Сага смерти. Мгла

Покачав «Печенегом», Хохолок сказал:

– Он же Болотник. Болотник, э? – Здоровяк пошевелил бровями, что у него обычно означало либо напряженную работу мысли, либо желание тонко пошутить. – Болотник – значит, в болотах разбирается. А мы на болотах. От пусть и ведет нас, чё мы на месте торчим? Жрать хочу!

Они стояли посреди заросшего кустами топкого ландшафта. До лагеря сталкеров оставалось около километра, в тумане его видно не было.

– Болотник, веди, – сказал Мировой.

Он, Нешик, Кирилл и Брюква были одеты в одинаковые блеклые комбезы и короткие куртки. На плечах объемистые рюкзаки, в руках «М-4» с подствольниками.

Следопыт выступил вперед, осмотрелся и пошел между зарослями в северо-западном направлении. Брезентовый капюшон был откинут на спину, полы расстегнутого плаща качались при каждом шаге, утренний ветерок приподнимал их, они едва слышно хлопали по ногам. Болотник не сказал ни слова – Катя вообще не привыкла слышать его голос, он больше молчал, как и синхроны.

Зато Нешик болтал за троих.

– Впереди лагерь, когда-то давно там одна группировка базировалась, – говорил он, широко шагая рядом с Кириллом. – Чистым небом называлась, но их давно уже нет, теперь там свободные бродяги обитают. Я троих знаю: Коржика, Люпена, Суслова. В том лагере лавка, так Суслов в ней до сих пор торгует. Уже много лет ее держит, ветеран, можно сказать. Оружие у него есть, припасы, ну и мелочевка всякая. Зайдем к ним…

Шагающий сзади Хохолок прогудел:

– Пожрать надо нормально, у костерка сесть, надоело на ходу жрать!

Идущий рядом с девушкой Анчар был в той же полувоенной форме, в которой приходил на первую встречу. Колоритнее всех выглядел Хохолок, и дело даже не в огромном бритом черепе с длинной прядью на макушке. Вместо ярко-красных штанов он нацепил другие, такие же широченные, но травянисто-зеленые, надел черную майку, а поверх меховую жилетку. Широкую грудь стянули крест-накрест ленты патронташа, на спине висел рюкзак и «М-4», в руках пулемет с широким ремнем.

К рюкзаку Кати сбоку был прикреплен запакованный в непрозрачный целлофан контейнер с выпуклой крышкой. «Mark-16» – на плече, на поясе нож и «ТТ».

Аслан с Каримом легко шагали впереди, по сторонам от Болотника, проскальзывали между кустами, почти не задевая их. Синхроны оделись одинаково: узкие штаны, заправленные в высокие черные ботинки на шнуровке, теплые шерстяные рубахи и жилеты, на узких спинах небольшие рюкзаки. Каждый член отряда тащил боеприпасы, всякую походную снарягу и еду, но у братьев всего этого было меньше. А вот у Хохолка наоборот. Катя кинула на него взгляд через плечо. Он навьючил на себя рюкзак, который она бы, наверное, и приподнять не смогла. И это не считая десятикилограммового пулемета в руках и штурмовой винтовки на плече. Как нормальный человек, пусть даже здоровый, может волочить столько, Катя не понимала. Она слышала, как общительный Нешик пытался расспросить Хохолка о его прошлом, но тот лишь отмахивался и бормотал что-то невразумительное. Карл тогда сказал, что здоровяк пришел в Зону с Карпатских гор. Может, соврал? Катя все больше склонялась к мысли, что Хохолок из этих мест, что он родился в Зоне, ну или где-то неподалеку от Периметра. Не обошлось тут без аномального излучения, нормальные люди не бывают такими огромными…

Ее взгляд обратился к синхронам. Эти двое не лучше, хотя и в своем стиле. Радиации не боятся – когда пару раз отряд приближался к загрязненным участкам и счетчики начинали трещать, все шли в обход, а синхроны – напрямик. И еды с собой почти не взяли, едят непонятно что, охотятся, корешки какие-то собирают… ну натуральные дети Зоны.

Они миновали чешуйчатого болотного бюрера, плавающего в ряске кверху раздутым пузом – уродливого мутанта, похожего разом на ящерицу и лилипута, – и Катя увидела, как насторожились Мировой с Кириллом.

– Что? – тихо спросила она.

– Где бюреры – там и болотные ведьмы, – пояснил Кирилл.

Катя слышала про них, но мало, эти твари появились относительно недавно, хотя и до катастрофы. Ластоногие ведьмы быстро стали хозяевами болот и почти вытеснили оттуда исконных обитателей этих районов Зоны – выдр и кабанов. Да и чешуйчатые бюреры не подарок, но все же не так опасны, как обычные, – они не владеют телекинезом.

