Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 3 из 17



– Вспоминать, – ответил Натаниэль. – У тебя хорошая память? Вообще, ты человек наблюдательный, а?

– Предположим.

– Отлично. Предположили, – подхватил сыщик. – Вот ты только что любезничал с красивой девушкой. Не красней, это моя сотрудница, и я вполне одобряю твой вкус. Пока ты этим занимался, мимо прошли два или три человека. Кто-то из них был с цветами. Кто именно? Как выглядел? Давай, напряги извилины.

Охранник постарался. Наморщил лоб и даже, как показалось Натаниэлю, немного покраснел. Наконец, лицо его прояснилось, и он сказал:

– Покажите лицензию.

Вместо того, чтобы вспоминать, парень явно изыскивал способы отвязаться от настырного посетителя. Розовски укоризненно покачал головой и продемонстрировал бдительному охраннику запаянную в пластик карточку частного детектива. В руках охранника мгновенно обнаружились ручка и листок бумаги, на котором он с молниеносной быстротой зафиксировал телефонный номер агентства «Натаниэль».

– А зовут как? – требовательно спросил он.

– Ты что, читать не умеешь? Там же написано: «Натаниэль». Натаниэль Розовски.

На лице охранника обозначалось откровенное презрение к умственным способностям собеседника.

– Нужно мне ваше имя! – фыркнул он. – Сотрудницу как зовут?

Детектив захохотал. Парень оказался достаточно сообразительным.

– Офра ее зовут, – ответил Натаниэль. – Офра.

Охранник записал и спрятал листок в записную книжку.

– С цветами приходил посыльный, – сообщил он. – Посыльный из магазина. В оранжевом комбинезоне и бейсболке. На комбинезоне написано: «Ган Эден». Еще вопросы есть?

3

Розовски возвращался к себе в паршивом настроении. Первая эмоциональная реакция на ранение Илана уже прошла и теперь он задавал себе вопрос: стоило ли ему вообще ввязываться в это расследование? Ясно, что конфликт между двумя преступными группировками, контролирующими торговлю наркотиками, проституцию и подпольный игорный бизнес, никоим образом не входил в сферу деятельности его агентства. Во-первых, этими видами преступлений занимались исключительно полиция и служба безопасности. Частному детективу соваться между двумя монстрами значило, как минимум, рисковать лицензией. Частный детектив, по мнению официальных представителей закона, должен был собирать сплетни и слухи (за скромную плату), с тем, чтобы затем помогать ведению бракоразводных процессов. Или ловить мелких воришек. Если же оному частному детективу в ходе сбора информации попадалось что-либо, касающееся более серьезных преступлений, его долгом было добровольно и бесплатно передать информацию доблестным полицейским, в поте лица борющимся с преступниками.

Самое смешное, что Розовски думал точно так же каких-нибудь пять-шесть лет назад – когда сам еще носил голубую рубашку со знаками старшего инспектора полиции. Бытие определяет сознание, старый немецкий еврей-антисемит кое в чем оказывался прав.

Во-вторых, Натаниэль занимался почти исключительно делами, имеющими специфически русский акцент – его клиентами становились обычно представители общины выходцев из бывшего СНГ – каким был и он сам. А конкурирующие банды никакого отношения к последним не имели. Хотя определенный квазиэтнический привкус в их борьбе присутствовал: банду покойного Шошана Дамари составляли почти исключительно «марокканцы» – евреи-выходцы из арабских стран; родители же Гая Римера и его сообщников дома говорили по-польски и румынски.

Впрочем, Натаниэль с чистой совестью плюнул бы на оба мешавших делу обстоятельства – как, собственно говоря, поступал регулярно. Если бы не третье: он совершенно не представлял себе, как вести расследование, кого искать и чем вообще заниматься. В отличие от полиции, он мог полагаться лишь на себя и двух помощников – секретаршу Офру и Сашу Маркина, выполнявшего функции архивариуса, агента наружного наблюдения, советника, наперсника и Бог знает кого еще. Словом, шансов никаких не было.



