Посланница. Тайна геллании

— Ну или на крайний случай "Чего тебе от меня надо?". Все же лучше, чем "Пошла вон отсюда!".

Улыбнулся. Это уже шанс, что меня сейчас не отправят. Хотя почему меня должно это волновать? Он ведь не Дорриэн. Но как же не хочется уходить!

— Зачем пришла?

— Не знаю, — честно призналась я. — Просто хотела увидеть тебя. Поговорить.

— О чем?

О чем, о чем? Откуда я знаю?! Захотела и все!

— Зачем ты это сделал?

— Что сделал? — продолжая улыбаться, спросил эмпат. — Это де Оры вернули меня к жизни, не я.

— И первым твоим желанием стало уничтожить Этару! — раздраженно бросила я и отошла к стене.

Эрот какое-то время изучал меня, словно пытался прочесть мои мысли. Но он не мог. Мне даже не нужно было блокироваться. Арделия лишила его и этого дара.

— Почему вы все считаете, что я хотел ее уничтожить? — искренне изумился он. — Я всего лишь намеревался вернуть Драгонии земли, изначально принадлежавшие моему народу. Тогда мне удалось это сделать, но… меня предали. И уничтожили, — усмехнувшись, закончил он.

— Неужели тебе было мало того, что ты имел? — Я приблизилась к эмпату и опустилась на каменный пол. — Зачем ты провел тот мерзкий обряд, зачем вызвал демонов? Ведь если бы не ты, ничего бы этого сейчас не было. Посмотри, что ты наделал! Ты обрек свой род на страшные муки, каждого своего потомка! Превратил эмпатов в презренных существ, которых ненавидят и проклинают. Это из-за тебя на Этаре появились Безликие, которые в течение многих веков уничтожали твой народ. Ты об этом мечтал?

— Нет, — одними губами прошептал Владыка и отвернулся, не желая встречаться со мной взглядом.

— А теперь ты вернулся, чтобы повторить прошлое. Для чего?

Владыка не шевелился. Он продолжал смотреть в маленькое окошко в двери, забранное металлической решеткой, и только отрывистое дыхание свидетельствовало о том, что предо мной сейчас не каменная статуя, а живое существо.

— Зачем ты все это спрашиваешь? Что ты хочешь от меня услышать? — Эрот попытался подняться, но тело отказывалось слушаться его. Вернувшись на кровать, он с болью в голосе прошептал. — Да, я мечтал править могущественным Королевством Света. Хотел видеть, как мой народ благоденствует, хотел создать новый мир.

— А для этого тебе нужно было уничтожить старый.

— Не уничтожить, а изменить! — прокричал он и пронзил меня полным боли и обиды взглядом. Сейчас он был похож на избалованного ребенка, лишившегося любимой игрушки. Владыка сжал кулаки и, скорее всего, убил бы меня, если бы у него хватило на это сил. — Хватит меня осуждать! Что сделано, то сделано. И я не способен ничего изменить. Убирайся!

— Нет! — Я подалась вперед и склонилась над ним, стараясь не обращать внимания на тот яд, которым было наполнено его сердце. — Неужели ты до сих пор не осознал, что натворил? — Тогда я не понимала, зачем я все это ему говорила. И не знала, был ли смысл в моих словах. Эрот не хотел слышать меня, а я не хотела понять его. Вот так мы и сидели, прожигая друг друга полными непонимания взглядами, и каждый чувствовал как та невидимая нить, что связывала нас все эти месяцы, медленно тлеет и сгорает, не способная преодолеть сжигающее все на своем пути пламя ненависти. — Я просто хочу понять тебя, понять, что тобой двигало.

Думала, он все-таки ударит меня и пошлет, но вместо этого Владыка устало прикрыл глаза и начал говорить. Говорил он долго. А я боялась дышать, слушая до боли знакомый тихий голос. Эмпат рассказывал о своей жизни, о детских мечтах, о том, как стал Владыкой, как женился, а в скором времени потерял супругу, которая была одной из немногих, кого он любил.

— После ее смерти у меня осталась только Леста, — с грустью проговорил он. — Знаешь, ты чем-то напоминаешь мне Лайиль.

— Чем же? — улыбнулась я и попыталась представить первую Владычицу Тэр ашт' Сэйн.

