Суд и расчет

– Что-то я не понимаю, – подозрительно глядя на сыщика в упор, произнесла вдова. – Полиция говорит: это случайный выстрел, убийца метил в Седого. Это что, неправда?

Розовски молча пожал плечами, продолжая пристально глядеть на госпожу Орну. Та медленно опустилась на высокий табурет. Вообще такие табуреты ставят в барах для посетителей у стойки, но кафе «У Йорама» в этом смысле отличалось от обычных: тут почему-то два высоких табурета стояли по другую сторону стойки.

Орна Арад не села, а как-то словно сплыла на табурет. Лицо ее, и без того не особенно бледное, мгновенно превратилось в темно-бардовое.

– Вы со мной тут в прятки не играйте... – прошептала она. Шепот был гулким, так что при желании его можно было услышать одновременно во всех углах кафе. – Вы мне лучше прямо скажите: это была не случайная смерть?

Ее накрашенные губы задрожали.

– Нет, – ответил Натаниэль. – Это была неслучайная смерть. Но так думаю я. Полиция так не думает. Полиция думает, что убийца целился в Шошана Дамари, а ваш муж случайно подставился... Так что же, госпожа Арад: были у вашего мужа враги, способные пойти на убийство? Как вы думаете?

Глаза вдовы наполнились слезами, нос покраснел (то есть, в данной цветовой гамме – почернел). Она уткнулась в платок и ничего не ответила. Розовски тяжело вздохнул. Похоже, что тут он ничего не добьется.

– Может, ему кто-нибудь угрожал в последнее время? – спросил он без особой надежды на ответ. – По телефону, в письмах? Припомните.

Госпожа Орна Арад отрицательно помотала головой. Видимо, это движение раскрыло шлюзы, попотому что после него вдова зарыдала в голос и с невнятными причитаниями.

Натаниэль поспешил ретироваться. Вслед ему неслось:

– Бедный мой, несчастный, на кого же ты нас оставил?!. Как же мы теперь без тебя?!.

– Попробуй, пойми женщин... – пробормотал детектив себе под нос. – Только что чуть ли не плясала от радости, что мужа прикончили, и – на тебе...

Он направился к автобусной остановке – сегодня в машине разъезжал Алекс. Розовски равнодушным взглядом скользнул по нескольким самодельным объявлениям, наклеенным на пластиковую полупрозрачную стенку, несмотря на грозное предупреждение, запрещающее это делать: «Продается квартира...», «Сдается квартира...», «Продаются щенки...»

Внимание его привлекло одно, недавно наклеенное: «Предложение для студенток, ищущих работу. Требуется официантка в кафе „У Йорама“. Обращаться по телефону...» – и дальше номера телефона, повторенные несколько раз.

Натаниэль нахмурился. Что-то ускользнуло от его внимания. Совсем недавно, во время разговора с безутешной вдовой. Что-то, на секунду насторожившее его, какая-то фраза.

Или слово.

Подкатил автобус. Натаниэль рассеянно следил за дорогой, пытаясь поймать ускользавшую мысль. Ему удалось это сделать, лишь когда автобус уже отправляйся дальше. Именно в момент, когда дверь перед его носом захлопнулась, Натаниэль вдруг с отчетливой ясностью вспомнил задевшую его фразу хозяйки кафе. Он вытащил из кармана телефон, набрал номер агентства. Услышав приветливое «Алло, вы позвонили в детективное агентство „Натаниэль“, сказал:

– Офра, ты случайно не ищешь себе подработку?

– Я ищу себе работу, – ответила Офра. – Подработка у меня уже есть – в твоем агентстве.

– Прекрасно. Я нашел тебе работу. Поезжай в кафе «У Йорама», там требуется официантка.

После крохотной паузы, девушка ответила – уже деловым тоном:

– Сейчас буду.

Натаниэль продиктовал ей телефон из объявления, дождался следующего автобуса и поехал в центр. Добравшись до офиса, он первым делом сделал то, что делал ежедневно в течение последних полутора недель: позвонил в больницу и справился о здоровье Илана Клайна. Ему сообщили, что стажера собираются через два-три дня выписать. Оставшиеся полдня Натаниэль разбирался с ворохом счетов, пришедших от электрической и телефонной компаний.

