Мыс Грома

– Меня смущает то, что у них оказался собственный фургон «Бритиш телеком» – так просто его не раздобудешь.

– Возможно, он краденый, сэр. Мы проверим.

– К счастью, я забрал дневник у Трэверса заодно с дискетой и записанным на ней переводом текста, если только на уме у них было нечто поважнее, нежели телевизоры.

– Вы действительно полагаете, что дело могло обстоять и так, сэр?

– Единственное, что я знаю наверняка, состоит в том, что издавна у меня вошло в привычку с подозрением относиться к совпадениям, Джек. Ты только подумай, часто ли Гарт Трэверс уходит из дома в половине восьмого утра? Возможно, они видели, как он уехал.

– И вы считаете, что кража обычных предметов обихода была совершена для отвода глаз.

– Возможно.

– Но каким образом им удалось прознать о существовании дневника, сэр?

– Да, интересно было бы узнать. – Фергюсон нахмурился: – Мне пришла в голову мысль, Джек. Отправляйся-ка на улицу Лорда Норта. Захвати с собой одного из наших старых друзей из специального подразделения, из тех, кто специализируется на подслушивающих устройствах. Пусть проверит, все ли там чисто.

– Вы на самом деле полагаете?..

– Ничего я не полагаю, Джек, я просто один за другим рассматриваю возможные варианты. А теперь руки в ноги – и марш!

Лейн вышел, а Фергюсон снял телефонную трубку и, набрав номер дома на улице Лорда Норта, связался с Трэверсом.

– Как себя чувствует твоя гостья?

– Отлично. Она держится просто молодцом.

Фергюсон бросил взгляд на часы.

– Примерно в половине первого привези ее ко мне на квартиру на Кэвендиш-сквер. Вполне возможно, что нам удастся разобраться в этом деле, но не говори ни слова. Предоставь все мне.

– Можешь на меня положиться.

Положив трубку, Трэверс вышел в жилую комнату, где Дженни сидела у камина и пила кофе.

– Прошу прощения за все это, – сказал он, – встреча оказалась никуда не годной.

– Вы ведь здесь ни при чем.

Он сел.

– Скоро мы поедем в город завтракать, но прежде я хотел бы познакомить вас с моим старым другом – бригадным генералом Чарльзом Фергюсоном.

Молодая женщина, не лишенная проницательности, сразу же почуяла неладное.

– Они с Генри были знакомы?

– Не совсем так.

– Но эта встреча имеет отношение к Генри?

Пройдя через всю комнату, он подошел и легонько похлопал ее по руке.

– Всему свое время, дорогая. Доверьтесь мне.

Сантьяго по-прежнему был у себя в номере «люкс» отеля «Риц», когда мужчина, назвавшийся Смитом, позвонил ему из Лондона.

– Пусто, шеф, ничего похожего на то, о чем вы вели речь.

– Ничего удивительного, но все равно – проверить стоило. Надеюсь, поработали чисто.

– Конечно, шеф, представили дело так, будто речь идет об обычном ограблении. Кстати, в телефон я вставил подслушивающее устройство на тот случай, если вы захотите послушать, о чем они там говорят.

– Что? – В голосе Сантьяго послышалась холодная ярость. – Ведь я же говорил тебе, что в этом деле оказались замешанными люди из разведки, а они проверяют все и вся.

– Извините, шеф, я думал, что все делаю правильно.

– Ничего страшного, сейчас уже слишком поздно. Теперь на время откажись от всех остальных дел и жди от меня указаний. – Сантьяго повесил трубку.

В гостиной дома на Кэвендиш-сквер Дженни сидела у камина напротив Фергюсона. Трэверс стоял у окна.

– Итак, вы понимаете, мисс Грант, – сказал Фергюсон, – что судебный осмотр трупа коронером и присяжными заседателями все же придется провести, и он состоится послезавтра.

– А после этого я смогу получить тело?

– На это имеет право тот, кто доводится ему ближайшим родственником.

Открыв сумочку, она вынула лист бумаги и, развернув, подала ему.

– Генри всерьез занялся нырянием около года назад.

– По-моему, для этого он был слишком в преклонном возрасте.

