Страница 9 из 27
Если вернуться к нашему двигателю "пятого поколения", то это не предел. Этот двигатель уже "беременен" следующим мотором. Мысль не остановить. Когда писатель пишет роман, в недрах этого, еще незавершенного произведения, зреет следующий. Так и в техническом и научном творчестве. Продвижение двигателя, подобно скольжению по воде лодки, вокруг которой возникают вихри и волны - новые прозрения, изобретения, они и составляют образ будущего двигателя. Писатель пишет роман в одиночку, а над двигателем работают тысяча конструкторов, и сотня из них - творцы. И у всех рождаются замыслы, иногда фантастические, чистая футурология. Это и есть творчество, непрерывное, ежесекундное, даже на отдыхе, даже во сне.
За последние двадцать лет состоялось несколько базовых событий. Значительно, процентов на тридцать, облегчили мотор, двигатели стали легкими. Появились композитные материалы, обладающие легкостью и прочностью. Вся электроника самолетов стала компактнее и легче за счет внедрения микросхем. Оружие самолета перестало быть "площадным", действующим по площадям за счет большого количества взрывчатки. Оно стало высокоточным. Там, где требовалась бомба в 500 кг, теперь требуется 50 кг. И, наконец, появился искусственный интеллект. Появилась возможность создать искусственного летчика, который легче живого человека, не требует для дыхания кислорода, не требует приборных досок, потому что роботам визуальная информация не нужна. Ему не нужна катапульта, а значит, не нужна и кабина. Все становится небольшим и легким. Двигатель улучшает свои характеристики и возникает высокая тяговооруженность. