Убить зверя

Спустя несколько часов дверь отворилась и в комнату вошел элегантно одетый сухощавый мужчина в черных очках. Он остановился в двух шагах от Базуля, который и не подумал встать, и некоторое время рассматривал вора с совершенно бесстрастным видом.

– Гражданин начальник, что за дела? – первым нарушил молчание Базуль. – Я ни в чем не виноват. И вообще – куда меня привезли?

Он понимал, что говорит глупости, но от вошедшего исходила какая-то угроза и чтобы снять все возрастающее напряжение пахан решил пойти в атаку первым.

– Вот и свиделись… – наконец разжал тонкие волевые губы мужчина. – Здравствуй, Федор Лукич… – И он снял очки.

Разверзнись в тот момент под ногами пол, Базуль удивился бы меньше, чем при виде острых холодных глаз незнакомца. Это был тот самый поваренок из колонии усиленного режима КГБ!

– Ты!? – Базуль подхватился, как ошпаренный. – Откуда?..

– Как видишь, жив. Между прочим, твоими молитвами. Да ты садись, сейчас нам принесут перекусить и коечего для согрева души. Отметим встречу. И поговорим…

Они беседовали до вечера. Бывший зэк спецзоны КГБ, который назвался Пехой, умел убеждать. И этот вторник стал днем рождения бизнесмена Базуля, чуть позже на сходке воров "в законе" получившего под свое начало целый областной центр. Пеха помог ему навести мосты на Запад и все эти годы выполнял функции "серого" кардинала, обеспечивая внешнюю безопасность группировки "положенца". Иногда Базуль задавался вопросом: кто Пеха на самом деле и какие преследует цели? Но спросить напрямую у него почему-то не хватало смелости. Впрочем, он был уверен, что Пеха правды не скажет. Лишние знания обременяют человека…

Пеха выглядел усталым. От того юного миловидного поваренка, который когда-то вертелся юлой со своим черпаком, не осталось и следа. Годы оставили на аскетическом лице "серого" кардинала даже не морщины, а целые рвы, хотя он был и не стар. -…Говоришь, "третья" сила? – переспросил Пеха. – Возможно. Но не обязательно.

– Ну а кто же тогда устраивает все эти козни?

– В предвыборной кампании все средства хороши, это аксиома. Но не до такой степени. Бойня не нужна никому. Все широковещательные заявления президента и прочих государственных мужей в преддверии выборов об усилении борьбы с преступным миром и коррупцией – не более чем дымовая завеса. И ты, и я хорошо знаем кто платит по счетам за постановку различных выборных шоу. Наркоман никогда не сдаст своего поставщика. А те, кто рвутся к власти, торчат на финансовой игле не менее прочно, чем примитивные идиоты, которые не в состоянии прожить ни единого дня без шприца с какой-нибудь гадостью. Кто захочет рубить сук, на котором сидит?

– Но факт, как говорится, налицо.

– Факты можно и подтасовать. Все то, о чем ты мне, Федор Лукич, рассказал, смахивает на голливудский сценарий с совершенно дикими натяжками. Да, все довольно хитро сплетено, однако я пока не улавливаю смысл затеянной постановки. Вечный вопрос юриспруденции – кому это выгодно? – как-то не просматривается.

– Но Чингиз…

– Он всего лишь пешка в чьей-то достаточно примитивной игре. Это можно выяснить в два счета. Но вот другие наслоения мне непонятны. А что касается некоего зверя из преисподней, то пока еще конец света, когда из ада вылезут на поверхность разные чудища, не предвидится. Или, по крайней мере, настанет несколько позже, если судить по предсказаниям Нострадамуса.

– Мне от этого не легче, – буркнул Базуль. – Все рушится на хрен…

– Так уж и все? Не нужно драматизировать ситуацию. Твое финансовое положение достаточно прочно, люди расставлены по точкам грамотно, поддержка с центра работает выше всяких похвал – чего еще нужно?

Процесс идет, как говаривал некий господин Горбачев. В чем-чем, а в прозорливости ему не откажешь. И идет он, между прочим, в нужном для нас направлении.

– Для кого это – "для нас"? – резко спросил Базуль, выведенный из себя невозмутимостью собеседника.

