги: их некому было платить. После Септимия Севера армия состояла главным образом из легионов, расквартированных в пограничных областях. Легионеры имели семьи и земельные участки. Их практически невозможно было перебросить в другие провинции империи для отражения внешних врагов и подавления восстаний. Наоборот, легионы сами часто восставали, провозглашая своих командиров новыми императорами.
Диоклетиан создал мобильные императорские войска, размещавшиеся во внутренних районах империи и служившие только за жалованье. Их легко можно было перебросить к любой границе. Пограничные войска отныне играли только вспомогательную роль.
Легионы теперь насчитывали не более тысячи человек. Были и иначе называвшиеся подразделения такой же численности, а также более мелкие подразделения в 500 человек. Командовали ими трибуны и префекты.