Страница 9 из 28
Накануне глобального кризиса мир свято верил в нефть. В конце 2007 года казалось, что рост потребления углеводородов на планете будет подниматься дальше. Нефть вошла в хозяйственную жизнь так давно, что никто не помнил о том, какой несокрушимой выгляделав конце XIX столетия вера в силу угля и паровой машины. Все забыли о том, как страшный экономический кризис 1899-1904 годов похоронил паровое будущее. В XX веке доля нефти в общем потреблении энергоресурсов возрастала. В 1900 году она составляла всего 3 %. В 1939 году была уже на уровне 17,5 %. В 1972 году равнялась 41,5 %. В 2000 году добралось до 65%, поднимаясь дальше. Аналитики уверяли: к 2030 году доля нефти в глобальном потреблении энергоресурсов увеличится до 84 %.
Стоимость нефти поднималась вместе с ростом потребления. В 2003 году из-за войны в Ираке она подскочила до 30 долларов за баррель. В 2004 году прошла отметку 40 долларов. В начале 2008 года нефть стоила уже 100 долларов. Рост цен на «черное золото» беспокоил потребителей. В США и ЕС были разработаны и запущены дорогостоящие проекты получения биологической замены бензину и дизельному топливу. В производство биотоплива вкладывались миллиарды. Однако выращивание на огромных плантациях растений для изготовления спиртов (биоэтанола и биобутанола) не только наносило вред экологии, но являлось убыточным экономически.
Биотопливные проекты держались на огромных субсидиях и дорогой нефти. Правительства полагали, что они помогают сдерживать рост цен на нефть. Но в общемировом потреблении жидких топлив биотопливо составляло всего 1,5 %. Как только углеводороды начали дешеветь, иллюзии, связанные с биотопливом, стали рушиться. Европа первой отказалась от намерений наращивать долю потребляемого биотоплива, «вытесняя» нефть. Казалось, глобальный кризис расставил все точки над i. Однако человечество по-прежнему осталось в энергетическом тупике. Запасы нефти были ограничены. Рост потребления углеводородов вел к резкому увеличению цен, что мешало удешевлению товаров.
Со времени кризисной полосы 1969-1982 годов глобальная экономика сильно изменилась. Прежде сырьевая периферия мира (страны Юга) стала индустриальной. Сотни миллионов крестьян превратились в промышленных рабочих. Выросла армия офисных служащих. Возрос объем мировой торговли. При этом главными рынками сбыта остались США и государства ЕС. На них суммарно приходилось к началу кризиса порядка 65 % мирового потребления. Но вынос индустрии из этих стран сокращал доходы работников. В этом состояло главное противоречие кризиса, открывшегося в 2008 году.
К концу второго десятилетия финансовой глобализации проявилось колоссальное перенакопление капитала. Корпорации не могли выгодно инвестировать его в реальный сектор из-за ограниченности мирового спроса. Средства пошли на покупку ценных бумаг и кредитное поддержание потребителей, прежде всего американцев и европейцев. Долговой пузырь первым лопнул в США, где разразился «народный дефолт». Спустя немного времени аналогичные процессы стали проявляться в других странах. Средние слои не справлялись с долгами. Бумаги обесценивались. Фондовые рынки потеряли устойчивость. Возросла инфляция, еще более подрывая спрос. Кризис нанес первые удары по мировой индустрии, подтолкнув повышение безработицы.
Чтобы угнаться за ускользающим потребителем, производители должны найти радикальный способ удешевления товаров. Это непростая задача, на решение которой потребуется время. Ресурс сокращения издержек за счет низкой оплаты труда в странах периферии подошел к концу. Единственным выходом в условиях сжатия глобального спроса являются более высокие индустриальные технологии, означающие увеличение энергопотребления в мире. Для выхода на кривую роста глобальной экономике нужно много дешевой энергии. Однако перемены не могут свестись лишь к технологиям. Как минимум, должна смениться экономическая модель капитализма, измениться производственные отношения.
