Страница 53 из 113
Гинеколог наклонился к ней:
– Сьюзан? В чем дело? Что случилось?
Она застонала, затем, не в силах сдерживаться, закричала в голос. Боль усиливалась. Никогда в жизни ей не было так больно. Никогда в жизни.
Лицо Эддисона было всего в десятке сантиметров от ее лица – в его дыхании она различала острый запах только что съеденных им орехов и более мягкий запах вина.
Затем, когда она уже думала, что ее разорвет пополам, боль начала стихать. Через несколько секунд она исчезла.
– Я… в норме, – выдохнула она, еще не разогнувшись. Все смотрели на нее.
Джон был рядом.
– Сьюзан? Как ты?
– Уже лучше, – сдавленным голосом ответила его жена.
Харви взял ее за плечи и с искренним участием заглянул ей в лицо.
– Все прошло, – сказал он. – Все прошло, Сьюзан. Ничего страшного.
– Ребенок, – прошептала она. – Я подумала, что у меня выкидыш.
Глаза Харви расширились.
– Ты беременна?
Она кивнула.
– Какой срок?
– Почти пять месяцев, – ответил за нее Джон.
– Четыре месяца и три недели, – уточнила она.
– Я не знал. Тебе надо лечь, – сказал Харви.
– Ничего. Больше не болит. Все хорошо. Они… приходят и уходят. У меня наверху есть таблетки.
Харви с Джоном довели ее до дивана, и она села. Приступ высосал из нее все силы. Харви не отходил от нее ни на шаг. Его участие заставило ее пожалеть о сыгранной с ним злой шутке. Где-то слышались голоса, спрашивающие, что произошло. Джон приносил извинения, старался насколько возможно сократить неловкую паузу.
– Скажи, Сьюзан, – тихо сказал Харви, присев на корточки, так что его лицо оказалось напротив ее, – где точно болело?
Сьюзан объяснила, затем сказала, что, по мнению Майлза Ванроу, это всего лишь небольшая киста – не о чем беспокоиться.
– Майлз Ванроу лучший гинеколог Великобритании, но, Сьюзан, тогда у тебя не должно быть таких болей. Из-за небольшой кисты такого не бывает, если только… – Он спохватился и замолчал.
Она с беспокойством посмотрела на него:
– Если только – что?
Снова позвонили в дверь.
– Ничего, – сказал Харви. – Мне не стоит вмешиваться. – Затем он нахмурился. – Когда ты в последний раз была у него на приеме?
Она задумалась.
– Во вторник.
– Ты сказала ему о болях?
– Да.
Подошедший Джон вмешался в разговор:
– Ванроу не видел ее во время приступа. Я думаю, он просто не отдает себе отчет, насколько они сильные.
Сьюзан понимала, что ей нужно встать и прекратить портить вечеринку. Харви попытался удержать ее:
– Тебе необходимо лечь, отдохнуть.
Она покачала головой и поднялась.
– Со мной все хорошо. Лучше не бывает.
Кунц в своей аппаратной с беспокойством смотрел в монитор, настроенный на канал 4. Сьюзан встала с дивана и теперь встречала гостей. Он очень хотел бы обнять ее, успокоить. Он мог ясно чувствовать, как ей было больно, и то, что он находился от нее на значительном расстоянии, было сейчас еще более невыносимо, чем всегда. Также он ревновал – к этим прощелыгам, окружившим ее, к Джону, к гинекологу, посмевшему взять ее за плечи. Он чувствовал укол ревности всякий раз, когда она целовала очередного гостя. Для него было пыткой смотреть, как она страдает, но не меньшей пыткой – видеть, что ей хорошо.
Затем он увидел, как Харви Эддисон взял ее за локоть и тихо сказал:
– Сьюзан, завтра мы улетаем на Карибское море и вернемся только в начале января. Я не хочу наступать Майлзу Ванроу на пятки, но если тебе все же понадобится моя консультация, то позвони мне.
37
Внутри словно пальцем провели. Легко-легко. Это Малыш давал о себе знать.
Было темно. Часы возле постели показывали три сорок пять. Джон лежал на спине и тихо храпел, но это не раздражало Сьюзан – сегодня ей это даже нравилось, в храпе Джона было что-то успокаивающее, уютное.
Малыш снова толкнул ее.
– Привет, Малыш, – прошептала она. – Как ты там? Тебе понравилась вечеринка?
