Страница 14 из 15
— Не те, о которых стоит упоминать в приличном обществе. Всё в рамках, так сказать.
— Вознаграждение — Посредник выпростал шестипалую кисть левой руки из рукава и легко провёл ладонью над столешницей. С лёгким гудением в том месте возник плоский чёрный чемоданчик — В этом «кейсе». Здесь семьсот тысяч «евро», на семи разных картах на предъявителя. Прими в знак нашей благодарности также некоторые предметы, которые ты получишь с оказией чуть позже.
— Благодарю, рад был помочь. Обращайтесь, если возникнет нужда — Я открыл чемодан и забрав карты, оставив его открытым и не прикасаясь больше.
Алхимик издал непонятный мне звук, но мгновением позже пришло понимание, что он… Смеётся!
— Не многие бы взялись за эту работу, Тридцатьдевятый. Ещё меньшее количество бы добралось до места, где засели наши обидчики и лишь единицы вернулись бы обратно. Но наш собрат скорее всего стал бы уже частью узора Плетений. Ты запросил ничтожную цену за то, что сделал…
— Неуверен, при всё моём уважении к вашей прозорливости. Я спас как минимум одну жизнь…
— Но потерял четыре… — Ломкий голос посредника источал сарказм.
— Нет. Буревестник поймал свою последнюю бурю. Те, кто отправился за ним следом, выбрали свой путь самостоятельно и были со своим командиром до конца.
— Пусть так. Я не силён в кодексе воинов. Да сольются их души в вечном танце Плетений. Теперь же прощай… Думаю, мы ещё увидимся, Ступающий в Паутине.
— Тогда до встречи — Я развернулся и вышел за дверь, на политесы и малопонятные мне эзотерические словесные выверты тратить время и остаток сил не хотелось. Вообще. А всё время нашего разговора в голове вертелась давно услышанная где-то фраза: «ты заказывал ковёр, ну так я его припёр». Более всего хотелось никогда больше не видеть ни самого посредника, ни настырно лезшего в группу Сажу, хотя последний и спас Михая от верной и мучительной смерти. Хотя обернись дело круто, подрывника пришлось бы пристрелить, чтобы сохранилась мобильность отряда и мы смогли бы уйти в прежнем темпе. Знаю, со стороны подобный поступок кажется зверством. Выбор: кто будет жить, а кто проскочит в небесный «дисбат» раньше остальных, это будни моей профессии. Пока есть возможность, борьба ведётся за жизнь каждого бойца. Но если встаёт вопрос: он один или все лягут вот в этом овражке, кто-то не колеблясь остаётся и держит идущего по горячему следу врага, чтобы остальные смогли уйти и выполнить задачу. Именно так и возникают легенды про непобедимость диверсантов и мало кто знает, какой ценой выкупается победа.
Когда охранник, проводив меня к заднему входу в бар, вернул оружие и закрыл дверь, усталость снова навалилась на плечи, почти пригибая к мокрому от недавно прошедшего дождя асфальту. Дойдя до ворот башни, я не торопился заходить внутрь, хотя там на втором этаже, судя по звукам, накрыли стол, и готовилось веселье. Вновь прислонившись к шершавой округлости башенной стены, поднял голову к затянутому тучами вечернему небу. Странно, но сравнивая ощущения с теми, что возникали каждый раз по возвращении из рейда там, в миру, стал замечать, что теперь всё немного иначе. Раньше думал только о поставленной и выполненной задаче, нуждах бойцов и вечно в голове крутились дни до дембеля, некоторых из них с тем расчётом, кого можно брать в следующий поиск, а кого лучше оставить в базе. Теперь было почти так же, но появилось чувство тщетности, как если бы все усилия по созданию новой команды были напрасны… И опять было это тянущее ощущение истекающего времени, которое ускоряет свой бег. Как бы подталкивая события к финалу. Пока ещё не понятной мне истории. Драма это будет или же фарс… На этот вопрос ответа пока не было. Вкус ветра и дождевых капель, стали тем призом, наградой которую получают живые. Снова удалось переиграть противника и обстоятельства, вновь удалось победить и никто не погиб… Почти никто. Это я загнул когда сказал Посреднику о скорее всего сгинувшем Буревестнике и его парнях. Чувство утраты, когда срок жизни близкого тебе человека, пусть и не друга, но товарища просто истёк, истончился под гнётом обстоятельств, было неистребимо. Будет новый день, придут другие заботы. Но зарубка на сердце всё равно останется, и нет-нет, да и кольнёт упрёком в самый неподходящий момент сожаление, что не остановил…
Со стороны дороги ведущей от «100 рентген» послышались шаги и в круге света уличного фонаря, появилась фигура в лёгком сталкерском комбезе с солидным рюкзаком за плечами. Человек целеустремлённо шёл именно к воротам башни, что позволяло думать о твёрдом намерении свести знакомство или со мной или с кем-то из моих артельщиков. Я как всегда стоял вне круга света, а мимикрирующая ткань комбинезона почти полностью скрадывала очертания фигуры на фоне стены башни. Поэтому дав человеку занести руку для первого удара в створку ворот, я негромко окликнул визитёра.