Маркин и Офра появились в агентстве одновременно. Оглядев поочередно своих помощников, Розовски приказал:

– Рассказывайте. Сначала Офра.

– Букет в больницу доставил один из посыльных, – доложил Маркин. – Студент, из университета Бар-Илан. Зовут Азриэль. Работает два раза в неделю – во вторник и в четверг.

– Это я и так знаю, – недовольно сказал Натаниэль. – Меня не интересует, кто доставил. – Меня интересует, кто заказал этот букет.

– Никто, – ответил Маркин, усаживаясь в кресло напротив начальника. – Никто его не заказывал. Во всяком случае, в книге заказов записи об этом нет.

Натаниэль уставился на помощника.

– Ты уверен?

– Мы с хозяином трижды переворошили весь журнал. Я, видишь ли, представился ревнивым мужем, – объяснил Маркин. – Сказал, что обнаружил у жены букет с карточкой «Ган Эден». И решил вывести неверную на чистую воду, а для того желаю выяснить, какой-такой кобель посылает ей цветы, пользуясь услугами означенного магазина. На работу моей жене, в больницу, где она работает медсестрой. У хозяина, по-моему, тоже есть проблемы с женой, во всяком случае, ко мне он отнесся с большим сочувствием. Выпроводил заказчиков и принялся за поиски. Но – увы. Никаких следов кобеля. В смысле, никаких записей относительно цветов для Илана. Что ты на это скажешь?

– Что скажу? – Розовски подумал немного. – Скажу, что неплохо было бы поговорить с тем посыльным, который относил букет. Надеюсь, ты догадался это сделать? Продолжив свою убедительную версию о ревнивом муже и неверной жене. Например, громко высказав предположение, что искомый кобель сам пришел в магазин, расплатился наличными, а твой адрес сообщил посыльному устно.

– Увы! – ответил Маркин. – Ты абсолютно прав, о повелитель. Именно так и собирался поступить обманутый муж. Но к сожалению, парень, работавший в магазине в пятницу, приходит нерегулярно. Вообще-то он студент, и работает два дня в неделю в четверг и пятницу. Так что сегодня его не было. Парня зовут Азриэль, он студент юридического факультета. Вот адрес и телефон.

– Звонил?

Маркин помотал головой (он как раз начал раскуривать трубку). Натаниэль спрятал листочек, положенный на стол помощников. Маркин на мгновение оторвался от процесса раскуривания и сказал:

– Да, кстати! В прошлую пятницу – то есть, в день убийства – Азриэль вышел на работу только после обеда – на два часа. Вообще, по пятницам магазин закрываются рано – в четыре тридцать.

– И похоже, выйдя на работу, этот юноша первым делом отнес в больницу букет, – пробормотал Розовски. – А чем он объяснил задержку?

– Сказал, что ему нужно в полицию. Насчет угнанного за два дня до того мотоцикла.

Розовски откинулся в кресле.

– Сузуки? – быстро спросил он.

– Так точно, шеф, – гордо ответил Маркин. – Сузуки черного цвета, угнанный за два дня до происшествия. Вот номер, – он протянул детективу второй листок бумаги. Натаниэль набрал номер полицейского управления:

– Инспектора Алона, пожалуйста... Ронен? Привет, говорит Розовски. Скажи пожалуйста, мотоцикл опознали? Нет? А номер какой? Нет-нет, просто я сегодня собираюсь навестить Илана, спрошу у него – может быть, он вспомнит... Так, так... Конечно, сразу же скажу.

Он положил трубку, сказал после небольшой паузы:

– Мотоцикл принадлежал Азриэлю Голану, студенту юридического факультета университета имени Бар-Илана.

Маркин удовлетворенно хмыкнул.

– Правда, полиция не уверена в том, что это именно тот мотоцикл, который использовали убийцы, – добавил Розовски.

Алекс выразительно пожал плечами, глубже уселся в кресле.

– Между прочим, – напомнил он, – парень завтра работает. Завтра у нас четверг? Обычно он выходит на работу по четвергам. И по пятницам.

– Может быть, кто-нибудь здесь соизволит выслушать и меня? – напомнила о себе Офра. Ее вопрос мгновенно вывел Натаниэля из состояния глубокой задумчивости.

– Да, действительно, – сказал он. – Конечно, конечно, мы слушаем тебя. Что у вдовы Арад?

Офра пододвинула себе стул, села.