Грешная жизнь герцога

– В самом деле? Как вы проницательны.

– Вы ищете расположения моей племянницы.

– Ищу расположения? – Рис издал вежливый смешок. – Мой дорогой друг, вы немного опоздали. Расположение получено, мы помолвлены и хотим пожениться.

– Что?!

Гневное восклицание Федергилла заставило нескольких других членов клуба удивленно повернуть головы в их сторону, раздался шепот неодобрения.

Сквайр тяжело вздохнул и понизил голос:

– Вы не можете быть помолвлены с ней. Вы уже помолвлены с леди Альбертой Денвилл.

– Мне кажется, официального объявления о помолвке не было.

– Да, но… но Пруденс должна выйти замуж за своего кузена, сэра Роберта Огилви.

– Любезнейший мистер Федергилл. – Рис недоуменно взмахнул в воздухе руками. – Боюсь, вы и, возможно, сэр Роберт находитесь в заблуждении. Мисс Абернати дала согласие выйти за меня замуж чуть более двух часов назад. Полагаю, мне следовало просить у вас разрешения искать ее расположения и все такое, старина, – сказал он, бросая на собеседника извиняющийся взгляд, – но, боюсь, и она, и я повели себя непосредственно, захваченные моментом.

– Непосредственно, подумать только! Вы нацелились на ее деньги, но если вы думаете, что получите хоть пенни из приданого моей племянницы, это вы находитесь в заблуждении! – Лицо Федергилла наливалось кровью, хотя ему удалось понизить голос. – Вы – охотник за приданым, сэр, и ваше поведение в прошлом демонстрирует отвратительное отсутствие моральных устоев. Я знаю о вас все, и я все это расскажу Пруденс. После того как она узнает о ваших известных деяниях, она, несомненно, откажется от своего намерения и разорвет помолвку.

– Мои деяния? – Рис, улыбаясь, откинулся в кресле, делая вид, что совершенно спокоен, хотя все его будущее висело на волоске. – И что вы ей откроете? Что мне нужны деньги? Она знает это. Что у меня были многочисленные связи с женщинами? Она и это знает. Что я негодяй? Я сам признался ей в этом. Она знает все это и все же хочет выйти за меня замуж. Удивительно! Любовь слепа, говорят.

– Нет, нет и нет! – Федергилл покачал головой в яростном отрицании. – Даже если все, что вы сказали, правда, это не имеет значения, потому что я отказываюсь дать свое согласие.

– Мне жаль, что вы против нашего брака, но, к счастью, вашей племяннице больше двадцати одного года. Нам не требуется ваше согласие.

Федергилл завозился в кресле, с трудом сдерживая свои эмоции. Рис с видом терпеливой угрюмости ждал, когда сквайр справится с приступом гнева и решит, с чего начать.

– Мое согласие, может быть, и не обязательно, – сказал он; подумав, – но для того, чтобы жениться на ней и получить ее приданое, вам потребуется согласие ее попечителей. – Он несколько раз кивнул и явно почувствовал себя увереннее. – Они никогда не одобрят ваш брак.

Рис издал насмешливый звук.

– Вы в самом деле думаете, что они посмеют отказать герцогу?

– Ваш титул не слишком впечатлит их после того, как им станет известно обо всех постыдных тайнах вашего семейства.

Рис напрягся, но продолжал улыбаться.

– Господи, старина, если бы семейные тайны были препятствием для браков, ни один из пэров не смог бы жениться и вся английская аристократия вымерла бы. Управляющие состоянием мисс Абернати едва ли будут препятствовать браку по такой тривиальной причине.

– Тривиальной, вы говорите? Тривиально, сэр, что ваш дядя застрелился, чтобы избежать финансового краха, а ваш брат повесился в школе? Что у вашей матери было больше любовников, чем у уайтчепелской проститутки? Что ваш отец употреблял кокаин и умер от этого? Самоубийство и порок в одной семье.

При упоминании о Томасе улыбка сошла с лица Риса, но его голос оставался холодным и бесстрастным, в нем чувствовалось презрение, свойственное его высокому положению.

– Вы, кажется, хорошо изучили фамильное древо Де Уинтеров.

– Оно оказалось больным и слабым. Когда я заметил, что вы принюхиваетесь к моей племяннице, я навел справки. Так что я хорошо информирован.