Ответом ей был еще один толчок, а точнее сказать, поглаживание – будто пальцем. С Малышом все было хорошо, и вечеринка ему явно понравилась. И теперь он старался сказать ей что-то, и, скорее всего, это было: «Я люблю тебя, мама».
– Я тоже тебя люблю, – прошептала она.
За окном шел дождь, мелкий и тихий. Где-то далеко выла сирена. Начавшись так плохо, вечеринка прошла на ура, и Сьюзан, зарядившись ее энергией, не могла заснуть. Все так обрадовались, когда узнали, что она беременна, так поздравляли ее, даже человек из «Майкрософт» с женой, которого она впервые видела. Кейт Фокс шутливо погрозила ей пальцем и сказала:
– Я знала, что ты вешала мне лапшу на уши, когда уверяла, что книга о беременности тебе нужна для подруги.
Никогда в жизни Сьюзан не чувствовала себя такой гордой, такой значимой.
Вчера было 11 декабря. В следующую субботу Малышу исполнится пять месяцев. 26 апреля все ближе. Малыш снова погладил ее. Он это знал.
Джон пошевелился.
– Сколько времени?
– Без десяти четыре.
– Голова болит.
– Наверное, это из-за бренди. Выпьешь пару таблеток парацетамола?
Он проворчал что-то одобрительное.
– Думаешь, все прошло хорошо?
– Да. Очень хорошо. Подружка Арчи очень ревнивая особа, ты не считаешь? Как только он заговаривал с другой женщиной, Пайла подходила и становилась рядом. Пару раз это происходило на моих глазах. Мне понравился твой знакомый из «Майкрософт». И его жена тоже.
– Том Рокни хороший малый. Эта сделка от нас не уйдет. А муж твоей подруги Кейт Фокс – Мервин – он просто пустое место.
– Мартин. Он очень скромный.
– Он глуп как пробка. С ним развлекаться – лучше уж смотреть, как краска на стене сохнет. Просидел весь вечер в углу, набивал брюхо, пил, никому и двух слов не сказал. Пару раз я хотел представить его гостям, а он стоял и только глазами хлопал. Что она в нем нашла?
– Понятия не имею. – Затем, поддразнивая, она сказала: – А ты не думаешь, что люди, глядя на нас, тоже удивляются, что мы друг в друге нашли?
– Ну, мы-то по крайней мере относительно нормальные.
– Думаешь? – спросила она.
– Г-х-х-х, – сказал он. Затем воспроизвел еще несколько звуков, которые, как он думал, присущи душевнобольным: – А-к-х-х-х, г-м-м-м, г-л-а-р-р-п.
Она захихикала:
– Что это с тобой?
– Содержательный разговор с Мартином Фоксом.
– А на что тогда похож бессодержательный?
Малыш вдруг резко толкнул ее, и она вскрикнула.
– Что такое?
– Малыш толкается. Хочешь посмотреть? – Она взяла его руку и положила себе на живот. – Чувствуешь? Привет, Малыш. Поздоровайся со своим п… – Она спохватилась, но слишком поздно.
Джон убрал руку.
– Может, лучше позовем мистера Сароцини?
Сьюзан промолчала, проклиная собственную глупость. Она не понимала, почему она это сказала, – это просто вырвалось.
– Извини меня, я не…
Джон молча вылез из постели и пошел в ванную. Сьюзан увидела, как там зажегся свет, и услышала шуршание бумаги и блистерной упаковки таблеток. Затем звук бегущей воды.
– Извини, – снова сказала она, когда он вернулся.
– Не извиняйся. Я заметил, тебе это доставляло большое удовольствие сегодня вечером.
– Я просто играла свою роль, – тихо сказала она, надеясь погасить его гнев, пока он не разгорелся. – Это было не так-то легко.
– А как, по-твоему, я себя чувствовал? Думаешь, мне легко было смотреть, как ты развлекаешься, и разыгрывать из себя будущего счастливого отца?
– Нет, конечно. Нам обоим было нелегко.
– Чепуха. Ты этим наслаждалась.
Она промолчала. Он был прав, и она не могла этого отрицать. Она не вспоминала о мистере Сароцини весь вечер. Она думала только о том, как хорошо быть беременной, когда тебя все поздравляют; как хорошо чувствовать себя нормальной, полноценной женщиной; как хорошо не объяснять в каждой беседе, что они с Джоном решили не иметь детей, и не завидовать другим женщинам, у которых они есть.