Страница 4 из 38
Стюард в униформе пересекал помещение, ловко пробираясь между покачивающимися столами.
– Мистер Мэттьюз?
– Да?
– Капитан спрашивает, сэр, не могли бы вы выпить с ним кофе в его каюте после обеда.
Макс мог и был рад предлогу, чтобы удалиться. На пути у него находился столик миссис Зия-Бей. Он мог бы избежать контакта, избрав кружной маршрут, но подумал, что это бросилось бы в глаза. Когда он проходил мимо столика женщины, она подняла голову и снова посмотрела ему прямо в глаза. Темно-красные мягкие губы слегка кривились, словно их обладательница собиралась улыбнуться. Макс захромал дальше.
Стюард поднял его в лифте на палубу «А» и повел дальше. Чтобы корабль не был замечен, наружные двери были сконструированы по принципу водонепроницаемых отсеков. Открывая панель затемнения, выходящий попадал в вестибюль, а закрыв ее за собой и открыв другую панель, выходил в свистящий мрак.
– Осторожно, сэр! – крикнул стюард.
Макс никогда даже вообразить не мог подобную темноту. Мокрая палуба приподнялась под ним, наконечник трости скользнул по влажному металлу, и он едва не растянулся во всю длину. Макс слышал свист ветра, колыхавшего брезентовые защитные полосы, привязанные наподобие экранов вдоль открытой палубы. Но ветер прорывался сквозь них, трепал волосы. Макс поднял руку и пошевелил пальцами перед лицом, но не увидел ничего. Нигде не было ни звезды, ни огонька – только сплошная чернота, которая словно оглушала и придавливала к настилу. Стюард, что-то крикнув ему в ухо, повел его к трапу, ведущему вверх, на шлюпочную палубу. По крайней мере, Макс понял, что это трап, ударившись об него голенями. Пробравшись ощупью мимо смутных очертаний зачехленных бомбардировщиков, стоящих на верхней палубе, они вскоре шагнули в ярко освещенную капитанскую каюту.
– Какого черта ты сел на этот корабль? – осведомился коммандер[5] Франсис Мэттьюз, окинув взглядом брата. Он мало изменился за два или три года, прошедшие с тех пор, как Макс видел его в прошлый раз. Ему было сорок пять лет, цвет его лица напоминал сырую говядину, а поведение было спокойным, если только речь не шла о семейных делах. Коммандер Мэттьюз сидел на вращающемся стуле за полированным столом в помещении, скорее напоминавшем кабинет на загородной вилле, чем корабельную каюту, не сводя прищуренных глаз с лица брата. Четыре золотые нашивки на рукавах придавали его облику особую внушительность. – Разве ты не знаешь, что это небезопасно? Садись.
Макс засмеялся, и капитан после паузы усмехнулся в ответ.
– Ты же плаваешь на этом корабле, – указал Макс.
– Это другое дело. Здесь место моей работы. – Коммандер Мэттьюз снова стал суровым. – Что с тобой произошло? Я слышал, ты серьезно пострадал. Прости, что не смог тебя навестить. Эта чертова война…
– Знаю.
– Ну так что случилось?
– Я делал репортаж о пожаре. Мы с фотографом стояли на лесах, они рухнули, и мы оказались прямо посреди огня. Я не обгорел – меня успели вытащить, – но повредил ногу и бедро, и если бы не нашел лучшего врача в мире, то остался бы парализованным до конца дней. А Том Миллер погиб.
Последовала очередная пауза. Коммандер Мэттьюз втянул воздух через нос.
– Хм. У тебя был нервный срыв?
– Нет. По крайней мере, я на это надеюсь.
– Ну и как ты себя чувствуешь теперь?
– Сытым по горло.
Капитан кивнул.
– Почему ты возвращаешься в Англию?
– Невозможно сохранить работу в нью-йоркской газете после одиннадцати месяцев на больничной койке. Впрочем, начальство поступило достойно, оплатив расходы до последнего цента… Война будет разгораться, Фрэнк. Думаю, я смогу найти работу в Лондоне.
– Хм. А как насчет денег?
– У меня все в порядке, спасибо.
– Я спросил про деньги, – уточнил коммандер Мэттьюз.
– А я ответил, что с ними все в порядке. Я ни в чем не нуждаюсь.
Его брат выглядел слегка озадаченным. Разговор перешел на его личные дела. Один раз корабль так качнуло, что у Макса сердце подпрыгнуло к горлу, а голова пошла кругом. Стул капитана заскользил, едва не опрокинув столик с кофейным сервизом. Коммандер Мэттьюз быстро поднялся, словно радуясь возможности переключить внимание.