Хотя Федергилл, как оказалось, кое-что знал о родителях Риса, он не знал истинной причины, по которой Томас захотел обвязать веревку вокруг шеи и прыгнуть вниз с перил лестницы у дортуара за два дня до возвращения в Уинтер-Парк на летние каникулы. Слава Богу, это еще оставалось в тайне.

– Ну и ну, вы проявили необыкновенную предусмотрительность, разузнав все это, – насмешливо протянул герцог. – Снимаю перед вами шляпу.

Федергилл снова наполнил свой стакан портвейном, при этом его рука тряслась.

– Я позабочусь, чтобы попечители узнали все о вас и вашей семье, – сказал он и сделал глоток. – К тому времени, когда я закончу говорить, они будут знать все ваши маленькие грязные секреты.

– Вот как, а как насчет ваших маленьких грязных секретов? – возразил Рис, его голос теперь звучал мягко и неожиданно опасно.

Федергилл со стуком поставил стакан на стол.

– Что вы хотите сказать?

Рис вынул из нагрудного кармана сложенное письмо и бросил на сквайра взгляд, полный сострадания.

– Вы ведь не думаете, что только вы наводили справки, не правда ли? Пинкертоны – удивительный народ, – продолжил Рис. По мере того как он разворачивал документ, еще недавно красное лицо сквайра бледнело. – Они могут вызнать самые интимные подробности жизни мужчины.

Федергилл облизал губы.

– Пинкертоны?

– Ммм… да, – пробормотал Рис, просматривая бумаги. – Я не знаю, каким образом вы изучили историю моей семьи, но у меня был человек, который в течение недели следил за каждым вашим шагом. Он также покопался в вашем прошлом. – Герцог, улыбаясь, поднял глаза от бумаг. – Ваша жена знает, как часто вы наведываетесь в заведение миссис Драйер? Публичный дом, который обслуживает очень специфическую клиентуру?

Федергилл теперь обливался потом.

– Я… я…

Рис подмигнул, принимая самый жизнерадостный вид.

– Связываете молоденьких девушек и шлепаете их? – промурлыкал он с ухмылкой. – Как безнравственно с Вашей стороны, Федергилл.

Рис откинул голову, и ухмылка исчезла с его лица.

– Как вы думаете, что случится, если ваша жена, ваши дочери, ваши друзья и знакомые узнают о ваших… хмм… любопытных наклонностях? – Он задумчиво похлопал бумагой по своей ладони. – Мне интересно, что почувствует Эдит, узнав, что, в то время как она считала каждое пенни и с трудом выкраивала деньги на покупку говядины для воскресного обеда, вы ежемесячно приезжали из Суссекса, чтобы потратить то немногое, что смогли наскрести, на сладострастные игры с проститутками. Скажите, как вы объясняли эти поездки в город? Говорили, что это деловые поездки, да?

– Хорошо, хорошо, – хрипло пробурчал Федергилл. Он достал носовой платок и промокнул пот на лице. – Чего вы хотите от меня?

Рис снова сложил документ.

– Вы не только согласитесь на мой брак с Пруденс, вы уверите ее, что радуетесь от всего сердца. Как вы объясните это вашей жене, меня не интересует. Завтра мы с вами навестим управляющих состоянием Абернати, и вы заверите их, что очень довольны выбором племянницы. Что рады-радешеньки появлению в семье герцога. После этого вы с женой будете сопровождать меня и Пруденс в поездке по моим владениям, во время которой вы не будете отпускать никаких ехидных замечаний относительно их запущенного состояния. Мы вернемся в Лондон на свадьбу. Никаких упоминаний при Пруденс и других людях о скелетах в моем фамильном шкафу. Ни сейчас. Ни когда-либо позже. Надеюсь, мы поняли друг Друга.

– Да, – хриплым шепотом ответил Федергилл.

– Хорошо. В ответ на ваше благоразумие вы будете щедро вознаграждены. Я позабочусь, чтобы вы и другие члены вашей семьи каждые три месяца получали щедрое содержание. На что вы будете тратить свои деньги, меня не интересует.

Сквайр кивнул и начал подниматься с намерением уйти, однако последовавшие слова Риса остановили его:

– Еще одна вещь, Федергилл.

Сквайр со страдальческим видом снова опустился в кресло.

– Я возмущен тем, как вы относились к вашей племяннице в прошлом, особенно постыдным отсутствием заботы о ней.