— Взглядом. Как сейчас помню эти бездонные карие глаза. Как же я любил, когда они смотрели на меня с нежностью и теплотой. Хотя характеры у вас разные, — лукаво ухмыльнувшись, заметил он. — Не было в ней того упрямства и непокорности, что есть в тебе.

А еще сволочности, себялюбия и безграничного эгоизма.

— Как она умерла? — спросила я и, переместившись на подстилку, опустилась на колени рядом с эмпатом.

— Лайиль очень любила охотиться. Однажды, помню, в тот день выдалась чудесная погода, она вместе с друзьями отправилась в лес. Во время охоты ее лошадь понесла и Лайиль упала, повредив позвоночник. К счастью, она не почувствовала боли, так как смерть наступила мгновенно.

— И после этого ты…

— После этого я решил посвятить жизнь сыну и своему народу. Тогда я увлекся магией и древними обрядами, благодаря которым и смог обрести силу. Я не хотел умирать. Хоть и чувствовал горечь утраты, но желание жить оказалось сильнее.

Понятно. Эрот потерял супругу и решил заглушить боль завоеванием мира. Нехило. Лучше б увлекся чем-нибудь более безобидным. Садоводством, например. Или коллекционированием редких видов оружия. Но Его Величество решили, что самый лучший способ унять боль — это заставить страдать других. Нет, все-таки какой же он псих!

— Наверное, я пойду. — Я поднялась и в нерешительности замерла, не зная, то ли мне просто попрощаться, то ли сказать напоследок пару теплых слов. Почему-то ненависти к нему я больше не испытывала. Эрот ведь не виноват, что его душу призвали именно в это тело. Ну а за все остальное он уже и так был наказан.

— Останься.

— Зачем? — Кажется сегодня это самый популярный вопрос.

— Я ведь рассказал тебе о себе. Теперь твоя очередь. Как ты очутилась на Этаре? — Встретив недоумение на моем лице, он негромко рассмеялся. — Одиэн мне кое-что рассказывал. Но даже и без его историй было понятно, что это не твой мир и ты здесь чужая.

Ну спасибо на добром слове. А я только начала избавляться от комплексов и стала считать себя его частью. Пожав плечами и решив, что в комнате мне нечем будет заняться, так как уснуть все равно не удастся, я начала говорить. Рассказывая о той ночи, когда повстречалась с илларами, я почувствовала, как гнев вырывается наружу.

— Нет, какие же они все-таки! Наплели с три короба, а вдобавок еще и прочитали глупый стишок о том, что я, видите ли, должна найти ответы в своем сердце, понять себя и тогда проклятие Владык будет разрушено, и все заживут долго и счастливо. Идиотка! Не могла сразу понять, что все это бред!

— Стишок? — передразнил меня эмпат. — Не расскажешь?

Я зажмурилась и прочла по памяти строки пророчества.

— Насколько мне известно, иллары испокон веков обладали даром предсказывать будущее. Может в этом они и не солгали.

— Ты прав не солгали. Они нагло ВРАЛИ мне! Поняли, что перед ними стоит наивное существо, верящее в любые сказки и нагло врали!

Решив, что говорить о бледнолицых — только зря нервы портить, которые и так уже ни к черту, я начала рассказывать о знакомстве с Дорриэном, когда за спиной раздался тихий скрип.

Эрот застонал и, прикрыв глаза, прошептал:

— Все, уходи.

В темницу вошли двое эмпатов в темно-зеленых мантиях. В руках одного из них был флакончик с маслом. Наверное, мне действительно следовало уйти и дать магам продолжить «лечить» Владыку, но что-то во мне встрепенулось, не позволив сдвинуться с места и оставить эмпата один на один со своими мучителями.

Маги застыли, ожидая, когда же я исчезну. Поднявшись с колен и отряхнув юбку, я повернулась к ним.

— Давайте сюда. — Я протянула руку, желая забрать флакончик. — Я сама сделаю… это.

Эмпаты переглянулись и неуверенно пробормотали:

— Не стоит беспокоиться, сударыня. Это наша обязанность.

— Значит, сегодня вы от нее освобождаетесь. — Я прищурилась и, усмехнувшись, спросила. — Или боитесь, переборщу с дозой?

— Нет, но…

— Послушайте! — Я постаралась взять себя в руки и не сорваться на ни в чем не повинных эмпатов. Они ведь не виноваты, что в последние дни я вся на нервах и постоянно кричу на всех по поводу и без повода. — Мне еще нужно задать ему пару вопросов. Без свидетелей.