"Матрица" как философия

По этой причине мы, в соответствии с традицией, зародившейся еще при Аристотеле, восхищаемся трагическим героем или героиней и со страхом и сожалением наблюдаем за его или ее гибелью. Роман — это история поисков, попытка найти что-то очень важное (например, самого себя) или спасти общество от невыносимого существования или даже от смерти. Главный герой романа проходит через несколько испытаний, во время которых полностью раскрывается его личность. Наверное, сложнее всего разобраться с основным жанром комедии, ведь так просто смотреть на комедию как всего лишь на что-то веселое, заставляющее нас смеяться. На самом же деле жанр комедии рассматривает появление в сообществе чужака и дальнейшее сглаживание качеств, изначально делавших героя «другим». К жанру иронии/сатиры относятся повествования, в которых зритель стоит выше главного героя и критикуются основные социальные институты.

С точки зрения основных жанров «Матрица», бесспорно, является романом. Это история поиска, которая, подобно большинству таких историй, основана на трех классических темах: открытие, инициация и полная самореализация истинного героя, угроза праведному сообществу и финальное воссоединение героя и героини, символизирующее или, по меньшей мере, предвещающее победу сообщества над противостоящими ему силами зла.

Однако «Матрица» умышленно не укладывается в рамки ни одного традиционного жанра или поджанра. Традиционными жанрами можно назвать те, к которым нам проще всего отнести фильм. Вот несколько типичных примеров: детектив, боевик, хоррор, триллер, научная фантастика, мюзикл, романтическая комедия, вестерн, приключенческий фильм, фильм о войне, биографический фильм, молодежный фильм и так далее. Это не означает, что в критической литературе существует соглашение о том, как разграничивать эти жанры. Некоторые жанровые критики считают похожие традиции, иконографию, типы персонажей и сюжетные линии теми особенностями, которые позволяют отличить один жанр от другого. Другие замечают, что жанры можно определять, например, по иконографическому принципу: определенная иконография может подходить гангстерскому фильму, но не подходить биографическому. Некоторые жанры получают названия в зависимости от реакции, которую они должны вызывать у зрителя (хоррор), другие — от места действия (вестерн), остальные — от наиболее ярких приемов, противопоставляемых иконографии (мюзикл). Еще часть теоретиков, к примеру Линда Уильяме, не признает традиционные жанры, объединяя мелодраму, хоррор и порнографию термином «телесные жанры»: эти жанры характеризуются телесной чрезмерностью, экстазом, извращенностью и первобытностью фантазии. Например, телесную чрезмерность в хорроре Уильяме интерпретирует через призму насилия, экстаз проявляется через экстатическую жестокость и кровь.[157]

«МАТРИЦА» КАК МНОГОЖАНРОВЫЙ ФИЛЬМ

Как пишут в рецензиях, в «Матрице» использованы стилистика, структурные элементы и тематика нескольких традиционных жанров и поджанров. Однако получившийся в итоге жанр все критики описывают по-своему. Например, критик Роб Блэквелдер (http://www.splicedonline.com/99reviews/matrix.html) называет «Матрицу» «научно-фантастическим триллером о виртуальной реальности», таким образом проводя грань между ней и триллерами, не принадлежащими к научной фантастике, например «Разоблачением» (Барри Левинсон, 1994). Эндрю О'Хир с salon.com обращает внимание на кинематографический стиль «Матрицы», сочетающий традиции европейского арт-кинематографа с отсылками к фильмам Джона By, «Чужому», «Терминатору» и, конечно, «Бегущему по лезвию». О'Хир добавляет, что «Матрица» — «это один из тех фильмов, которые похожи на видеоигру, основанную на дзен-буддизме и притче о втором пришествии». Это означает, что «Матрица» — не просто многожанровый фильм. Она также использует разнородную смесь ключевых тем, заимствованных из различных источников.

Любое жанровое повествование нуждается в установлении динамической связи между новым и привычным. В «Матрице» эта проблема решается посредством стилизации, то есть компоновки особенностей различных традиционных жанров и поджанров в рамках одной последовательной сюжетной линии. Фактически эта компоновка начинается на уровне основных жанров и продолжается далее на уровне традиционных жанров и поджанров, формирующих сюжетную линию. Наиболее очевидна тематика, характерная для таких традиционных жанров, как боевики, научная фантастика и хоррор, кроме того, чувствуется легкое влияние вестерна; невозможно не заметить использования тем, присущих некоторым поджанрам, например триллеру, в котором невинный подвергается преследованию (ведь кем бы ни был Томас Андерсон, также известный как Нео, прежде всего он невинный в бегах), и гонконгскому боевику, от которого «Матрица» унаследовала балетные сцены единоборств. Основные черты этих двух ключевых поджанров помогают держать зрителя в напряжении, не только гарантируя, что Нео, толком не понимая почему, будет преследоваться агентами, но и обеспечивая высокохудожественное изображение рукопашных схваток, в главной из которых Нео докажет, что он Избранный. Помимо основных жанров, традиционных жанров и поджанров важнейшими структурными элементами «Матрицы» являются напряжение (что ждет Нео, Морфеуса и Тринити?) и загадка (что такое Матрица?).

