Тайна Розенкрейцеров

Глава 9. НОВОЕ ЗАДАНИЕ

Стах готов был убить Збышека на месте. Зачем было стрелять в безоружного мужика, который обратился к ним с мирным предложением!?

– Ты что, с ума сошел!? – прошипел он, как потревоженная змея.

Они лежали в кустах неподалеку от палатки Тихомировых. Сюда привела их злая воля Черного Человека. Коповский был наслышан про истории, связанные с Тремя Могилами. И он точно знал, что суеверия, связанные с древними захоронениями, – чистая правда. Его отец (как и некоторые другие мужики в поселке, особенно с началом перестройки) промышлял раскопками старых кладбищ и древних курганов.

Стах так и не смог понять этой странной, чтобы не сказать больше, страсти отца. Казалось, он искал что-то очень дорогое для него, и вообще, в этом вопросе был как помешанный. Чаще всего отец находил черепки и скелеты. Иногда попадалась истлевшая в прах старинная одежда с золотыми пуговицами или серебряные кресты с камешками, но случалось это редко.

Кладбищ вокруг поселка хватало – на его месте когда-то стоял город, а в семнадцатом веке здесь находилось большое торжище, куда приезжали купцы и гости даже из нынешней заграницы.

Стах подозревал, что своими кощунственными с точки зрения верующего человека раскопками отец занимался и в годы советской власти. Только тогда он тщательно скрывал свои похождения на этом поприще не только от соответствующих органов, но и от семьи. Последние год-два перед внезапным исчезновением отец начал брать Стаха с собой – приучал к своему занятию. Но мальчик панически боялся могил, а в особенности скалящихся человеческих черепов.

Отец силком подтаскивал его к раскопу, заставляя глядеть на то, как он работает. Однако Стах, крепко зажмурившись, скулил, словно побитый щенок, до тех пор, пока разъяренный родитель не отправлял его пинком под зад восвояси.

На Три Могилы отец собирался долго, больше месяца. Все эти дни он ходил угрюмый и сосредоточенный. Если бы Стах не знал так хорошо жесткую несгибаемую натуру отца, то мог бы подумать, что его обычно бесстрашный родитель чего-то сильно боится. Куда он идет, отец сказал только Стаху. И на прощание крепко поцеловал мальчика, чего не делал никогда – старший Коповский был скуп на ласку. Но самое главное отец приберег напоследок. Прощаясь, он сказал: «Если меня не будет к исходу десятого дня, зови наших родственников – ты знаешь кого – и идите к Трем Могилам. А это тебе оберег. Он сохранит тебя от многих напастей. Носи его и никогда не снимай».

С этими словами отец всучил сильно смущенному и ничего не понимающему мальчику увесистую серебряную бляшку-медальон в форме квадрата со скругленными углами на крепкой цепочке из того же металла, звенья которой представляли собой миниатюрные розочки. На медальоне был изображен розовый куст в виде креста.

Он не пришел ни на десятый день, ни через месяц. Стах, как и просил старший Коповский, рассказал дядьям о его просьбе, но те поначалу отмахнулись, посчитав это очередным чудачество своего нелюдимого родственника. Отец и раньше надолго пропадал незнамо где. Поэтому все уже привыкли к его внезапным исчезновениям и не менее неожиданным появлениям. Даже мать не обеспокоилась долгим отсутствием мужа, хотя Стах использовал все свое красноречие, чтобы она поверила ему. Но в конце концов до взрослых дошло, что Коповский-старший, всегда отличавшийся дерзостью и отсутствием каких-либо сдерживающих факторов, и впрямь мог осмелиться проводить раскопы в районе Трех Могил. Местные хорошо знали о недоброй славе холма, поэтому походы к нему были для всех табу, под запретом.

Иногда к Трем Могилам ходили пацаны, местные сорвиголовы, но их родители каким-то необъяснимым образом узнавали об этом проступке и драли розгами нарушителей запрета нещадно. Любые другие проступки могли ограничиться лишь словесной выволочкой, но только не поход к Трем Могилам. И все дети это хорошо знали.

