Список Семи

Ларри заплакал, не в состоянии прибавить ни слова. Дойл словно окаменел, ничего не слыша и не видя.

— Тела… нашли? — спросил он через некоторое время.

— Не знаю, сэр. Потому как сразу выстрел раздался, ну, я поглядел наверх и вижу, как эта ведьма в меня целится.

— Леди Николсон?

— Она самая, сэр. Я и побежал что было сил. Прибежал на станцию, сел в поезд и уехал. Потому и не знаю, нашли тела или нет, сэр. Но очень уж было высоко, жуть! Так что, сэр, мистер Джон Спаркс совсем рано из этой жизни ушел, да, совсем рано. — Голос Ларри снова задрожал. — Хороший был человек мистер Джек, и жить бы ему еще да жить.

Не в силах сдерживаться, Ларри зарыдал. Он плакал долго и безутешно. Дойл чувствовал, что ему самому будто пронзили сердце. Положив руку на плечо Ларри, он стоял неподвижно, глядя на огонь. Джек умер. Дойл понимал, что навеки потерял друга и брата, которого судьба подарила ему однажды и которого у него не будет больше никогда в жизни.

Прошло достаточно много времени после того, как Дойл узнал о трагических событиях, происшедших на водопаде Райхенбах. Мало-помалу он приходил в себя, окунувшись в рутину будней. Перебравшись из Лондона в крошечный городок недалеко от Портсмута, Дойл занялся врачебной практикой. Лечил жителей этой тихой округи, и это помогало ему переносить свое горе. Болезни и жалобы непритязательных пациентов заставляли его думать об этих людях и отвлекаться от собственной душевной боли. Так проходили день за днем, месяц за месяцем, и тот ужас и страх, которые пришлось испытать ему совсем недавно, постепенно исчезали, уступая место маленьким радостям жизни.

И вот однажды солнечным утром, выходя от людей, пригласивших его посмотреть заболевшего ребенка, Дойл залюбовался раскинувшимися вокруг зелеными полями и сверкающим под лучами солнца океаном. Неожиданно для себя он понял, что не вспоминал о пережитом кошмаре уже несколько дней.

«Ну что же, — улыбнулся Дойл, — похоже, я начал выздоравливать».

В самом конце лета молодой фермер Том Хокинс, здоровяк, любимец всей деревни, заболел менингитом. Сознавая, что жизнь Тома в опасности, Дойл перевез его к себе, дабы обеспечить ему лучший уход. Сестра Хокинса Луиза — скромная симпатичная девушка лет двадцати — не захотела расставаться с братом и перебралась на время в дом Дойла. Болезнь Тома сблизила их. Однако печальный исход болезни был неизбежен, и через три недели Том скончался. За несколько минут до смерти, находясь в полном сознании, Том соединил руки Дойла и Луизы, благословил их взглядом. Через месяц после смерти Тома Луиза и Дойл поженились. Весной Луиза родила девочку, которую назвали Марией-Луизой.

Размеренность семейной жизни с ее заботами и радостями позволила Дойлу объективно взглянуть на все, что он пережил вместе с Джеком Спарксом. Он знал, что никаких посмертных наград от королевского двора, которому беззаветно и преданно служил Спаркс, не последовало. Да Джек никогда и не жаждал этого.

После долгих раздумий и бесконечных обсуждений с его любимой Луизой Дойл понял, что его угнетает мысль о том, что никто в этом мире не воздал должное этому доблестному, умнейшему человеку, без колебаний отдавшему жизнь за королеву и Англию. В этом заключалась глубочайшая несправедливость. И хотя он поклялся королеве, которая в последующие годы не один раз прибегала к его услугам, никогда не разглашать тайны, известной им двоим, Дойл нашел достойный способ почтить память своего почившего друга Джонатана Спаркса.

Однажды поздно вечером, когда его жена и дочь уже спали, он достал авторучку, подаренную ему королевой, и начал писать. Это была книга о загадочном человеке, которого ему посчастливилось знать и любить, и который оставил глубокий след в жизни многих людей, даже не помышляя об этом.

Эпилог

— Обратите внимание, течение у самых скал необыкновенно сильное. К тому же там очень глубоко. Тела погибших не всегда удается найти.

Дойл стоял у края обрыва, глядя на водопад Райхенбах, и слушал рассказ гида.

— Это, к несчастью, излюбленное место самоубийц! В основном это женщины. Неразделенная любовь и все такое прочее. Удивительно, сколько людей не хочет жить, вот и бросаются со скал, — сокрушался молодой человек.

— Да, это ужасно, — вздохнул Дойл.

— Неприятное место, прямо скажем.

— Согласен.

Было свежее апрельское утро 1890 года. Доктор Дойл достиг заметных успехов на писательском поприще, и это совершенно изменило его жизнь. И вот теперь он с женой и дочерью Марией-Луизой впервые отправился в путешествие за границу.

— Скажите, и ни один из этих несчастных не уцелел? — спросил Дойл.

Гид задумался.

— По-моему, одна женщина все-таки уцелела. Ее вынесло на берег ниже по течению. Ее имени я, увы, не помню.

Несколько позже, гуляя с мамой, маленькая Мария-Луиза невольно загляделась на младенца в коляске.

— Мамочка, посмотри, какой замечательный ребеночек, — сказала девочка, наклоняясь над коляской.

Выяснилось, что родители малыша впервые за долгие годы позволили себе отдых в этом городке. Отца звали Алоис, он служащий на таможне. Мать — Клара.

— Мамочка, посмотри, какие у него глазки, — щебетала Мария-Луиза. — Красивые-красивые.

Глаза младенца и в самом деле были необыкновенные: гипнотизирующие и завораживающие.

— Да, милая, удивительные глаза. Die Augen ist… sehr schon, — сказала Луиза на ломаном немецком языке.

— Спасибо, вы очень любезны, — ответила Клара.

— Wo kommen Sie heraus?[10] — спросила Луиза.

— Мы из Австрии, — ответил Алоис, похоже, не очень довольный встречей с любопытными англичанами.

Дойл, занятый разговором с очередным гидом, не слышал этой беседы.

— Мы из Браунау, — пояснила Клара. — Браунау-на-Инне.

— Извините, нам пора, — раскланялся Алоис и увел жену.

— Auf Wiedersehen,[11] — попрощалась Луиза.

— Auf Wiedersehen, — кивнула Клара, улыбаясь девочке.

— Скажи «до свидания», Мария-Луиза, — попросила Луиза.

— До свидания, — помахала рукой Мария-Луиза и бросилась к отцу, чтобы рассказать ему о необыкновенном малыше, которого они видели с мамой только что. Но не успев сделать нескольких шагов, девочка забыла все, как будто этой встречи не было вовсе…

А Клара склонилась над коляской и со счастливой улыбкой прошептала своему сыночку:

— Ну, поехали домой, Адольф…

10

Откуда вы приехали? (нем.)

11

До свидания (нем.).