– Вопрос на засыпку? – растянул свои тонкие губы в жесткой ухмылке Пеха. – Отвечаю: для тебя, меня и тех, кто сделал на нас ставку. А это очень серьезные люди, поверь. И сидят они в таких вершинах, что нам и не снится. Так что не будем разводить базар-вокзал.

Базуль демонстративно пожал плечами и насупил брови. Он даже себе не признавался, что побаивается Пеху, хотя и не знал по какой причине. Этот бывший зэк спецзоны КГБ, ныне вращающийся среди элиты воров "в законе", обладал способностью подчинять своей воле самых закоренелых строптивцев, не ставящих и свою, и чужые жизни ни в грош.

– Я пока покручусь в вашем городе, – сказал Пеха. – Мне не нравится твое настроение. Думаю, что вскорости все станет на свои места. Главное – найти кончик ниточки, дернув за которую, можно распутать весь узелок.

Этим я и займусь.

– Отлично! – обрадовался "положенец". – Такой помощник, как ты, мне позарез нужен.

– А разве своим ты не доверяешь?

– Доверяю, но до определенной меры. Сам знаешь, что со временем глаз замыливается и иногда не замечаешь очевидного. Так что тебе и карты в руки.

– Для меня и моих людей потребуется хаза, средства передвижения и надежная связь.

– Нет проблем. У меня есть еще одна дача, поменьше, на окраине города. Там раньше жил какой-то партбосс. Хороший район…

– Не подходит, – бесцеремонно перебил его Пеха. – Я обязан быть поближе к эпицентру событий. Нужна просторная городская квартира. Только не в центральной части, где такое жилье обычно под колпаком у правоохранительных органов и братвы. Этаж не должен быть первым, но и не выше третьего, дом отыщите неприметный, лучше старой постройки. Дверь нужно заменить на железную, сейфового типа.

– Квартиру купим. Завтра же. И оборудуем. К вечеру все будет в ажуре, – уверенно пообещал Базуль. – А пока погости у меня.

– Нет, – отрезал Пеха. – Спасибо за шикарный обед и – пока. Позвоню через день.

– Жаль… Ну, ладно, как хочешь…

Пеха уехал, оставив вора "в законе" с неприятным осадком на душе. Только сегодня Базуль окончательно понял, что колея, по которой он катит на бронированном "мерсе", ведет куда-то не туда. И даже вовсе не в ту сторону, куда "положенец" взял курс еще в отрочестве. Но свернуть на другую дорогу он был уже не в состоянии.

Глава 26. Страшное утро

Они пришли утром, сразу после завтрака – высокий прилизанный блондин со смазливой физиономией "голубого", два бугая с головами, которые сидели прямо на плечах, и уверенный в себе тип в малиновом пиджаке с позолоченными пуговицами. Вновь обретшая твердость духа и жизнерадостность Ирина Александровна и морально измученный перипетиями схватки Грея на собачьем ринге старик их уже ждали.

У Егора Павловича денег было почти в четыре раза больше, чем требовалось чтобы отдать долг. Он так устал после ринга, что даже не пытался сопротивляться Чижеватову, с победоносным видом всучившему старику пакет с долларами. Михаил Венедиктович признался, что поставил на Грея все свои наличные деньги, и его выигрыш на тотализаторе составил астрономическую сумму, часть которой он просто обязан отдать Егору Павловичу.

– Сегодня истекает срок… – "Голубой" слащаво ухмыльнулся.

– В шесть часов вечера, – спокойно уточнил старик.

– Да, да, конечно, – вежливо кивнул человек в малиновом пиджаке. – Мы зашли напомнить…

– И правильно сделали, – с вызовом сказала Ирина Александровна. – Вечером я занята. Вот, – она положила на стол перед "голубым" пачку долларов, перехваченную резинкой.

Незваные гости остолбенели. Наверное, они просто не ожидали, что актриса соберет такую сумму. Наконец довольно длинную паузу прервал "малиновый пиджак":

– Отлично. Извините за беспокойство. Мы сейчас пересчитаем и пойдем… – Он хотел было взять деньги, но тут раздался тихий утробный рык, и возле стола появился Грей.

Волкодав все еще был в бинтах, но его оскаленная пасть вовсе не напоминала благодушную улыбку больного добродушного пса. Человек в малиновом пиджаке с такой скоростью отдернул руку от денег, будто прикоснулся к горячей сковородке. Незваные гости в замешательстве попятились к двери.