– Не обязательно где-то в округе ведьма, – возразил Анчар. – Бюреры иногда убегают далеко от гнезда.

Воздух на болотах был влажный, полон испарений и будто заплесневелый. Этот район находился возле Кордона, дальше на север – Агропром, а к востоку – Свалка, Темная долина и река. На Агропроме, по словам Командора, с недавних пор обосновались ученые, исследовали там что-то, а военсталы из ОКа их охраняли. Ну и патрулировали заодно окрестности, поэтому туда лучше не соваться. Анчар решил обогнуть Агропром с запада, потом взять немного правее, пройти между Янтарем и Дикой территорией, пересечь Лиманск и за ним свернуть на восток, чтобы обогнуть Рыжий лес.

Впрочем, в Зоне трудно надолго планировать. Территория тут подвержена всяким странным изменениям, самые мощные выбросы могут перекроить ее так, что любые карты начинают врать. Взять тот же Лиманск – его вообще называли блуждающим городом, потому что за десятилетия разные люди видели его в разных местах. Во всяком случае, если верить слухам.

Анчар и Мировой шли по сторонам от Кати. За первым давно закрепилось прозвище Командор, второго называли просто «командиром». Роли между ними распределились сами собой: Анчар занимался общей стратегией продвижения, Мировой – непосредственной тактикой, планированием боевых действий. А этих самых «действий» было уже несколько, и лишь благодаря умелому руководству Мирового отряд вышел из них без потерь. Хотя Кирилла гоблины Семки Быка легко ранили в левое плечо, а Брюква прихрамывал после удара прикладом.

Кусты расступились, отряд вышел к длинному извилистому озерцу с плоскими островами, поросшими зарослями. Тихо затрещали счетчики радиации. Стоячая вода была зелено-серой, мутной, в ней плавала гниющая трава, ветки, сплющенные консервные банки. Через озерцо вел мосток на низких сваях. Болотник шагнул к нему, но Мировой сказал:

– Нет, подожди.

Берег второго острова порос густыми камышами, лишь прямо за мостком была узкая просека. В зарослях на противоположной стороне мог спрятаться кто угодно, и Мировой приказал негромко:

– Карим, Аслан, проверьте, что там.

Братья, стоящие на краю пологого берега, одновременно ступили в воду с двух сторон от мостка. Катя невольно поморщилась – она радиоактивная, а этим хоть бы что. Нет, они и вправду дети Зоны, мутанты какие-то, а не нормальные люди…

Синхроны сделали несколько шагов. Если бы не волосы цвета снега у Аслана, а у Карима – смолисто-черные, девушка бы вообще не различала братьев. Глубина была немного ниже пояса, но оба вдруг нырнули, с головой ушли под воду. Нешик тихо присвистнул и поежился, должно быть, представил, как сам ныряет в эту зеленую муть.

Пошли мелкие волны, закачался плавающий у мостка дырявый башмак, стукнула о сваю ржавая банка. Волны исчезли, и все застыло. Прошло несколько секунд – на другой стороне шевельнулись камыши, что-то скользнуло в них, раздался тихий плеск, шелест, в глубине зарослей мелькнула фигура… опять тишина.

Катя опустила оружие. Молчаливый Брюква, как всегда, жевал жвачку, мерно двигая челюстью и часто сплевывая. Кирилл, присев на корточки, достал головоломку – дощечка под прозрачной крышкой, внутри какие-то деления и квадратные костяшки с иероглифами, которые надо сдвигать, выстраивая их определенным образом, – и занялся ею, иногда поглядывая на другой берег. Мировой стоял рядом с Анчаром, оба молча смотрели вслед синхронам. Механический глаз Анчара едва слышно прожужжал, на нем провернулось серебристое колечко.

– Да чё мы пялимся? – не выдержал Хохолок, качнув «Печенегом». – Давайте я с пулеметика по тем кущам чесану – и нормально!

Ему никто не ответил. Катя не знала, как Хохолка воспринимает Анчар, но Мировой здоровяка невзлюбил, это стало понятно, еще когда на отряд напали гоблины Семки Быка. Хохолок тогда впервые не подчинился прямому приказу, хотя в конечном счете это привело к тому, что он скосил длинной очередью троих мародеров и тем спас попавшего под перекрестный огонь и прячущегося за пнем Кирилла. И все равно – при работе в группе нужно уметь подчиняться, поэтому Мировой после сделал ему выговор. Хохолок это воспринял равнодушно, лишь проворчал что-то и пожал плечами. И продолжал своевольничать.