Две пары

Люд видел, как ее прекрасные глаза наполняются слезами. Он крепко обнял Джоанну, чувствуя, как учащенно бьется ее сердце. Он молча гладил ее по волосам, затем внимательно посмотрел ей в лицо и нежно поцеловал в губы.

– Почему нельзя найти другого донора? Я слышал о компьютерных базах данных, в которые внесены потенциальные доноры. Я имею в виду, что пересадка органов необходима тысячам людей, но далеко не у всех есть близнецы. Наверняка есть какой-то другой выход. Его надо найти.

Сердце Джоанны наполнилось благодарностью. Значит, он хочет ребенка не меньше, чем она. Однако Люд до сих пор знает не все.

– Дело в том, что Надин не сможет вернуться к работе до операции. Доктор Мак считает, что она не выдержит такой нагрузки. Так что если мы не найдем другого донора в ближайшее время…

– О Господи! – Люд побледнел и нервно провел рукой по волосам.

– Люд, я не знаю, что делать. – Она пристально посмотрела на него. – Хэллоран сказал, что поговорит с доктором Маком, но я уверена, что положение серьезное. Дела у Надин хуже, чем это кажется на первый взгляд. Я не могу видеть ее в таком состоянии. Мне следует рассказать ей о ребенке, тянуть дольше нельзя. Я понимаю, что подвожу ее и тебя. Но как я могу отказаться от ребенка!

– Любовь моя, – прошептал Люд, привлекая ее к себе.

Через минуту он отстранил Джоанну и проникновенно посмотрел ей в глаза.

– Есть выход. Мы можем сделать одну вещь. Разумеется, временно.

На следующее утро, едва успев прийти в больницу, Хэллоран тут же позвонил доктору Маку, но оказалось, что тот на обходе. Когда же Мак освободился, Хэллорана вызвали в отделение скорой помощи.

Джоанна, раздосадованная тем, что два доктора не могут между собой договориться, позвонила Надин:

– Как ты себя чувствуешь сегодня?

– Лучше, – ответила Надин, уловив напряжение в голосе сестры. – Так бывает всегда после гемодиализа. Ты не говорила с доктором Маком?

– Говорила, но очень коротко. Мне придется пробыть на работе до трех, но я приеду, сразу как только смогу.

– В любое время, – ответила Надин мрачно. – Я никуда не денусь.

Джоанна повесила трубку и закрыла лицо ладонями. Предстоящее объяснение с сестрой повергало ее в глубокую депрессию.

– Что-то случилось? – поинтересовался Уинни, заглянув к ней.

– Дело в Надин.

– Я думал, она идет на поправку.

– Я тоже на это надеялась, но все плохо. Ее почки так и не восстановились.

Уинни сочувственно нахмурился. Его родной дядя несколько лет жил на диализе, и Уинни хорошо представлял себе, что это такое. Больные почечной недостаточностью обречены на страшные страдания. Он подошел к Джоанне и ласково положил ей руку на плечо.

Джоанна не собиралась ни с кем, кроме сестры, обсуждать предложение Люда, но дружеское участие Уинни располагало к откровенности.

– Надин не в состоянии закончить съемки. Доктор не разрешит ей вернуться к работе, а это ставит под угрозу фильм Люда. Если только я не займу место Надин перед камерой. Она не переживет этого. Но уже отснято столько эпизодов, что начинать заново с другой актрисой просто невозможно. На это нет средств. Не знаю, сумею ли я справиться. Даже у Надин не всегда все получалось. Но, с другой стороны, я не допущу, чтобы Люд все потерял, если я могу помочь… – Джоанна замолчала и тяжело вздохнула.

– Я верю в тебя, детка, – сказал Уинни и обнял ее за плечи. – Ты можешь сделать все что угодно, если захочешь.

– Спасибо, Уинни. Я знаю, что должна. У меня нет выбора. Но мне нужно время, чтобы собраться с силами. Дай мне две недели отпуска, если, конечно, ты не хочешь отпустить сейчас Эбби.

– Разумеется, тебе нужно отдохнуть. Я все устрою. Но тебе лучше самой поговорить с Эбби.

– Да. Но не рассказывай никому о том, что я собираюсь сниматься вместо Надин. Если она согласится, это останется тайной для всех.

Когда Уинни вызвал Эбби к себе в кабинет и сообщил, что ей придется временно исполнять обязанности художественного редактора, она испытала противоречивые чувства. Джоанна говорила ей, что беременна, и Эбби предполагала, что займет ее место, но не ожидала, что это случится так скоро.

