Дама слева

Бой часов предупредил, что стейк готов. Через несколько минут Элисон уже вносила поднос в ту часть длинной комнаты, что служила столовой. Пол сидел, слушая мистера Гордона-Платта, который говорил:

– Нет, не в Англии. Я родился в Мексике. Мой отец отправился туда прямо отсюда. Мы жили там, пока мне не исполнилось десять; дела шли не очень хорошо. Боюсь, отец был плохим бизнесменом. Заниматься всем приходилось матери, – юноша издал короткий смешок. – Может она и рассеянная и вечно забывает вещи, но в бизнесе толк знает. Если бы у нее была хоть маленькая возможность, она бы смогла бы развернуться. Но не всегда получаешь то, что хочешь. В любом случае я рад вернуться в Англию.

– Вы никогда не были в Англии до того, как приехали в Бикон-Райд? – с вежливой сдержанностью спросил Пол.

– О, да. Впервые я приехал в Англию, когда мне было пятнадцать. Здесь я закончил последние три класса, а потом вернулся в Италию.

– Должно быть это было дорого учиться в Англии.

Теперь в голосе Пола прозвучало нечто большее, чем обычная холодная вежливость.

– Да, полагаю так. Но у меня замечательная мать. Она нашла средства, чтобы дать мне старт.

– Старт? К чему? Что вы собираетесь делать?

– Ну, на самом деле я бы хотел заняться искусством, но пока это невозможно. Если вы не родились Пикассо, то не можете заниматься этим, не имея средств к существованию. Когда по воле деда мы вернулись сюда, я подумал… вот он, мой шанс. Конечно, тогда я ещё не видел это место.

Возникла неловкая пауза, и Элисон воспользовалась ею:

– Садитесь за стол, пока всё ни остыло.

Нельзя сказать, что ужин прошёл в весёлым или хотя бы приятной атмосфере, но определённо не по вине Роя Гордона-Платта. На самом деле именно он поддерживал разговор, обращаясь к Полу с вопросами, в большинстве касающимися бизнеса. Он признался, что не увлекается старинными вещами и что его знания ограничиваются викторианским периодом.

Элисон ждала, что Пол объяснит, что ранняя викторианская мебель сейчас классифицировалась как старинная, но с беспокойством заметила, что тот впал в одно из своих молчаливых состояний. Возможно, потому что Рой всё время называл его «сэр», хотя это было лишь проявлением хорошего воспитания, ведь Пол годился ему в отцы. Хотел ли Рой подчеркнуть это? Так это или нет, но одно Элисон точно знала – Полу мальчик не понравился, тогда как она всё больше проникалась к нему симпатией.

Когда ужин закончился, девушка даже не попыталась убрать со стола, так как в разговоре участвовали толко она и Рой, и ей не хотелось оставлять гостя на милость сурового молчания Пола. Хотя она и любила Пола, временами и ей приходилось сталкиваться с подобным настроением опекуна.

Была почти половина десятого, когда Рой собрался уходить. Пожав руку Полу, он сказал:

– Надеюсь, мы скоро снова встретимся, сэр.

На что Пол, едва качнув головой, сказал:

– Прощайте.

Элисон проводила гостя вниз к выходу. Когда она открыла дверь, Рой взял на прощание её руку и спросил:

– Вы любите музыку?

– Смотря какую, – улыбнулась девушка.

– Три вечера, начиная с завтрашнего, в Барли Холл играет симфонический оркестр. Я подумал сходить. Вы бы не согласились составить мне компанию? – на лице юноши появилось торжественное выражение, когда он добавил. – Вы сделаете мне честь, но если вы заняты, то я смиренно приму это. Поверьте, я схожу с ума, сидя в том мавзолее, особенно по вечерам.

Элисон понимала его и чувствовала к нему симпатию. Если бы он предложил ей это два дня назад, она бы отказалась, не задумываясь. Но раз уж его мать усложнила ей жизнь, и Пол, по его собственным словам, решил вернуть прошлое, девушка решила принять приглашение.

– С удовольствием, – проговорила она. – Я уже давно не была на концерте. Вернее, я давно вообще никуда не выходила… Да, я с удовольствием составлю вам компанию.

Элисон понимала, что теперь её жизнь в этом доме изменилась навсегда.

– О, хорошо. Хорошо.

Мальчишеские глаза юноши загорелись довольством и энтузиазмом, что было очень лестно, но не много смущало.

