"Матрица" как философия

Свобода, которую подразумевает Морфеус, — это не просто освобождение из Матрицы, не личная свобода бороться за свое персональное счастье, но предназначение или Судьба, ведущая к наивысшей цели, к освобождению всего человечества. Эта цель не может быть достигнута «в реальности», в нашем так называемом современном мире, на «вершине цивилизации», но лишь в ином, лучшем мире, мире человеческого совершенства, сочетающем свободу и счастье.

Возражения Тринити явно неадекватны, так как она видит лишь разницу между иллюзией жизни внутри виртуальной реальности Матрицы и физическим существованием с его иллюзорным эгоцентрическим восприятием.

«Матрица не реальна!» — говорит она. Ответ Сайфера гораздо ближе к истине: «Я не согласен с тобой, Тринити. Мне кажется, Матрица может быть более реальной, чем этот мир. Здесь я всего лишь выдерну провод, а там ты увидишь, как умрет Апок».

Различие между иллюзорным миром Матрицы и миром обычного физического восприятия на борту «Навуходоносора» — всего лишь отправная точка фильма для исследования тем иллюзии и реальности, рабства и свободы. Изначальное различие между иллюзией и реальностью, так потрясающе изображенное в сцене с башнями, в которых спит человечество, нельзя считать полным. Как аудиторию, так и самого Нео интересует и завораживает вовсе не жизнь вне Матрицы, а жизнь внутри нее.

ПОСТУЛАТЫ МОРАЛЬНОСТИ

Мы стремимся создать совершенный счастливый мир — в этом первая сконструированная машинами Матрица соответствует взглядам Канта. Но в совершенном мире определенные условия или требования делают невозможным его создание захватчиками-чужаками. Наивысшее благо — это мир, где люди не просто счастливы, но достойны собственного счастья. Они должны заслужить его своими свободными, разумными поступками.

Теперь нам ясно, почему спящее человечество так упорно держалось за суетный мир, существовавший на рубеже тысячелетий. Когда машины создали идиллический мир, где не было ни страданий, ни нужды, люди догадались, что живут в мире иллюзий. Обнаружить нереальность этого мира им помогла сильная вера в разделение, которое даже во сне играло роль основной матрицы опыта. Вера в разделение неизбежно ведет к конкуренции, борьбе и делению на победителей и проигравших. Счастье же может быть построено только на основе принципиально иного морального правила: действия людей должны опираться на их общность, а не на разделение.

Моральная задача создания наивысшего блага проверяется жестокой реальностью, которая на первый взгляд противоречит его существованию. Высоконравственная личность должна чувствовать себя беспомощно перед силами мира, основывающегося на совершенно иных принципах. Кажется, что идеальная Матрица морали неспособна преодолеть строящуюся на физических принципах Матрицу эгоизма. В этом спучае человеку может помочь не упасть духом только вера в возможность реализации морального идеала как Матрицы полностью сконструированного мира. Кант выделяет три аспекта этой веры, называя их постулатами морали. Итак, постулаты морального сознания — это Свобода, Бог и Бессмертие.

Постулаты противопоставляют чувству невозможности достижения моральных целей описание того, во что мы должны верить, дабы оставаться верными своему основному моральному выбору. Эти убеждения являются освободителями, спасителями человечества. Согласно постулатам, мы должны следовать своему предназначению, то есть быть теми, кто создаст мир наивысшего блага и достигнет Сиона, рая на земле.

Кант подчеркивал, что в реальность морального опыта необходимо верить. Он считал невозможным добыть научное знание об этой реальности, так как оно заключается в объяснении опыта в соответствии с детерминистскими законами физики, психологии, социологии и экономики. Однако сущность морального опыта заключается в его недетерминистской природе, в свободе воли.

Поскольку с точки зрения науки мы не можем знать о существовании этой свободы, не сводя ее к ее противоположности, мы должны верить в свободу выбора. Вера в свободу человека вопреки детерминистским законам науки является первым «постулатом» моральности.

ПОСТУЛАТ БОГА

Один за всех, и все за одного. Это лозунг действительно свободных людей. Это новый принцип, альтернативная Матрица «Навуходоносора» и Сиона. Это третья Матрица, незавершенная и таинственная, но требующая всестороннего осмысления. Чтобы полностью понять Матрицу объединенного, совместного человеческого разума вплоть до результата ее существования, до разрушения старой Матрицы, необходимо принять за постулат возможность создания свободными людьми наивысшего блага. Таким образом, появляется необходимость в формулировке второго постулата: свободные люди, пребывающие в моральном Единстве, способны достигнуть наивысшей цели. Если разделение создает мир, в котором господствуют внешние силы, реальность, создаваемая единством, должна быть в корне иной. В мире Сиона силы объединившихся людей доступны любому, кто открыт для них.

Кант называет второй постулат постулатом Бога. В традиционных религиозных учениях, существовавших в прежней цивилизации, Бог рассматривался как внешний источник справедливости. Когда мы творим добро, Бог дарует нам счастье, когда же творим зло, посылает наказание если не в земной, то в загробной жизни. Подобные представления о Боге подразумевают, что обычный человек неспособен обеспечить справедливость.

Мир Матрицы, смоделированный по образцу 1999 года — вершины современной цивилизации» конца тысячелетия, — играет на чувстве беспомощности отдельного человека перед внешними силами природы и цивилизации. Корень (или Матрица) этого чувства лежит в вере в разделение. Морфеус рассказывает Нео о том, что тот уже знает: «Ты чувствовал это всю свою жизнь. С этим миром что-то не так. Ты не знаешь что, но эта мысль занозой сидит у тебя в голове и сводит тебя с ума… Матрица окружает нас».

Однако природный и человеческий потенциал, согласно родившейся в новом тысячелетии религии Сиона, отчужден и овеществлен не в экономических или политических силах, теологической противоположностью которых является внешний всемогущий Бог. Эти внешние силы современного мира представлены в «Матрице» всемогущими разумными машинами. Но в противостоящем ему мире Сиона объединяющая Жизненная Сила доступна любому, кто открывается ей, постигая иллюзию раздельного существования.

В прихожей квартиры Оракула одно из «молодых дарований» объясняет Нео: «Не пытайся согнуть ложку. Это невозможно. Вместо этого попытайся постичь истину». «Какую истину?» — спрашивает Нео. «Ложки нет… Тогда ты увидишь, что ложка не гнется — гнешься ты». Мы не можем согнуть ложку, не можем изменить так называемую внешнюю реальность, если, следуя детерминистской науке, считаем ее отделенной от нас независимой материальной субстанцией. Однако если мы признаем, что едины с ней, тогда нам достаточно прогнуться, и ложка прогнется с нами.

В таком контексте «я» не просто отдельное, изолированное эго, — это высшее «Я», единение со всем сущим. Нам будет доступна божественная сила, если только мы отвергнем иллюзию разделения. Нео должен осознать не то, что он Единственный — исключительная личность, обособленная от остальных, — но то, что он един со всем миром. Разумеется, он «Единственный», поскольку ему первому открылась эта истина.