Страница 46 из 56
Глава шестьдесят девятая
Среди всего этого кошмара одно хорошее событие все же имело место. Грег согласился работать в нью-йоркском пресвитерианском госпитале.
Центр Моргана Стэнли был одним из лучших детских ортопедических заведений в городе. Это также означало, что они смогут остаться в Нью-Йорке. Грег шутил, что его, скорее всего, будут каждые выходные вызывать на дежурство как минимум в течение года, а также, будучи низшим резидентом, он вынужден будет работать на Рождество и День благодарения. А еще, возможно, на День гордости Гаити. Но платить ему будут настоящую зарплату врача – примерно сто двадцать тысяч долларов в год, а также дадут сорок тысяч в качестве подъемных. И офис с видом на реку Гудзон и мост Джорджа Вашингтона.
Вечером в пятницу Кейт повела его ужинать в ресторан вместе с несколькими его друзьями из «Скорой помощи», чтобы отпраздновать это событие.
На следующий день они попросили фургон у приятеля и перевезли все вещи Грега, которые стояли в коробках в квартире, в его новый офис. Они оставили машину на Форт-Вашингтон-авеню и на тележке отвезли все к зданию детской ортопедии, а затем на седьмой этаж.
Офис Грегу достался маленький, туда едва влезли письменный стол, два кресла и книжная полка, но вид из окна был впечатляющим. И удивительно приятно было видеть его имя на двери крупными буквами: «Доктор Грег Геррера».
– Итак. – Грег ногой распахнул дверь, и открылся вид на Гудзон. Под мышкой он держал стопку книг. – Твое мнение?
– Я радуюсь, что все это барахло теперь разместится здесь, а в квартире станет свободнее. – Кейт ухмыльнулась. Она держала в руке настольную лампу.
– Знал, что ты обязательно станешь мною гордиться, ласточка, – подмигнул Грег.
Грег начал разбирать коробки, а Кейт принялась развешивать по стенам медицинские дипломы и фотографии.
– Как насчет этой? – Она подняла старый снимок, который был сделан во время их поездки в Акапулько. Слегка поддатые после нескольких «Маргарит» в середине дня, они позировали рядом с шимпанзе. Заплатили пятьдесят баксов. Обезьяна, пожалуй, была единственным трезвым существом в округе.
Кейт попыталась пристроить фотографию рядом с дипломом.
– Не-а. – Грег покачал головой. – Не слишком соответствует Гиппократу. Пожалуй, стоит подождать, пока меня где-нибудь не сделают полноправным партнером.
– Ага, я тоже так думаю, – согласилась Кейт, кладя фотографию на стол. – Но сейчас, мне кажется, самое время тебе кое-что подарить…
Она наклонилась и достала завернутую в красивую бумагу коробку.
– Моему собственному доктору Ковачу, – улыбнулась Кейт. Они всегда шутили по поводу симпатичного хорвата, врача из «Скорой помощи». Кейт считала, что Грег похож на него своими неуправляемыми волосами, сонными глазами и уникальным акцентом. – Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя одиноко в свой первый рабочий день.
Грег развязал ленту. То, что он увидел внутри, заставило его рассмеяться.
Там лежал старый черный кожаный докторский саквояж. Примерно из сороковых годов прошлого века. И в нем старинный с виду стетоскоп и молоточек для проверки рефлексов.
– Нравится?
– Невероятно, Пух. Это просто… – Грег поскреб голову, как будто не мог найти слов. – Не уверен, что я знаю, зачем эти древние вещи.
– Я купила его на распродаже, – сказала Кейт. – Не хотела, чтобы ты чувствовал себя брошенным, так сказать, с технологической точки зрения.
– Я обязательно буду брать его с собой на обходы. – Он взял стетоскоп и приложил его к футболке Кейт там, где у нее сердце. – Скажи «А-а-а».
– А-а-а, – произнесла Кейт и хихикнула.
Грег соблазнительно задвигал стетоскопом по груди Кейт.
– Так… Еще раз, пожалуйста.
– Пообещай, что пользоваться им ты будешь только со мной, – поддразнила она его. – А если серьезно… – Кейт обвила руками его шею и просунула колено между ног. – Я с таким трудом держалась эти недели без тебя. Я действительно горжусь тобой, Грег. Я знаю, что у меня в последнее время крыша поехала, но я в своем уме, когда говорю: я считаю, что из тебя выйдет великий врач.