– Кофе?
– Спасибо.
– Бренди?
– Спасибо. Фрэнк, что у тебя на уме? Что тебя беспокоит?
Коммандер Мэттьюз отвернулся, но Макс успел увидеть, как кровь бросилась ему в лицо, а на лбу вздулись синеватые вены. Налив кофе, капитан открыл настенный шкафчик и достал бутылку и два стакана. Бросив взгляд на переговорную трубу, связывающую его с мостиком, он налил две маленькие порции бренди.
– Полагаю, ты не знаешь, – заговорил капитан, глядя на бутылку, – что перед отплытием мы обнаружили в трюме две бомбы с часовым механизмом. Если сболтнешь кому-нибудь, я с тебя шкуру спущу! Но это факт. Они должны были взорваться часов через шесть после выхода из Нью-Йорка. Если бы Крукшенк не нашел их, мы все бы сейчас играли на арфах. – Он со стуком поставил бутылку.
– А меры предосторожности… – начал Макс.
– Ты же видел толпу полицейских в порту. Мы предприняли все возможные меры. После находки мы обследовали каждый дюйм корабля под микроскопом – ни бомб, ни зайцев, ничего. Не волнуйся, – добавил он беспечным тоном. – Мы доберемся благополучно.
– Надеюсь.
– Но на мне большая ответственность.
– Это еще мягко сказано.
Капитан колебался, нахмурив брови.
– Поскольку ты на борту, буду тебе признателен, если ты… станешь держать глаза открытыми. Я уверен в экипаже, но далеко не так уверен в своих пассажирах.
Макс выпрямился.
– Ты хочешь сказать, что кто-то мог подложить бомбу и остаться на корабле?
– Откровенно говоря, я не знаю, на что способны эти ублюдки, если им предоставляется шанс уничтожить груз вроде этого. – Капитан улыбнулся официальной и весьма неубедительной улыбкой. – Я не могу ничего тебе рассказать, Макс, так как нахожусь под подпиской адмиралтейству. Но у меня девять пассажиров…
– Восемь.
– Да, восемь, – быстро поправился капитан. – Кстати, ты уже познакомился с кем-нибудь из них?
– С очень немногими. В частности, с верзилой по фамилии Латроп, обладающим крайне примитивным чувством юмора. Он отпускает шуточки насчет преследования убийцы, но держится весьма таинственно.
– Это не шуточки, а истинная правда.
– Что ты имеешь в виду?
– Я всегда имею в виду то, что говорю, – огрызнулся коммандер Мэттьюз. На его лбу опять вздулись вены. – Ты когда-нибудь слышал о человеке по имени Карло Фенелли? Он… как это называется… рэкетир. Сидит в английской кутузке, а в Штатах разыскивается за шесть убийств. Фенелли собираются экстрадировать, но, если его повезут из Англии через Францию или Италию, ловкие адвокаты смогут задержать его там до Второго пришествия. Латроп каким-то образом связан с нью-йоркской полицией. Он предложил отправиться в Англию и доставить Фенелли на английском корабле. По крайней мере, так он говорит. С ним вроде бы все в порядке.
Залпом выпив бренди, коммандер Мэттьюз открыл список пассажиров. Его красный указательный палец скользнул вниз, задержавшись у имени «Кенуорти, достопочт. Джером».
– Этого я знаю достаточно хорошо.
– Кого?
– Молодого Кенуорти. Он сын лорда и плавал со мной раньше. У него слишком много денег. Первую половину путешествия он всегда мается от морской болезни, а вторую – пьет. С ним тоже все в порядке. Но с остальными…
Макс выглядел все более озадаченным.
– Среди пассажиров есть бизнесмен с запада Англии по фамилии Хупер и офицер французской армии, – сказал он. – Есть также некие доктор Арчер и мисс Вэлери Четфорд, которых я еще не видел, как и твоего Кенуорти. И наконец…
– Миссис Зия-Бей? – осведомился капитан, подняв брови.
– Да. Ты ведь не отводишь ей роль зловещего элемента?
– Она… – начал коммандер Мэттьюз, но сдержался и пожал плечами. – Я знаю не столько ее, сколько о ней. – Он внимательно посмотрел на брата. – Послушай моего совета, парень. Держись от нее подальше. У нее странные вкусы.
5
Коммандер – звание в британском флоте, соответствующее капитану 3-го ранга.