Укрощение горца

Эван был потрясен. Мать никогда так не разговаривала с ним.

– Что с тобой? – спросил он.

– Я очень сердита на тебя. Как ты смел так поступить с Норой? Она замечательная девушка. Райан сделает ее несчастной, и ты это прекрасно знаешь. Не могу поверить, что ты поступил так. Святые небеса, помогите мне, но, думаю, я плохо тебя воспитала. – Айслин, перекрестившись, начала читать молитву о спасении заблудшей души сына.

– Ты хочешь, чтобы между нашими кланами опять началась вражда? Мне трудно в это поверить.

Айслин долго молчала. Потом заговорила с таким выражением, будто вся тяжесть мира была на ее плечах:

– Эван, я так хотела, чтобы ты был счастлив, и меня очень печалит, что я не смогла помочь тебе в этом.

– Мама…

– Молчи, – она подняла руку, – дай мне сказать.

Казалось, она погрузилась в прошлое, в его детство. Эвану не хотелось вызывать из глубин памяти эти воспоминания – детство не было светлой полосой его жизни.

– В отличие от твоего отца и братьев я знаю, почему ты стал таким замкнутым человеком. Я всегда это знала. Ты был очень крупный мальчик – когда тебе было всего четыре года, я не могла поднять тебя на руки. И я хорошо помню, как ты смотрел на меня, когда я держала на руках Брейдена. Я видела боль в твоих глазах.

Эван открыл рот, чтобы возразить, но мать накрыла ладонью его рот.

– Я часто плакала, что не могу носить тебя на руках. А когда ты отталкивал меня, это разбивало мне сердце.

– Но это не так, – попытался возразить Эван, хотя в глубине души он знал, что это правда. Ему всегда было больно, что его братья получали сполна материнскую ласку, которой он был лишен. Поэтому Киран так много значил для него. Отец все свое время уделял Лахлану в ущерб остальным, мать занималась Брейденом, они с Кираном были друг с другом. У Кирана хватало времени и терпения на Эвана.

– Это так. Всегда, когда я хотела обнять тебя, ты замыкался и уходил. А когда Нора с тобой, ты тоже напрягаешься? Я видела в холле, видела, как ты смотрел на нее. Она нужна тебе. Я знаю, ты не был счастлив, когда жил здесь, с нами. Отец был слишком суров с тобой, хотя ты старался делать все, как он хотел. Он судил тебя слишком строго, я никогда не могла ему этого простить. Но он очень любил тебя, Эван. Последние слова, которые он произнес на этом свете, были о тебе.

– Потому что он считал, что я не могу сам позаботиться о себе.

– Нет, он говорил совсем о другом. Он говорил, что требовал от тебя непомерно много. Он просил меня рассказать тебе, как сильно любил тебя, и попросить прощения за его излишнюю строгость. Он жалел об этих моментах, страдал из-за того, что несправедливо упрекал тебя. Он всегда гордился тобой.

Слезы наполнили глаза Эвана. Он вспомнил, как он пришел домой и узнал, что Киран погиб. Слова, которые отец бросил ему в лицо, были безжалостны: «Ты мне отвратителен. Ты схватил то, что не принадлежит тебе. Твой поступок убил брата. Не показывайся больше мне на глаза. Ты заслуживаешь только презрения».

Убитый горем, наполненный горечью, Эван тотчас покинул замок Макаллистеров и до самой смерти отца отказывался появляться в нем. Он бы и не вернулся, но после того, как отец умер, к нему приехали Лахлан и Брейден со словами, что мать очень хочет видеть его, что она тоскует по нему и, если он не вернется, она умрет.

И вот Эван вернулся домой…

Мать наклонилась и поцеловала его в лоб.

– Я никогда не винила тебя в смерти Кирана, Эван. Ты очень страдаешь, я знаю. Как бы я хотела избавить тебя от этого страдания! Я все бы отдала, лишь бы у тебя были покой и счастье. – Она убрала прядь волос с его лба. – Нора хорошая девушка, и она любит тебя. Досадно и глупо прятаться в пещере, вместо того чтобы жить в удобном доме с любящей женщиной. Но это твоя жизнь, сам решаешь, какой ей быть. Спокойной ночи, дорогой сын. – Айслин похлопала его по руке и вышла.

