Страница 77 из 96
— Глупцы, — протянула Ястреб. — Если они перебьют орнейцев, Львиный Зев будет молчать даже в адском пламени, и мы уйдем отсюда только с тем, что сейчас на борту. А могли бы иметь в два с половиной раза больше.
Ее слова произвели некоторое впечатление, и пираты стали нехотя спускаться на берег.
— Пусть ваш король выйдет к нам! — кричали между тем разбойники, нападавшие на орнейский корабль. — Пусть сразится с сильнейшим.
— А кто из вас сильнейший? — осведомился Львиный Зев, натягивая тетиву лука и прилаживая стрелу.
— Ваше величество, — свистящим шепотом обратился к Нему Марк. — Не стоит так рисковать. Они разорвут вас на части, как только вы ступите на берег.
— Разве ты будешь огорчен? — хмыкнул король.
— Я — нет, — сухо бросил орнеец. — Но есть другие люди.
— Выходи! — ревела собравшаяся у берега толпа. — Умри как мужчина!
— Вообще-то я предпочитаю жить как мужчина, — бросил король. — Но ладно.
Он перелез через борт и, прежде чем кто-нибудь из орнейцев успел удержать его, спрыгнул в воду у корабля. Стоявшие на берегу пираты ринулись к нему, но Арвен вытянул вперед меч и занял боевую позицию. Не трудно было догадаться: первому, кто кинется на него, выпустят кишки.
— Стоять! — рявкнул король. — Потише, ребята! Держите себя в руках! — он продолжал поводить головой то вправо, то влево, ожидая нападения, но сам не делал никаких агрессивных выпадов. — И вы думаете, — переводя дыхание, продолжал Львиный Зев, — что я покажу вам остальное?
Враждебный гул голосов был ему ответом.
— Дурачье, — презрительно бросил король. — Дайте-ка сюда факел.
Откуда-то из задних рядов в норлунга полетел железный факел с масляной колбой на конце. Причем бросали с явным намерением попасть ненавистному противнику в голову. Арвен ловко перехватил ручку в воздухе, воткнул факел в песок и откинул крышку колбы.
— Хочу вас заверить, выродки: все, что я делаю, я делаю только по своей воле, — с этими словами он резко опустил кисть левой руки в огонь.
Над передними рядами разбойников повисла тишина, хотя задние продолжали галдеть и напирать, пытаясь узнать, что происходит. Арвен держал ладонь в пламени несколько секунд. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он вынул руку.
— Повторить? — губы короля искривила презрительная усмешка. — Вы ничего не получите, недоумки, если я этого не захочу.
— Остановитесь! — через толпу пиратов протискивалась Мейв в сопровождении охраны. На ее лице была написана досада. Она сама не ожидала, что глупый поступок норлунга произведет на нее такое впечатление. — Остановитесь, — повторила Ястреб, обращаясь к своим. — Я его знаю, он сумасшедший. Вы ничего от него не получите!
Пираты, кажется, и сами начали понимать это. Они не стали препятствовать, когда орнейцы скинули вниз веревку, чтобы поднять короля на палубу. Оказавшись наверху, Арвен морщась отвязал канат от своего пояса. Двое воинов тут же располосовали чистую рубашку и принялись перевязывать пострадавшую ладонь норлунга. Львиный Зев закрыл глаза и облокотился спиной о перила. Ему действительно было больно, хотя за свою жизнь он привык к боли, как к чему-то неизбежному.
Вдруг сзади послышался слабый свист, и, прежде чем король успел отреагировать, кто-то оттолкнул его от борта. Затем что-то хрустнуло, и человек за спиной у Львиного Зева со стоном упал на доски палубы. Арвен обернулся. Ему показалось, что он делает это слишком медленно. Марк лежал на боку, запрокинув голову и хватая воздух напряженными губами. Из его спины торчала стрела. Какой-то пират, несогласный с решением остальных, пустил ее, чтобы убить короля.
На берегу разбойники с криком накинулись на одного из своих. Все-таки золота хотелось всем. Арвен не стал вглядываться в то, что там происходит. Король склонился над Марком и с усилием извлек стрелу из раны. Уже сейчас он мог сказать, что парень выживет, хотя и проваляется месяц, не меньше.
— Зачем? — с жалостью спросил Львиный Зев, приподнимая голову орнейца.
