Однажды ты полюбишь

– Кто там? – спросила она, искренне надеясь, что это посыльный с документами от адвоката Бернера и через пять минут она вновь останется в одиночестве. А раз уж поднялась с дивана, можно будет действительно приготовить кофе.

– Это я, Кэтрин!

Энн распахнула дверь и в недоумении уставилась на сестру. Кэтрин выглядела отвратительно: давно не мытые волосы висели сосульками, глаза обведены огромными черными кругами совершенно натурального происхождения. Кожа Кэтрин цветом неприятно напоминала кожу утопленника, а лицо казалось раздувшимся, словно все у того же утопленника.

– Что с тобой? – испуганно спросила Энн. – Ты заболела?

– Могу я войти? – поинтересовалась Кэтрин.

Энн отступила и пропустила сестру в квартиру.

– Что случилось-то? И почему ты не в Оксфорде? Ведь сейчас разгар учебного года! Ты больна чем-то серьезным? Это лечится только в Лондоне?

– Прошу тебя, Энн, замолчи! – попросила Кэтрин. – Меня сейчас стошнит!

Энн подумала, что это просто оборот речи, но сестра не слишком вежливо оттолкнула ее и бросилась в ванную. Она вышла оттуда через пять минут с лицом еще более землистого цвета. Хотя, казалось, куда уж землистее!

– Господи, Кэтрин, да что же это такое? – совершенно растерялась Энн. – Хочешь чаю?

– Мне при одной только мысли о чем-то в моем желудке становится плохо, – пожаловалась Кэтрин.

– Это отравление, да? Может быть, тебе лучше прилечь? – Энн была серьезно обеспокоена. В последний раз сестра болела в средней школе, и это была обычная простуда. На этот раз все обстояло гораздо серьезнее.

– Ты уже не хочешь получить ответы на свои вопросы? – Кэтрин вымученно улыбнулась.

– Хочу, конечно, но тебе сейчас лучше лечь и поспать. Как только ты немного придешь в себя, мы поедем в больницу.

– Не нужно в больницу. – Кэтрин обреченно махнула рукой и упала на диван, на котором десять минут назад страдала Энн. – Я и так знаю, что со мной творится.

– Ты уже была у врача?

– Да.

– И что это такое? Прости, Кэт, но ты похожа на привидение!

– Через несколько месяцев я буду похожа на кита, если мы не решим эту проблему.

– Ничего не понимаю! – призналась Энн, присаживаясь рядом с сестрой и кладя руку ей на лоб. Энн ожидала температуры, лихорадки, но лоб Кэтрин был совершенно нормальной температуры.

– Ох, Энн, у тебя есть серьезный повод возненавидеть меня! – Кэтрин скинула руку Энн со лба и села, старательно избегая взгляда сестры.

– Да в чем дело-то, в конце концов?! – не выдержала Энн.

– Я... у меня... в общем, я беременна! – выпалила Кэтрин и замолчала, ожидая реакции сестры.

Энн хватило самообладания, чтобы не задать какой-нибудь дурацкий вопрос вроде «как же так?». Сейчас она поняла, что неприятности на работе и на самом деле были просто неприятностями. Не стоило из-за такой мелочи думать, что жизнь окончена.

Господи, что за странные мысли приходят сегодня мне в голову?! – испугалась Энн, внимательно смотря на сестру. Можно подумать, будто беременность повод так думать! Жизнь не окончена, скорее она начинается.

– Ребенок – это... – Энн не могла подобрать точные слова, но Кэтрин пришла ей на помощь:

– Это ужасно! Особенно сейчас. Я ведь должна была участвовать в одном очень привлекательном проекте! Я билась за место почти два года. И вот теперь...

– Ничего ужасного нет, – спокойным рассудительным голосом сказала Энн. Способность трезво размышлять возвращалась к ней с каждой секундой. – Уверяю тебя, это не последний проект в твоей жизни.

– Я тут подумала, может быть, стоит сделать аборт? – мрачным тоном заявила Кэтрин.

Энн всплеснула руками.

– Ни в коем случае! Как ты только можешь об этом думать! Слышала бы тебя мама! Ребенок – это замечательно! – Энн наконец вспомнила, что она хотела сказать сестре, как только услышала эту новость.

– К сожалению, а может быть, и к счастью, мама меня не слышит, – отрезала Кэтрин. – Энн, мы столько сил и средств вложили в мое образование! Если я рожу ребенка сейчас, я не смогу окончить колледж!