Девушка быстро проговорила:

– Прощайте. Было приятно встретиться с вами.

Его лицо стало серьёзным, и практически шёпотом он произнёс:

– Вы ведь очень добры, да?

– Не будем обсуждать черты моего характера в такой час, – рассмеялась Элисон, стараясь скрыть своё смущение. – Прощайте. О! Вы позвоните мне? И когда? Вы собираетесь завтра?

– Да. Да, конечно. Завтра вечером. Я позвоню около семи. Хорошо?

– Хорошо.

Некоторое время девушка смотрела ему во след. Она знала, что он обернётся посмотреть, смотрит ли она, а потому отступила назад в магазин и быстро закрыла дверь. Выключив свет, Элисон ещё постояла в темноте какое-то время, собираясь духом для того, чтобы снова встретиться лицом к лицу с Полом. Она знала, что он был раздражён. Его переменчивый характер всегда поражал её.

Элисон медленно поднялась по лестнице и вошла в комнату. Пол ждал её. Похоже, его молчаливое настроение прошло. Он спросил каменным выражением лица:

– Ну, довольна собой?

Элисон вспыхнула от несправедливости его тона и слов. Он мог быть весел и оживлён после визита миссис Гордон-Платт, но ведь она не обязана была радоваться компании сына. Что происходит? Поведение Пола казалось странным, если не сказать больше. Если он был заинтересован в отношениях с Фридой Гордон-Платт, то будет как-то неловко, если ему не нравится её сын. В ответ на его вопрос Элисон просто взорвалась:

– Чего ты хочешь? Нельзя иметь всё.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурил он брови.

– То, что сказала… Обсуждать меня с… с посторонними, как будто я ребёнок или неуклюжий подросток, первоклашка… Отлично! – девушка возмущённо мотнула головой. – Если ты считаешь меня такой маленькой… довольно неразвитой, – она сделала ударение на последнем слове, – тогда мне лучше общаться со своими ровесниками, ты так не думаешь?… Да, я довольна собой сегодня вечером, и к твоему сведению, он мне нравится. А вот твоё к нему отношение было неприемлимым.

Еще до того, как с её губ сорвалось последнее слово, Элисон пожалела о том, что сказала. Хотя Пол продолжал сердиться, на его лице появилась боль от обиды. Её слова глубоко ранили его. Подчиняясь импульсу, девушка была готова броситься к нему, рука её вытянулась в жесте раскаянья, но он отвернулся и направился в комнату, а оттуда уже через дверь столовой. Было ясно, что он воспользовался этим путём, чтобы не проходить мимо неё. Несколько секунд спустя Элисон услышала, как дверь его спальни громко хлопнула.

О, боже! Боже! Боже! Девушка закрыла лицо руками. Почему всё идёт не так?

Элисон подошла к огню, когда в холле зазвонил телефон. Подняв трубку, девушка услышала голос, спросивший её имя, и глаза её расширились. Голос повторил:

– Она дома… мисс Рид?

– Я слушаю.

– О… о. Это мисс Бек, мисс Рид. Вы меня помните?

– О, да, мисс Бек, я помню вас. Конечно.

На другом конце наступила тишина, и Элисон продолжила:

– Здравствуйте. Как поживаете?

– Да. Да, спасибо хорошо, мисс Рид. Я… Я хотела бы, чтобы вы приехали повидаться со мной.

Элисон немного отстранила трубку, удивлённая такой просьбой, а затем ответила:

– Да. Да, конечно, мисс Бек. Когда бы вы хотели, чтобы я приехала? Я могла бы заскочить завтра днём.

– Нет, нет, днём нельзя. Понимаете… Ну, мне бы хотелось, чтобы вы пришли, когда миссис Чарльз не будет. Я звоню сейчас, потому что одна в доме. Вы понимаете?

Элисон кивнула и быстро проговорила:

– Да. Да, конечно, мисс Бек.

– Это важно, чтобы мы встретились, и поскорее. Случилось что-то… что-то ужасное.

– Ужасное?

У Элисон перед глазами встала картина старой леди, лежащей на полу гостиной и покрытой кровью. Она спросила обеспокоенно:

– Миссис Гордон-Платт стало хуже?

– Нет. Нет, она в порядке, но если она узнает, что я встречаюсь с вами, это её убьёт. Вы не могли прийти завтра вечером около семи? Миссис Чарльз не будет дома; я слышала, как она назначала встречу. И мистер Рой будет отсутствовать почти весь вечер.