К тому же, никто ему это расследование не заказывал, значит, оплачивать все пришлось бы из собственного кармана, а там давно уже ни черта не водилось.

Почти ни черта.

Вспомнив о деньгах и расходах, Розовски тотчас вспомнил и о том, что задолжал Офре и Маркину за целый месяц и что оба они уже намекали своему начальнику: дескать, неплохо было бы получить хотя бы часть зарплаты. С Натаниэлем немедленно случился приступ глухоты, в последнее время одолевавший частного детектива все чаще. Но что делать, если клиентами его оказывались большей частью люди малоимущие, да и те в последнее время обращались в агентство все реже.

Розовски отогнал машину на единственную относительно свободную стоянку и направился к зданию, в котором располагалось его агентство. У входа он окончательно принял решение не ввязываться в историю с убийством Шошана Дамари.

– Если бы, не дай Бог, Илан погиб... – от одного лишь предположения, что стажер мог погибнуть, Розовски закашлялся, а закашлявшись, разозлился.

В таком вот раздраженно-растерянном состоянии он и предстал перед Офрой и Алексом Маркиным.

– Есть у него подруга! – торжествующе крикнула Офра и помахала перед носом начальника каким-то листом бумаги. – Вот все ее данные. Студентка, учится на филологии...

Натаниэль молча выхватил бумагу из ее рук и быстрым шагом прошествовал в кабинет. Не успел он сесть за стол и углубиться (неизвестно для чего) в чтение собранной девушкой информации, как прямо перед его носом на стол бухнулась увесистая стопка каких-то документов.

– Что это? – хмуро спросил Розовски, не прикасаясь к стопке.

– Информация о взаимоотношений Пардес Шауля и Гив'ат-Рехева за последние два года, – гордо ответил Маркин. – Я сделал копии газетных статей. По-моему, тут все – включая позавчерашнее сообщение об освобождении из тюрьмы Шошана Дамари.

Натаниэль изумленно уставился на помощника. Маленький взъерошенный Маркин был очень доволен собой.

– Я разве просил об этом? – спросил Розовски.

– Но мы же будем искать, кто стрелял в Илана... в смысле, в Дамари! Я два часа проторчал в читальном зале, перерыл все подшивки... – Маркин совсем по-детски набычился и ретировался в угол. В углу стояло огромное старое кресло. Кресло помощник Натаниэля нашел невесть на какой помойке, притащил его в контору.

– Да, действительно, – буркнул Натаниэль. – Действительно, будем искать... – Вспомнив об аргументах, которыми он пытался несколько минут назад отговорить себя от расследования, он только вздохнул. Бросив помощнику ключи от автомобиля, сказал: – У тебя опять барахлят замки на задних дверцах... – и углубился в чтение собранных Сашей документов.

Маркин повертел перед глазами ключи, спрятал их в карман. Ремонтировать «субару» не имело никакого смысла. Странная нелюбовь Натаниэля к автомобилям, из-за которой он категорически отказывался от приобретения собственной машины, была особенным образом избирательна. Она почему-то делала исключение для автомобиля долготерпеливого помощника частного детектива и его многострадальный автомобиль, который Розовски то и дело гонял в хвост и в гриву. При этом Натаниэль не забывал время от времени отпускать язвительные замечания относительно специфических психозов, присущих владельцам автомобилей, а также о недостатках несчастной маркинской «субару».

Усевшись в любимое кресло, Маркин принялся раскуривать трубку, изредка бросая вопросительные взгляды на Натаниэля, быстро перелистывавшего ксерокопии старых газетных статей.

Из них следовало то, что он и так знал: два года назад обе банды схлестнулись в связи с переделом рынка наркотиков. Зачинщиком выступил Гай Ример. Именно его люди взорвали дом, в котором находилось нелегальное казино, принадлежащее Рону Дамари – младшему брату Шошана. Результатом развернувшихся боевых действий стали четырнадцать преступлений в течение двух лет.

– А Ронен говорил только о десяти... – пробормотал Розовски. – Хотя он имел в виду только последний год...