Страница 2 из 11
Апрель 1979 г. Тбилиси.
Царица Тамара
...Весна!
Ах! Какая же красивая и теплая была та весна! Вы когда-нибудь видели весну на Кавказе? Когда уже закончились все дожди, когда уже просохли от весенней распутицы дороги и когда Природа начинает менять свои унылые белые зимние одежды на более пестрые, весенние? Природа на Кавказе весной – это вообще отдельная история! Это абсолютное буйство красок! На деревьях и кустах начинают распускаться набухшие почки, превращаясь в ярко-зеленые листочки... Зацветают яблони, шиповник, травы, цветы да мало ли чего!.. И все это имеет свой цвет, а главное, запах! И воздух!.. Свежий горный воздух, который пересыщен всеми этими запахами! Благодать сплошная! Божья благодать!!! Только весной понимаешь, почему именно на Кавказе столько аксакалов-долгожителей. Да потому, что жить хочется! Жить, чтобы еще раз увидеть всю эту красоту, чтобы еще раз подышать этим благословенным воздухом!..
Птицы. Они щебечут такими веселыми голосами и такими порой птичьими оркестрами, что не заслушаться просто невозможно! Нужно быть либо глухим, либо абсолютно деревянным чурбаном, чтобы не радоваться жизни вместе с ними!..
А люди! Такое количество улыбок, которое увидишь здесь, невозможно увидеть весной больше ни в одном другом месте. Открытые, доброжелательные люди, которые дарят радость другим, делятся ею, не скупясь...
А уж эта весна была совершенно особенной!
Или, может, это казалось только Андрею? Да нет! Так было на самом деле! Потому что ему этой весной улыбались все прохожие. Все поголовно! И молодые девушки, и пожилые женщины, и усатые джигиты. Все! Видимо, было что-то в нем такое, что радовало глаз. Нет! Нет – не одежда! Курсантский китель сидел на этом широкоплечем парне как влитой, галифе ПШ не развевались по ветру обвисшими парусами, а были тщательно ушиты и подогнаны, хромовые сапоги с голенищем «дудочкой», были начищены так, что, наверное, пускали солнечные зайчики. Андрей был эдаким армейским франтом-щеголем, и верхом этого щегольства была сшитая на заказ фуражка-«аэродром» с высокой тульей. Да и неудивительно!..
Последний, четвертый курс – пообтерся в армии зеленый одесский паренек, заматерел, стал офицером. Ну, или почти стал – до диплома горно-артиллерийского офицера теперь оставалось всего ничего – два месяца. Да не простого офицера-артиллериста, а разведчика-корректировщика – на этот, разведфакультет, поступали далеко не многие, но зато потом, в войсках, его выпускники ценились «на вес золота»...
Он, конечно же, мог не ехать так далеко, а поступать в артиллерийское училище в родной Одессе, тем более что разведфакультет был и там, да и само училище считалось элитным учебным заведением, но!.. Андрею всегда нравились горы. Они манили и притягивали его к себе! И в свои 17, еще тогда, перед поступлением в училище, он уже успел сделать несколько восхождений на Эльбрус и стать мастером спорта по альпинизму, ну и по самбо заодно – у альпиниста должны были быть крепкие руки... Вот и поехал в Тбилиси...
А теперь... Теперь учеба была уже позади, а впереди офицерская служба... Теперь оставалось только сдать выпускные экзамены, защитить диплом и...
Жениться...
Да! На ближайшие несколько месяцев это была его программа-минимум.
В свои неполные 21 он был впервые влюблен по-настоящему, и он был счастлив!.. Тамара! Его «царица Тамара»! Эта скромная девушка поразила его в самое сердце около полугода назад, когда они совершенно случайно встретились взглядами в гарнизонном Доме офицеров на каком-то киносеансе... Ни Андрей, ни Тамара через полчаса после окончания уже не могли вспомнить даже названия этого фильма. Теперь им это было совершенно не важно. Это был тот уникальный случай, когда Купидон, коварный мальчишка, выпустил не одну, а сразу две стрелы, и они обе попали в цель!..