ГЛАВА 13

Прошло две недели

Нора стояла возле церкви в ожидании отца, который поведет ее к алтарю. Сердце ее трепетало и болело. Ей все еще не верилось, что все вынуждают ее сделать это. Ее родители. Райан.

Более всего она не могла поверить, что Эван предал их обоих – и ее, и себя. Черт бы его побрал! Как он посмел оттолкнуть ее?

Но сейчас Эван, вероятно, у себя, лежит пьяный, и ему нет никакого дела до того, что она любит его. Его не беспокоит то, что они больше никогда не увидятся.

Он не заслуживает ее преданности. Не заслуживает любви.

Через несколько минут узы брака на всю жизнь свяжут ее с Райаном. Эта мысль убивала ее. Самое ужасное, что ей придется делить с ним супружеское ложе. Нора не могла представить себе, что Райан будет прикасаться к ней, любить ее… От этой мысли ее глаза наполнялись слезами.

Катарина, стоявшая рядом, сочувственно положила руку ей на плечо. Норе было непонятно, почему цыгане так долго остаются с ними, но она была рада, что Кэт рядом. Ей нужна была ее поддержка, она поможет пережить этот жуткий день.

Три дня назад Лисандра послали в южное имение отца Норы, завтра уедут Катарина, Виктор и Бавел. И она останется одна, с Райаном.

Катарина опять погладила ее руку.

– Эван придет, я знаю.

– Нет, Кэт. Он отверг меня. Для него важнее его честь.

– Мужчина не позволит, чтобы кто-то другой касался женщины, которую он любит. Эван придет. Верь мне.

Норе хотелось верить, но у нее не получалось. Подошел отец Норы, чтобы вести ее к Райану.

«Пожалуйста, пусть что-нибудь случится, или я умру».

Если она повернется и побежит, думала Нора, этим поступком она навлечет позор на свою семью. Она не может бежать…

Нора и отец пошли к толпе, собравшейся посмотреть, как свершится брачный обряд. Райан ждал их.

«Беги, Нора, беги!» – стучало у нее в голове.

Но отец крепко держал ее руку – убежать было невозможно.

– Не позорь меня, дочь, – прошептал Алекс, словно прочитав ее мысли.

Нора увидела родителей Райана в толпе. Его толстушка мать плакала от счастья, а отец показался Норе раздраженным.

Райан стоял возле священника. Отец Норы передал ее руку Райану. Все!

Райан прошептал:

– Мне очень жаль, Нора. Но я обещаю быть хорошим мужем.

Мысли Норы зацепились за эти слова, мелькнула надежда. Может, она сумеет вымолить отсрочку?

Священник начал обряд, который должен был связать их навсегда.

– Желаешь ли ты, Элеонора.

– Постойте! Можно спросить?

– Не время для вопросов, – услышала Нора голос отца.

– Но это важный вопрос, действительно очень важный.

Райан закатил глаза:

– Пусть спрашивает, иначе она не успокоится.

– Спрашивай, дочь моя, – согласился священник.

– Может ли женщина выйти замуж за одного человека, если помолвлена с другим?

– Почему ты спрашиваешь это? – нахмурился священник.

Даже если Эван не хочет ее, просто не будет брака с Райаном.

– Когда мы путешествовали, Эван говорил всем, что он мой муж.

– Да, я это слышала. Он гордо объявлял это всем, – радостно подхватила Катарина.

– Да. Мы все это слышали. Эван не скрывал этого, – подтвердил Виктор.

– И где же твой Эван? – спросил священник, стараясь перекричать возникший в толпе шум.

– Здесь! – перекрыл сильный гул в церкви знакомый голос.

Это был Син Макаллистер. Нора обернулась, чтобы найти его глазами. Она увидела у входа человека, который, как башня, возвышался над всеми. Эван! И три его брата с ним.

Нора улыбнулась и подумала, что она глупо выглядит. Ну и пусть! Все равно!

Эван медленно шел к ней. Он был очень бледен, на лбу выступили капли пота, видно было, что он преодолевает боль. Но почему?

– Что ты здесь делаешь? – От волнения у Норы не нашлось других слов.

– Я пришел объявить тебя моей женой, если ты согласна выйти замуж за такого дурака.

Радость переполняла ее. Катарина была права – он пришел! Но почему он так долго мучил ее? Ведь еще несколько минут, и она стала бы леди Макарен.