Страница 2 из 56
Расплачиваюсь. Нервно улыбаюсь Ингрид, кассирше, с которой знакома. У меня странное предчувствие. А что, если она последний человек, который видит меня живой?
Выйдя на улицу, испытываю облегчение. Похоже, парень ушел. Его нигде не видно. Но тут же я замираю. Он все еще здесь. Небрежно прислонился к припаркованной на противоположной стороне улицы машине, говорит по телефону. Его глаза медленно останавливаются на мне…
«Черт, Кейт, что тебе теперь делать?»
И я побежала. Сначала не слишком быстро, потом быстрее. Я слышу, как сразу топот за спиной стал более частым, но на сей раз мой дом совсем близко, примерно в квартале от меня. Я уже вижу зеленый навес над входом в дом номер 445Е. Я роюсь в поисках ключа. Руки трясутся… «Пожалуйста, еще всего несколько ярдов…»
Последний отрезок пути мчусь на всех парах. Я сую мой ключ в замочную скважину и молюсь, чтобы он повернулся, и он поворачивается! Я распахиваю тяжелую дверь и в последний раз оглядываюсь. Мужчина, который преследовал меня, сейчас на расстоянии нескольких домов от меня. Слышу, как хлопает за мной тяжелая входная дверь и, слава Богу, щелкает замок.
Теперь я в безопасности. Моя грудь едва не разрывается от облегчения. «Все позади, Кейт. Слава Богу!»
Я вдруг чувствую, что мой мокрый от пота свитер прилип к спине. «Этому надо положить конец. Тебе следует к кому-нибудь обратиться, Кейт». Я настолько успокаиваюсь, что даже начинаю плакать.
Но к кому мне обратиться?
В полицию? Они врали мне с самого начала. К самой близкой подруге? Она борется за свою жизнь в больнице в Нью-Йорке. Это уж точно никакой не сон.
К семье? «Твоя семья пропала, Кейт. Навсегда».
Да и поздно уже что-либо предпринимать.
Я вхожу в лифт и нажимаю кнопку своего этажа. Седьмой. Лифт у нас напоминает товарный поезд, так же грохочет на каждом этаже. Я мечтаю зайти в свою квартиру и запереть за собой дверь.
На седьмом этаже лифт вздрагивает и останавливается. Все позади. Я в безопасности. Распахиваю металлическую калитку, хватаю ключи и открываю тяжелую входную дверь.
Передо мной стоят двое мужчин.
Я пытаюсь закричать, но какой смысл? Никто меня не услышит. Я делаю шаг назад. Кровь во мне леденеет. Все, на что я способна, – это смотреть в их глаза.
Я знаю, они пришли убить меня.
Одного я не знаю – кто их прислал: мой отец, колумбийцы или ФБР.
Часть первая
Глава первая
В то утро, когда жизнь Бенджамина Рааба начала разваливаться, цена на золото поднялась на два процента.
Он откинулся в кресле в своем роскошном офисе, глядя вниз на Сорок седьмую улицу и прижав к уху телефонную трубку.
– Я жду, Радж…
У Рааба был контракт на две тысячи фунтов золота. Более миллиона долларов. Индийцы были его самыми крупными клиентами, одними из самых крупных экспортеров драгоценностей в мире. Два процента. Он взглянул на экран. Тридцать тысяч долларов. Еще до ленча.
– Решайся, Радж, – настаивал Рааб. – Моя дочь сегодня выходит замуж. Я бы хотел успеть…
– Кэти выходит замуж? – Казалось, индиец обиделся. – Бен, ты никогда не говорил…
– Это я пошутил, Радж. Если она выйдет замуж, ты будешь среди приглашенных. Но давай, Радж, решайся… речь ведь идет о золоте, не пастрами. Оно никогда не портится.
Это было его работой. Рааб торговал золотом. Уже двадцать лет он владел торговой компанией, расположенной рядом с алмазным районом Нью-Йорка. Начал он много лет назад, скупая остатки у семейных компаний, которые переставали существовать. Теперь он поставлял золото половине дилеров Нью-Йорка, а также большому числу экспортеров драгоценностей во всем мире.