Они тогда долго гуляли по вечернему Тбилиси, и Тамара рассказывала о себе. Оказалось, что эта девушка грузинка только наполовину – по отцу ее мать была настоящая терская казачка из какой-то станицы на Ставрополье. А в Дом офицеров она ходила на дискотеки и кино потому, что ее отец, отслужив положенные 25 лет, вышел на пенсию в звании подполковника ВДВ, ну и вернулся, естественно, со всей семьей в свой родной город всего-то несколько месяцев назад. Оказалось, что у нее есть еще двое старших братьев, которые пошли по стопам отца. Старший, Тенгиз, 25 лет, уже носил погоны старшего лейтенанта и служил в Витебской воздушно-десантной дивизии, а младший, Георгий, 21 год, так же, как и Андрей, доучивался последние месяцы в РВВДКУ[4] . Офицерские погоны они с Андреем должны были получать одновременно. В общем... Семнадцатилетняя Тамара была из офицерской семьи, прекрасно разбиралась, на примере своей матери, во всех тонкостях семейной жизни с офицером и... Она была к этому готова. Потому что другого себе даже и не представляла... Но все это было, по большому счету, ерундой! Она влюбилась! Влюбилась в этого статного, симпатичного, крепкого парня, который попросту заворожил ее своей бесконечной жизнерадостностью... Сказать про Андрея, что он одессит, означало не сказать ничего!
Через неделю, прошедшую с момента их первой встречи, они поняли, что их жизнь друг без друга будет скучной, пресной и безрадостной...
Новый, 1979 год Андрей встречал уже в кругу семьи Тэймураза Чантурия и был признан ее полноправным «четвертым офицером»... Оставалось только дождаться, когда в апреле Тамаре исполнится 18, и подать заявление в загс...
...Вот! Вот именно это счастье, которое было в его глазах, это счастье, которым он светился, как мощный прожектор, и вызывало у встречных прохожих ответные улыбки. Даже старший «гарнизонного патруля», встретившегося Андрею на одной из улиц, суровый капитан, не остановил его для проверки документов, а только улыбнулся слегка, отдал честь в ответ на такое же приветствие Андрея и прошел мимо...
...7 апреля...
Сегодня был его день! Сегодня, 7 апреля, они подавали с Тамарой заявление в загс, потому что с позавчерашнего дня она уже была «совершеннолетней»...
Ах, как же волновалась, как краснела его «царица Тамара», когда заполняла бланк заявления и ставила на нем свою подпись! Андрей только шептал ей на ушко:
– Ну, что же ты так волнуешься, Томочка моя?
– Мне страшно...
– Может, тогда не будем спешить?
– Нет! Я хочу быть твоей женой! Но мне страшно...
– Глупыш!.. Не бойся ничего! Я никогда не дам тебя в обиду! Ты мне веришь?
– Конечно, Андрюша! Конечно!
– А чего же ты тогда боишься?
– Быть плохой женой... Я же ничего не умею...
Это было, наверное, самое смешное для Андрея из всего того, что она могла сказать. Ее мать, истинная казачка, научила свою дочь стольким вещам, скольких, порой бывает, не умеет иная взрослая женщина! Вот мать Андрея, например, не умела печь хлеб и вязать теплые шерстяные носки. Да и зачем ей это было уметь? Где-где, а уж в Одессе свежий хлеб всегда был в магазинах, а вязаные носки на зиму всегда можно было купить, да хоть на том же Привозе! А вот Тамара умела! Как еще очень много других вещей, которые умеет делать любая деревенская женщина или женщина, привыкшая мотаться за своим мужем по дальним гарнизонам...
– Кто? Ты ничего не умеешь? – Андрей хохотал до коликов в животе. – Ну, это ты, Томка, загнула! Вот сказанула-то! Она ничего не умеет!
И этот его смех расслабил напряженную, испуганную девушку...
А потом они сидели за большим круглым столом вместе с ее родителями, и его будущий тесть с напускной суровостью внушал им обоим:
– Вот так, детки мои! Значит, свадьба ваша будет 7 июля? Поэтому! Слушайте мой приказ. Ты, Тамара, отцовский! А ты, Андрей, как старшего офицера, хоть и пенсионера уже! – Тэймураз прокашлялся. – Знаю, что любите друг друга! Знаю! И это хорошо! И ты, Андрей, уже и так вошел в нашу семью, потому что вижу – ты хороший и порядочный парень! Только запомните одно! Мы с матерью люди старой закалки и воспитания, и в одну постель мы легли только в первую брачную ночь...
4
Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище. (От автора.)