Юноша слабо пошевелил губами.
— Люби ее, — тихо прошептал он, голова раненого склонилась на плечо.
— Отнесите Марка вниз, — приказал король. — Завтра мы отплываем, и не скажу, что дела наши хороши.
Через неделю, тихим осенним утром флотилия магриппских пиратов вошла в устье Теплой и двинулась вверх по течению реки.
Глава 4
Арвен сидел на берегу Теплой и мрачно жевал травинку. Странное чувство охватывало его при взгляде на сглаженные временем земляные валы — остатки древней, еще ромейской Стены. Укрепления, покинутые колонистами после нападения фейров, темнели в отдалении обгоревшими остовами. Норлунг не был здесь около девяти лет. Да, с тех пор как несколько объединенных фейрских кланов нанесли удар по Форт-Вому, где он когда-то служил следопытом, время девять раз сменило дождь на снег, а снег на слякоть.
Теперь король вернулся сюда искать свою увязшую в болотах армию, а не воспоминания о прошлом. «Я старею, — сказал себе Арвен. — Раньше мне надо было сорок ударов рук и ног, чтобы в полном вооружении переплыть Щучий затон туда и обратно». Норлунг не спеша спустился вниз по склону и почти бесшумно погрузился в воду. «Чертовы железки! Грохочут, как на боевом слоне, — думал он. — Двадцать пять, двадцать шесть… Северные кожаные ножны и кольчуги из проволоки гораздо удобнее, чем дерево в золоте и пластинчатые доспехи… Сорок один. Сорок два… Я же говорю: старею».
Львиный Зев выбрался на берег и бодро встряхнулся. На самом деле Арвен был собой доволен: он все еще держал форму. Неожиданно зажегшееся в его голове воспоминание об Астин заставило короля усмехнуться. Испуганная, растрепанная, счастливая… В их первую ночь она любила его так смешно и неловко и вместе с тем так нежно! «Привези мне женщину из Фомариона…» — вспомнил Львиный Зев. Да, древние знали, что говорили!
Он встал и, поправив пояс с оружием, зашагал к крепости, возвышавшейся на левом высоком берегу Теплой. Влажные ножны хлопали его сзади по икрам, мокрый плащ налипал на панцирь. Большинство воинов короля после подобного заплыва провели бы час на песке у воды, приходя в себя. А у их государя только участилось дыхание, постепенно восстанавливавшееся при ходьбе. Нет, у него еще хватит сил вновь подчинить себе эту суровую землю и… удержать женщину, которая ему нужна.
— Почему я должен верить словам этого оборванца? — Горм Кольцо рубанул кулаком в воздухе.
Командующий королевскими войсками против фейров совершенно одурел за последний месяц от разноречивых сведений, доходивших из дома. Говорили, что Лотеана пала, что король погиб, что беотийцы захватили полстраны, что акситанцы, оставшись без поддержки Арелата, не выдержали удара вёльфюнгов, что Раймон исчез… Из самой столицы не поступало никаких вестей, и это косвенным образом подтверждало самые дурные слухи. От всего происходившего у старого вояки ум заходил за разум, войска роптали, рвались назад через пустоши и топи прямиком в центральные земли Арелата. И только постоянные нападения фейров, щипавших армию со всех сторон, удерживали солдат на месте.
Огромный корпус оказался, как в ловушке, зажат между Теплой с запада и бесконечными болотами с севера, где не было ни дорог, ни пропитания для войска. Решительных действий армия не вела, поскольку вести их было просто не с кем: железной силе хорошо дисциплинированных легионов противостояли неуловимые, как ветер, маленькие отряды фейров. Они появлялись ниоткуда и исчезали в никуда, вырезав ночью посты, предав огню очередной временный лагерь и разграбив окрестные фермы.
Привыкший к «правильному» ведению войны, когда противник виден или хотя бы слышен, Горм совершенно растерялся. С каждым днем он терял доверие войска. Солдаты требовали немедленно разбить фейров и возвращаться домой на помощь полыхавшему в огне Арелату. Они ничего не знали об участи собственных семей, и это еще больше будоражило воинов. Наконец командующий собрал в наиболее мощной крепости Форт-Вом местных проводников, тех, кто хорошо знал здешние земли и жизнь фейрских племен, чтобы, выслушав их, принять решение о дальнейших действиях.