Ходил к Трем Могилам и Стах – когда ему было девять лет. Тогда он только пытался изображать из себя крутого, поэтому сильно не расстроился и не испытал чувство большого стыда, когда так и не смог пересилить внезапный страх, который обуял его при виде холма с тремя курганами наверху.

Стах сдрейфил и не пошел дальше. Он вернулся в поселок один. А троих его друзей искали два дня и две ночи. Все уже думали, что детям пришел конец, особенно после того, как народ со слов перепуганного до икоты Стаха узнал, куда они пошли. Но все обошлось. Пацанов нашли, для начала приголубили и накормили, а затем выдрали так, что они неделю не могли сидеть. Оказалось, что дети просто заблудились в лесах, когда возвращались домой.

Дело в том, что лишь Стах мог свободно ориентироваться на местности, используя для этого различные приемы: днем – по движению солнца, ночью – по луне и звездам, по коре деревьев, которая с северной стороны обычно покрывалась мхом, по розе ветров, имеющей постоянное направление для какой-то определенной местности, и так далее. Этим примитивным, но действенным, приемам ориентирования отец учил его сызмала.

Конечно, другие пацаны, выросшие в согласии с природой и на свежем воздухе, тоже знали путь к поселку. Но, как они потом объясняли, их бес попутал. Непонятно по какой причине мальчики свернули в такие дебри, что впору было «караул» кричать. Да вот только вряд ли кто-нибудь их услышал бы…

Отца возле Трех Могил не оказалось. Но он там был. Мужики нашли его палатку, закопченный котелок на костре, рюкзак с тремя банками мясных консервов, флягой сливовицы, пачкой сахара-рафинада и блоком сигарет, а также всю одежду, которую отец взял с собой, вплоть до исподнего. Самого Коповского и дух простыл. По всему выходило на то, что он куда-то ушел в чем мать родила.

Поискав, совсем замороченные родственники наткнулись на свежий раскоп, возле которого лежал шанцевый инструмент. Но яма почему-то была завалена глиной и камнями.

Немного поковырявшись в раскопе, они мудро решили, что в этом безнадежном деле им и бульдозер не поможет. А если Коповский все же находится под завалом, то зачем его раскапывать, раз он будет покоиться в таком козырном месте. Поэтому мужики на всякий случай насыпали над раскопом могильный холмик, положили на него букет полевых цветов и помянули своего родственника, выпив его сливянку и закусив найденными в рюкзаке консервами. На этом они поиски прекратили и поторопились отправиться восвояси.

Для мужиков все было понятно. Три Могилы снова взяли свою жертву…

И вот судьба опять привела Стаха на это заколдованное место. Вопреки всем разумным соображениям, он не верил, что отец нашел свою смерть на этом холме. Никто не видел его тела, поэтому не о чем было и говорить.

Точно так же думала и мать. Она считала, что Коповский-старший инсценировал свою смерть, пользуясь дурной славой Трех Могил, где люди и прежде пропадали бесследно, а сам где-нибудь живет с молодухой и в ус не дует. Из-за этого мать так ни разу и не сходила на предполагаемую могилу отца, считая, что это выдумка родственников, с которыми она после исчезновения мужа перестала общаться. Коповская считала их виновными в том, что они не захотели расчистить завал в раскопе до самого дна. Но однажды отец Стаху приснился. Сон был наполнен кошмарами, и молодой Коповский мало что из него запомнил. Однако самое главное – предупреждение отца никогда не ходить к Трем Могилам и его признание в том, что он совершил большой грех и что его забрала к себе какая-то неведомая страшная сила – Стах уложил в свою память как патрон в казенник винтовки, которая всегда на боевом взводе.

С той поры Стах верил почти всем байкам про Три Могилы, потому как считал, что большинство из них были правдой, хотя и казались фантастическими измышлениями. И он никогда не снимал с шеи оберег, завещанный отцом. (За исключение лет, проведенных в зоне). Когда в одну из встреч Черный Человек сказал, куда идти и что нужно сделать, Стах неизвестно отчего вскипел и отказался наотрез.

– Пойдем куда угодно, лишь бы не к Трем Могилам!– выпалил он, бледнея от внезапной, неосознанной злости, смешанной со страхом. – Мы готовы выполнить любое другое ваше задание, только не это.