– Да, однажды он чуть было не погиб. На глубине пятнадцати метров у него кончился кислород. Правда, ему удалось благополучно выплыть на поверхность, однако он немедленно отправился к своему адвокату и добился, чтобы тот оформил доверенность на мое имя.

Фергюсон взглянул на документ.

– Вроде составлено все чин чином, я позабочусь, чтобы этот документ попал к коронеру. – Опустив руку, он достал алюминиевый чемоданчик Фримеля. – Видели его раньше?

Вид у нее было озадаченный.

– Нет.

– А вот это? – Открыв чемоданчик, он вынул оттуда дневник.

– Нет, никогда. – Она нахмурилась. – А что это такое?

– Бейкер говорил вам, зачем летит в Лондон? – вместо ответа спросил Фергюсон.

Она посмотрела на него, потом, повернувшись, бросила взгляд на Трэверса, затем повернулась снова.

– А как по-вашему, почему он прилетел сюда, бригадный генерал?

– Потому что обнаружил потерпевшую аварию немецкую подводную лодку неподалеку от острова Сент-Джон, мисс Грант. Он не рассказывал вам об этом?

Дженни Грант глубоко вздохнула.

– Да, бригадный генерал, он рассказал мне об этом. Сказал, что во время погружения под воду наткнулся на субмарину и на чемоданчик.

– Вот на этот, с дневником внутри. А что еще он вам сказал?

– Ну, что дневник написан на немецком языке, которого он не знает, но он узнал имена – Мартин Борман и… – Она запнулась.

– И?.. – мягко продолжил Фергюсон.

– …герцог Виндзорский, – договорила она. – Послушайте, я понимаю, это звучит невероятно, но…

– Ничего невероятного тут нет, дорогая. А где мистер Бейкер обнаружил эту подводную лодку?

– Понятия не имею. Он мне так этого и не сказал.

Наступила пауза. Фергюсон выразительно посмотрел на Трэверса. Тот вздохнул.

– Вы в этом совершенно уверены, мисс Грант?

– Конечно. Он сказал, что пока ничего не хочет рассказывать мне. Эта находка очень его взволновала. – Умолкнув, она нахмурилась. – Послушайте, бригадный генерал, к чему вы клоните? Что тут происходит? Это имеет какое-то отношение к гибели Генри?

– Нет, никакого, – успокоил ее Фергюсон и кивнул Трэверсу.

– Дженни, – сказал контр-адмирал, – бедняга Генри погиб по чистой случайности. У нас множество свидетелей. Он угодил под колеса автобуса Лондонского управления транспорта. Водитель – шестидесятилетний старик, коренной лондонец, получивший военную медаль за храбрость во время войны в Корее в 1952 году, где он служил рядовым в пехоте. Это был обычный несчастный случай, Дженни.

– Значит, вы не имеете ни малейшего представления о том, где находится подводная лодка? – снова спросил Фергюсон.

– А это важно?

– Да, может оказаться, что важно.

Она пожала плечами.

– Честно говоря, не знаю. Если хотите знать мое мнение, она, наверное, где-то далеко в открытом море.

– Далеко в открытом море? Что вы хотите этим сказать?

– В большинстве своем места, куда туристы с островов Сент-Томас и Сент-Джон отправляются нырять, находятся недалеко от берега. Повсюду полным-полно затонувших кораблей, однако уму непостижимо, чтобы немецкую подводную лодку, пролежавшую на дне со времени Второй мировой войны, так никому и не удалось обнаружить. – Она покачала головой. – Это чушь. Это могло произойти только в том случае, если бы она находилась где-то далеко.

– Далеко в море.

– Совершенно верно.

– И вы не имеете понятия, где именно?

– Нет, боюсь, я мало что понимаю в нырянии. Вам необходимо обратиться к специалисту.

– А есть такой человек?

– Ну конечно, его зовут Боб Карни.

Взяв со стола ручку, Фергюсон сделал пометку в блокноте.

– Боб Карни? А чем он занимается?

– Он – владелец центра водного спорта в курортном местечке Кэнил-бей. Я хотела сказать, что большую часть времени он учит туристов нырять, однако он прирожденный ныряльщик, к тому же довольно знаменитый. Знаете, он участвовал в спасательных работах на нефтяных вышках в Мексиканском заливе. О нем даже в журналах писали.