Основной жанр романа задает для «Матрицы» лейтмотив поиска. Он также вводит идею перенесшего катастрофу мира, где главный герой борется за спасение сообщества, свою принадлежность к которому он первоначально не осознавал. Быть может, самый американский кинематографический жанр — вестерн — также основан на лейтмотиве поиска, согласно которому чужак должен открыть в себе способность действовать на благо сообщества и защищать его от сил зла. Используя элементы вестерна, «Матрица» продолжает традицию смешения научной фантастики с самым мифологически активным американским жанром, установленную еще в «Звездных войнах» (Джордж Лукас, 1977). Но несмотря на то, что в «Матрице» используются отсылки к вестерну, эти отсылки мимолетны. Бой в подземке между Нео и агентом Смитом с иконографической точки зрения является прямым наследником дуэлей в вестернах, однако Томас Андерсон определенно не является типичным героем вестерна, как его представлял, например, Джон Уэйн.[158] В традициях жанра романа Нео — неофит, начинающий, которому необходима тренировка, чтобы улучшить навыки, давным-давно доведенные до совершенства героями вестернов. Несмотря на это, подобно героям вестернов и Люку Скайуокеру, Нео призван восстановить справедливость, а значит, он становится орудием закона и порядка в полностью истощенном и лишившемся силы обществе.

Несомненно, господствующим в «Матрице» традиционным жанром является научная фантастика. Угроза будущей дистопии является признаком жанра научной фантастики, особенно когда речь заходит о влиянии технологий на человеческую личность. Большинство жанровых фильмов рассказывает о борьбе добра и зла — эта парадигма повествования связывает вестерн с научной фантастикой. В чем научная фантастика превосходит вестерн, так это в изображении сверхъестественного и невообразимого могущества сил зла.[159] Борьба добра и зла, столкнувшая Нео, Тринити, Морфеуса и его команду с Матрицей и агентами, опирается на распространенные в научной фантастике темы, например на идею такого развития технологий, при котором они способны уничтожить Землю, вызвав глобальную катастрофу и передав власть в руки нечеловеческого разума, порабощающего людей физически и психически.

Эти особенности научной фантастики позволяют нам представить мир будущего, мысли о котором рождают в нас ужас, обычно вызываемый фильмами жанра хоррор. Образ человека, заключенного в студенистый кокон, еще раз устанавливает связь между «Матрицей» и фильмами, балансирующими между научной фантастикой и хоррором: коконы присутствовали во многих научно-фантастических фильмах и фильмах жанра хоррор, к примеру во «Вторжении похитителей тел» (Дон Сигел, 1955; Филип Кауфман, 1978).[160] Помимо этого, смешение научной фантастики и хоррора проявляется в том, что в «Матрице» сложно отличить реальный мир от виртуального. Идея, что привычный мир — это всего лишь хорошо спроектированная иллюзия, рассматривалась во многих фильмах, однако в «Матрице» эта знакомая тема развивается посредством изображения виртуального мира, который запрограммированы видеть заточенные в коконах люди. Этот мир не слишком отличается от нашего, но в нем особенно отчетливо проявляются самые неприятные черты современной действительности; от бездушных мегакорпорации и «кожаной культуры»[161] ночных клубов до несоразмерной разницы в благосостоянии обеспеченных граждан и изгоев городских гетто. Глубокая связь между основным жанром романа и традиционным жанром научной фантастики видна из самой природы Матрицы: Матрица — это мир, переживший катастрофу, пустыня, скрытая за иллюзией человеческого общества, мир, которым правят разумные машины и в котором Бог мертв. В самом деле, в виртуальном мире Матрица — «источник» человеческой жизни. Человеческая жизнь в Матрице — это и извращенная пародия на миф о сотворении, и отголосок историй о создании жизни в фильмах жанра хоррор, таких, например, как «Франкенштейн» (Джеймс Вейл, 1931). Мы отождествляем себя с Томасом Андерсоном, непосвященным и недоумевающим, который вовлечен в поиски смысла существования; получается, что Морфеус вместе с Нео посвящает и нас в знание о Матрице.

157

Williams L. Film Bodies: Gender, Genre, and Excess // Film Genre Reader It. Austin, 1995. P. 140–158.

158

Наст. имя Мэрион Майкл Моррисон (1907–1979) — американский актер и режиссер, снялся более чем в 130 картинах. — Примеч. пер.

159

Schatz Th. Old Hollywood/New Hollywood: Ritual, Art, and Industry. A

160

Еще один римейк этого фильма — «Похитители тел» — снял в 1993 г. Абель Феррара. — Примеч. пер.

161

«Кожаная культура» (Leather Culture) — образ жизни сообществ мужчин и женщин (чаще всего геев и лесбиянок), подразумевающий ношение кожаной одежды, создание «кожаных семей», состоящих из двух или нескольких партнеров, имеющих одинаковые социально-политические и сексуальные интересы, и практику садомазохистских отношений. — Примеч. пер.