– Глупости! – оборвала ее Энн. – Насколько я помню, ты сможешь восстановиться в течение трех лет. Три года вполне приличный срок. Тебе хватит времени, чтобы подготовить ребенка к садику.

– А кто нас будет содержать все это время? – поинтересовалась Кэтрин. – Я больше не могу сидеть у тебя на шее. Хватит и того, что ты для меня сделала. Энн, мне так стыдно!

Кэтрин неожиданно расплакалась. Энн осторожно обняла сестру и прижала к себе, поглаживая ее по спине.

– Мы справимся, Кэт, обязательно справимся. Ты же помнишь, мы не опустили руки, когда мамы и папы не стало, вот и сейчас все будет хорошо. У нас, в конце концов, есть наследство дяди Кристофера. Я очень не хотела продавать дом, но, если придется, мы получим достаточно денег, чтобы безбедно жить до конца наших дней. Еще и твоему ребенку хватит! Тебе не нужно думать о деньгах, ты должна думать о том, чтобы родить мне здорового племянника или племянницу. Сейчас ты отдохнешь, приведешь себя в порядок, и мы поедем в клинику. Нужно показать тебя хорошему врачу...

– Энн, ты даже не представляешь, как я тебе благодарна! – шмыгая носом, сказала Кэтрин. – Ты так много дня меня делаешь – и это после того, как я с тобой поступила!

– Мы ведь уже решили, что ты окончишь колледж, как только сможешь оставлять ребенка в садике.

– Да я не про учебу! – отмахнулась Кэтрин. – Разве Боб тебе ничего не сказал?

Эти слова Энн очень не понравились.

– А что он должен был мне сказать? – поинтересовалась она, отодвигаясь от сестры так, чтобы видеть ее лицо.

Кэтрин стремительно покраснела и отвела глаза.

– Он же сказал мне, что поговорит с тобой...

– Да мы с ним и не виделись еще толком. Знаешь, Боб в последнее время ведет себя очень странно: почти не разговаривает со мной, недавно вообще нагрубил, мы близки не были уже месяца два, если не больше... – Энн вдруг почувствовала настоятельную потребность поделиться с сестрой своими бедами.

– Ничего удивительного, – пробормотала Кэтрин.

– Ты что-то знаешь? Расскажи, пожалуйста.

– Боб два месяца не спал с тобой, потому что он спал со мной! – выпалила Кэтрин.

Энн неуверенно рассмеялась.

– Это не очень хорошая шутка, но в твоем положении подобное простительно. Говорят, в первые месяцы беременные женщины не очень хорошо соображают.

– Это ужасно, но я не шучу. Ты ведь так и не спросила, от кого у меня ребенок.

Энн поняла, что ей совсем не хочется знать ответ на этот вопрос. Ее идеальная жизнь и так рассыпалась на глазах: сначала работа, теперь вот жених...

– Я ношу ребенка Боба. В последние два месяца мы с ним встречались регулярно.

Энн встала с дивана и отошла к окну. Впервые в жизни ей было неприятно находиться рядом с сестрой.

– Как это произошло? – странным голосом, будто связки у нее были из металла, спросила Энн.

– Боб приехал читать лекции, вечером мы устроили новому преподавателю вечеринку. Мы с ним просто потанцевали, он проводил меня домой, ну и вот... Я до сих пор сама не могу понять, почему сделала это. Поверь мне, Энн, я вовсе не хотела отбить у тебя Боба! Ты же знаешь, что он не в моем вкусе. Просто мы оба словно сошли с ума.

– Теперь я многое понимаю... – тихо сказала Энн. – Боб знает о ребенке?

– Нет.

– Почему?

– Я не хочу ему ничего говорить. Это будет только мой ребенок.

– Ты должна сказать.

– Нет, – упрямо повторила Кэтрин. – Я вовсе не хочу снять с себя ответственность за то, что между нами произошло. У меня был миллион возможностей сказать «нет».

– Почему же ты не воспользовалась хотя бы одной?

Энн чувствовала, как волна темного гнева поднимается в ней. Усилием воли она сдерживала этот поток. Энн вдруг с ужасом поняла, что ненавидит сейчас свою родную сестру, ненавидит единственного близкого ей человека.

– Я уже сказала, я словно сошла с ума. Каждый раз мне казалось, что это последний раз, что мы просто разойдемся и забудем обо всем, так, словно ничего и не было. А потом мы снова встречались и снова оказывались в его комнате...