Все в этом бизнесе его знали. Ему никогда не удается купить индюшачью ногу в магазине деликатесов без того, чтобы наглый, толстый хасид не влез в его кабинку и не сообщил потрясающие новости о великолепном бриллианте, который он хочет продать. (Хотя они всегда утверждали, что являются только посредниками.) Или чтобы к нему не подошел один из курьеров-пуэрториканцев, чтобы поблагодарить за присланные на свадьбу цветы. Или китаец, жаждущий немного заработать на колебаниях курса доллара. Или австралиец, надоедающий ему своими необработанными камнями, годными только для промышленных целей.
«Мне повезло», – всегда говорил Рааб. У него были жена, которая его обожала, трое прекрасных ребятишек, которыми он гордился. У него был дом в Ларчмонте (куда больше, чем простой дом) с видом на Лонг-Айленд, «феррари», на котором Рааб однажды участвовал в гонке в Лайм-Роке, занимающий почетное место среди других пяти машин в гараже, не говоря уже о ложе на стадионе «Янки».
В офис вошла Бетси, секретарша, работавшая у него уже двадцать лет, с подносом, на котором стоял специальный салат и лежала салфетка. Рааб считал, что салфетка – лучший способ защитить галстуки от Гермеса от жирных пятен. Она закатила глаза:
– Все еще Радж?..
Бенджамин пожал плечами, взглядом показывая ей на блокнот, где он уже написал окончательную сумму сделки – $648.50. Он знал, что покупатель согласится. Радж всегда соглашался. Они этими танцами занимались уже много лет. Но неужели ему еще долго придется разыгрывать такие спектакли?
– Ладно, друг мой. – Покупатель-индиец вздохнул, сдаваясь. – Будем считать, что мы договорились.
– Bay, Радж. – Рааб сделал вид, что вздохнул с облегчением. – «Файнэншиэл таймс» уже у дверей, надеется на эксклюзивное интервью.
Индиец тоже рассмеялся, и они заключили сделку: $648.50, как и было написано в блокноте.
Бетси улыбнулась.
– Он повторяет это каждый раз, не правда ли? – заметила она, кладя на стол рядом с тарелкой две яркие брошюры туристических агентств.
Рааб заткнул салфетку за ворот своей розовой рубашки фирмы «Томас Пинк».
– Пятнадцать лет.
Достаточно зайти в плотно заставленный офис Рааба, чтобы узнать все о нем. Все стены там увешаны грамотами и портретами Шарон, его жены, и детей – Кейт, старшей, которая окончила Университет Брауна, шестнадцатилетней Эмили, известной в стране спортсменки, и Джастина, двумя годами младше, а также фотографиями, привезенными из многочисленных семейных путешествий.
Вилла в Тоскане. Сафари в Кении. Катание на лыжах в Куршевеле во французских Альпах. Бен в водительском костюме с Ричардом Петти в школе вождения «порше».
Именно этим он и занимался во время ленча. Планировал их следующее путешествие. Может, в Анды? Затем замечательный тур пешком по Патагонии. Скоро двадцать пятая годовщина их свадьбы. Шарон всегда мечтала о Патагонии.
– В моей следующей жизни, – сказала Бетси, закрывая дверь, – я постараюсь стать одним из ваших детей.
– В следующей жизни, – крикнул ей вслед Рааб, – я бы тоже этого хотел!
Внезапно в приемной раздался громкий треск. Сначала Раабу показалось, что это кто-то ворвался или что-то взорвалось. Он уже подумал, не нажать ли кнопку тревоги. Громкие, незнакомые голоса выкрикивали команды.
Бетси снова вбежала в офис с паническим выражением на лице. За ней вошли двое мужчин в костюмах и морских ветровках.
– Бенджамин Рааб?
– Да… – Он встал лицом к высокому лысеющему человеку, который обратился к нему и, видимо, был старшим. – Вы не имеете права вот так сюда врываться. Что, черт возьми, происходит…
– Происходит то, мистер Рааб, – сказал мужчина и швырнул на стол сложенный документ, – что у нас есть ордер от федерального судьи на ваш арест.
– Арест?.. – Внезапно люди в пиджаках ФБР оказались повсюду. Его сотрудников собрали и велели им убираться. – За что, черт возьми?
– За отмывание денег, содействие криминальным действиям и недоносительство, а также заговор с целью обокрасть американское правительство, – прочитал агент. – Что скажете, мистер Рааб? Содержимое данного офиса изымается и приобщается к делу в качестве материальных улик.
– Что?
Он не успел больше ничего сказать, как второй агент, молодой латиноамериканец, крутанул Рааба, завел его руки за спину и надел на них наручники. И это на глазах у всех его работников.