Это был один из нечастых моментов нежности. Кейт поняла, как она по этому соскучилась. И поцеловала его.
– Знаешь, а ведь я уже доктор. – Он смущенно ей улыбнулся.
– Я знаю, – сказала она, прижимаясь к нему.
Они продолжили распаковывать коробки Грега, вытаскивая принадлежащие ему вещи, включая большой кусок дерева с надписью «СТАРАНИЕ» большими буквами. Куча старых медицинских книг. Грег залез на стол и расставлял их, а Кейт подавала ему их снизу, по две или три за раз. Большинство – сброшюрованные тексты из медицинского училища. «В основном нечитаные», – признался Грег. Были и еще более древние книги. Пара покрытых пылью томов по философии со времен колледжа. Он привез их сюда, когда переехал. На испанском.
– Зачем тебе выставлять все это старье напоказ? – спросила Кейт.
– Почему все врачи выставляют? Помогает им выглядеть умными.
Кейт попыталась передать ему сразу три книги, но одна выскользнула из ее рук, задела плечо и упала на пол.
– Ты в порядке? – спросил Грег.
– Да. – Кейт наклонилась.
Это был экземпляр книги Габриеля Гарсия Маркеса «Сто лет одиночества». На его родном испанском языке. Скорее всего Грег привез ее с собой из Мексики. Наверняка она валялась в старой коробке много лет.
Книга раскрылась. На титульном листе выцветшими чернилами было написано имя.
Кейт похолодела.
Именно в этот момент, когда время остановилось, Кейт как бы со стороны увидела свою жизнь – ту, которая, она знала, теперь осталась позади, и другую, совсем иную, какую она даже видеть не хотела. И как бы она ни старалась забыть, что произошло, все уже случилось.
Она прочитала то, что там было написано.
– Кейт!
Ей показалось, что в легких не осталось больше кислорода. Или что она в самолете, падающем в воздушную яму. Потому что написанное меняло всю ее жизнь.
«Грегорио Консерга».
Написано знакомым почерком с наклоном вправо.
Не Геррера. Кейт сразу же узнала имя. Консерга, он был одним из убийц, помощников Меркадо. Она пробежала глазами по странице и заметила еще надпись:
«La Escuela nacional, Carmenes, 1989».
Кейт подняла глаза на Грега. Его лицо было пепельным.
Словно она была в том самолете – все начало разлетаться на части.
Глава семидесятая
Кейт попятилась назад, будто перед ней взорвалась граната и все почернело. Правильно ли она прочитала? Она снова посмотрела на книгу. Gregorio Concerga. Carmenes, 1989. Затем повернулась к Грегу. Отчаяние на его лице подтвердило, что ей ничего не померещилось.
– Кейт, я понятия не имею, откуда это взялось.
Кейт смотрела в лицо своего мужа. Внезапно она разглядела в нем человека, которого не знала.
– Господи, нет, Грег… – Она покачала головой.
– Кейт, послушай, ты не понимаешь…
Он спрыгнул со стола.
Она не понимала.
Внезапно все начало проясняться.
– Откуда мой отец узнал про Тину? – спросила она.
Грег не сразу сообразил.
– Что?
– Про Тину. Он знал, что в нее стреляли. Откуда он мог это узнать? Все же случилось после того, как он исчез. Как мог он об этом узнать, черт побери?
– Я не знаю! – Он шагнул к ней. – Послушай, детка, все не так, как ты думаешь…
– Как я думаю?.. – В ушах гудело от шока. – О Боже, Боже, как же я думаю?
Кейт уронила книгу на пол. Пальцы онемели, ничего не держали. Она попятилась к двери.
– А где он мог узнать, что Маргарет Сеймор пытали, Грег?
Грег сделал шаг к ней.
– Кейт, пожалуйста…
– Нет! О Господи, Грег, что же ты натворил!
Она поняла, что ей нужно поскорее уйти. Продолжала пятиться к двери. Глаза Грега скользнули на книгу, валявшуюся на полу. Кейт побежала. Прежде чем она распахнула дверь, она мельком увидела, как он наклонился и поднял книгу.