— Доброго вечера, уважаемый! Можно не стучать в дверь, жилище вроде как моё, обращайтесь раз пришли.
Подвоха в человеке не ощущалось. От оклика он смутился, но быстро справился с волнением и повернул голову на голос. Тут я сразу узнал его: это был Денис — протекция Норда. Парень ушёл после акции с «девяткой», но тогда возникло стойкое ощущение, что наша встреча не последняя. Видимо завершив свои дела в миру, вернулся… Зацепила его Зона. Почти без слов было понятно, зачем он здесь, но в таких случаях всё же придётся провести беседу. Кто его знает, какого рода проблемы заставили благополучного парня прийти снова туда, где точняком таких историй будет раз в десять поболе.
— Доброго вечера, Антон Константиныч. Вот, снова к вам, если примете — По голосу читалось, что парень рад тому обстоятельству, что так скоро нашёл меня — Были дела… Родителям деньги отдал, с работы уволился. На стройке не закрывали наряды, пока денег не сунул бригадиру. Потом позвонил по телефону, что вы дали перед отъездом, но там ответили, что пока связаться с вами не могут.
— Мы из рейда только часа три как пришли. Долго ждал?
— Третий день уже — Мужик, что в башне сидел внутрь пускать отказался, вот я и снял номер тут — Денис махнул рукой в сторону «100 рентген» — Стал наблюдать и увидел, как кто-то в башню зашёл. Кроме вас вроде некому… Вот и пошёл снова, не ошибся, выходит.
— В артель ко мне тоже хочешь?
— Да. Я решил, что если возьмёте…
— Можно. Однако видишь ли какая штука, парень, будет совсем не весело. Зона она разная — тут, как и на любой войне, можно жить по-всякому и иметь свою долю приключений на свой же филей. Со мной скоро будет очень опасно водить знакомство, Денис. Есть более спокойные места. Могу походатайствовать перед разведчиками «Долга», работа у них интересная. Наберёшься опыта, пообтешешься на местности…
— Я чем-то вас не устраиваю? — Парень явно обиделся — Так научите, я способный. Юрис вам подтвердит…
— Дело не в этом — Прервал я начинающийся ненужный спор — Всё нормально с тобой, толковых ребят я сразу вижу. Нет у меня сомнений в твоих качествах. Просто предупреждаю: приключений может быть всего парочка и закончатся они слишком быстро, распробовать не успеешь. Среди моих артельщиков народ уже поживший, кроме одного, поэтому шибко не жаль в бой идти, а вот вас молодых, лучше бы поберечь…
— Не надо меня беречь, я уже сам справляюсь — Разозлился, но совладав с нахлынувшими эмоциями, ровно ответил парень.
— Хоп![11] Раз такое дело, правила ты помнишь: делать всё только тогда, когда я скажу и только то, что я прикажу. Сейчас в разговоре, ты пару раз меня перебил, это тоже было в последний раз. В последующем наложу взыскание. Урок номер один: никогда не перебивай оппонента, какую бы чушь он не городил, волнение и поспешность — первые враги разведчика. Всё понял?
— Да — В голосе парня сквозило облегчение.
— Тогда марш на третий этаж. Размещайся, а потом за стол. Чувствую, сегодня будет пир горой…
Как я и предполагал, стол был уже накрыт. Хозяйственный Слон уже расставил миски и банки с консервами, варёной в мундире картошкой. Отдельно стояли блюда с квашеной капустой и таз с нарезанными крупно помидорами и огурцами, залитые подсолнечным маслом и крепко сдобренные крымским луком овощи красиво играли в жёлтом свете лампочки в красивом кремовом абажуре матового стекла, невесть как попавшим сюда почти в целости и сохранности. Слон рассказал, что на второй день после сложной операции, к нему в палату пришли двое странных врачей и стали вливать в капельницу непонятные препараты, которые вызвали ураганное заживление тканей, а на третьи сутки исчез упадок сил и анемия. И уже через неделю, он был практически здоров. Сбежал из госпиталя и окольными путями добрался обратно в Зону. Тут же он помешал двум гаврикам подломить нашу башню. Хотя последним и так не повезло: один поджарился на электрической «секретке» Юриса, а второму оторвало ступню левой ноги направленным взрывом другой закладки. Починив, как умел, дверь, Слон решил дожидаться нас, а уже через пять дней от сегодняшнего начал бы собирать охотников в поисковую партию по нашим следам.
11
таджикск. «хорошо» — авт.