Нефть не может служить решением. Надежды корпораций-экспортеров на возобновление роста стоимости углеводородов по завершении хозяйственной дестабилизации лишены оснований. Случись подобное - и мировая экономика вновь ввалится в тяжелый кризис. Без качественных прорывов в энергетике кризис не удастся преодолеть: потребители останутся слишком слабыми, товары не найдут нужного числа покупателей.
В новой энергетической революции, способной дать толчок к преодолению кризиса, нет ничего невозможного. В период 1899-1904 годов человечество уже находило выход из парового «энергетического тупика». Тогда прорыв совершился за счет электроэнергетики, бензиновых и дизельных двигателей. Какую технологическую революцию подготовляет настоящее?
Еще неясно, что за источники энергии и двигатели придут на смену современным. Возможно, не лишена перспектив ядерная электроэнергетика. Низкий кпд (максимум 40 %) солнечных батарей и невозможность получать с их помощью много энергии пока не оставляет им шанса. Может быть, решение будет найдено за счет получения атмосферного электричества. Ничего нельзя сказать точно. Ясно одно: кризис обязательно совершит революцию в технологиях промышленности, энергетике и труде. «Чудо» произойдет на наших глазах.
12.11.2008 - Кто все это купит?
Россия, наконец, получила антикризисный план. Более того: правительство признало факт кризиса, объявив, что он распространился уже много дальше финансовой сферы. Теперь фондовый рынок оживляется в трепетной надежде на скорое возвращение «добрых времен». Неясно только одно: куда направится сбыт.
Помогать страждущей деловой элите - священный долг всякой добропорядочной власти. Обвинения в скупости неуместны: государство щедрой рукой собирается раздавать помощь. Деньги получат банки, сырьевые корпорации, автопроизводители и строительные фирмы. Льготы будут даны авиационным компаниям и транспортным предприятиям. Правительство идет навстречу бизнесу. Уже успевшие сократиться на 120 млрд долларов валютные запасы страны пойдут в дело вновь.
В Кремле верят, что денег и протекционизма хватит на всех. Проблемы малого бизнеса рассмотрены лишь абстрактно, но это естественно. Небольшие компании еще не доказали на рынке своей устойчивости: пусть действуют сами. О населении просто не принято вспоминать. Может быть, бюджетникам и пенсионерам повысят выплаты на 3 %, а может, и на 6 %. При этом государство постарается (как оно это активно делает с 2004 года), чтобы инфляция съела эти «лишние деньги» бедняков. У России старый приоритет - мировой рынок. Антикризисные меры тут ничего не меняют.
Вслед за снижением цен на нефть и металлы начал дешеветь газ. Европа объявила о снижении объема его закупок. Россия - о сокращении экспорта нефти на 25 %. На этом фоне единственная радостная весть для либеральных экономистов - снижение заработной платы. Она сокращается как относительно, подвоздействием инфляции, так и абсолютно - по воле работодателей. Деловые аналитики с торжеством констатируют: впервые за несколько лет рынок принадлежит не рабочим, ранее требовавшим «слишком много». Свободных рабочих рук в стране становится больше, а срок поиска работы уже приравнен в среднем к шести месяцам. По некоторым оценкам, на одно рабочее место теперь - четыре претендента. Согласно неолиберальной доктрине, условия идеальные.
Однако надежды на дешевый труд как двигатель роста наивны. Священный мировой рынок не только сжимается, но и растворяется во всеобщем возрождении протекционизма. Не только Россия изобретает запреты на ввоз иностранных товаров. Так поступают многие страны. Сбыт становится первостепенной проблемой. Склады китайских предприятий завалены нереализованной продукцией. Производства останавливаются из-за отсутствия продаж. Правительство Китая неубедительно обещает перенаправить реализацию промышленных изделий на внутренний рынок. Для этих целей до 2010 года власти намерены выделить 586 млрд долларов на поддержание своего рынка. Сбыт стремительно сокращается не только на внешнем, но и на внутреннем рынке.