Покидая издательство, Джоанна оглянулась и увидела, как Уинни и Эбби вместе склонились над проектом нового тома. Она и без того чувствовала себя в стороне, и после тринадцати лет работы в «Омеге» видеть такую сцену было для нее особенно мучительно.

В больнице она столкнулась с доктором Маком.

– Я безуспешно пытаюсь встретиться и поговорить с вашим доктором, – сказал он. – Поскольку вы здесь, не уделите мне минуту внимания?

Джоанна последовала за ним в кабинет.

– Простите меня за вчерашнюю грубость. У меня выдался отвратительный день. Все же я должен сообщить вам, что чем скорее вашей сестре будет сделана операция, тем лучше. Ваша почка – идеальный трансплантат. Однако решать вам. Если вы не в силах пойти на это, я начну искать другого донора. На это может уйти несколько месяцев. Я хотел бы как можно скорее узнать, намерены ли вы дать согласие на операцию после рождения ребенка.

Джоанна открыла рот, чтобы сказать «да», но это слово, казалось, встало у нее поперек горла. Ее охватил ледяной ужас.

– Я… я не знаю. Мне страшно расстаться с частью своего тела. Но я очень хочу помочь сестре. Может быть, я привыкну к этой мысли… – Она тяжело вздохнула.

– Я понимаю, как вам тяжело, Джоанна. – Он взглянул на нее с состраданием. – Но поверьте, единственный шанс для Надин вернуться к нормальной жизни – это ваша почка. Органы ближайших родственников прекрасно приживаются. Ваша тетя и отец, к сожалению, не подойдут из-за возраста.

Джоанну трясло. Она презирала себя за трусость, но не могла преодолеть ее.

– Я слышала о существовании донорских центров, где по базам данных можно подобрать нужный орган.

– Да. Более того, при больнице есть такой координационный центр. Но подбор органов для трансплантации – сложнейший процесс. Основная проблема в совместимости иммунных систем, групп крови и тканевых антигенов у донора и больного. Понимаете, речь идет о сотне тысяч возможных комбинаций. К сожалению, у вашей сестры сложный случай, как и у вас. У вас редкая группа крови. Она встречается у восьми человек на сотню.

– Я знаю, – прошептала Джоанна.

– Поверьте, Джоанна, я и сам хотел бы испытывать больше оптимизма на этот счет, но шанс подобрать трансплантат по базе данных примерно один на тысячу. В случае вашей сестры шансов еще меньше.

Увидев, как Джоанна покрылась мертвенной бледностью, доктор Мак понял, что испугал ее не на шутку. Но, черт возьми, должна же она знать правду о том, что ее беременность сильно усложняет дело!

– Давайте пока оставим этот разговор. У вас есть время подумать, посоветоваться с мужем.

Мак ясно давал понять, что говорить больше не намерен, но Джоанна не находила в себе силы шевельнуться. Она машинально теребила ремешок сумки и пребывала в полной растерянности.

– Если я отдам сестре почку, то смогу потом снова забеременеть? Я имею в виду, можно ли родить ребенка с одной почкой?

– Разумеется. Одна здоровая почка может выполнять работу двух. Так что препятствий для новой беременности нет никаких.

– Понятно. А эта операция… она сложная?

– Да. Любая операция серьезная. Но для вас нет практически никакого риска. Я провел сотни операций по трансплантации почек и не потерял ни одного донора.

– А Надин? С сестрой все будет в порядке, да?

– Возможно, но поручиться за это никто не может. Основная проблема этой операции в том, что организм склонен отвергать чужеродный орган. Но поскольку вы с ней однояйцовые близнецы, такая вероятность сведена к минимуму благодаря общему генетическому фону. Именно поэтому ваша почка приживется в теле сестры с большей вероятностью, чем чья бы то ни было еще. Почка чужого человека имеет пятидесятипроцентный шанс на выживание. Если донором станете вы, шансы возрастают до девяноста процентов. В моей практике было четыре подобных операции. Трое мужчин и одна женщина. С момента последней операции прошло четыре года, все пациенты живы, здоровы и ведут нормальную жизнь. К сожалению, ни за что поручиться я не могу, Джоанна, но эти четверо живы, хотя ходили на волосок от смерти. Конечно, не стоит сбрасывать со счетов то, что медицина не стоит на месте.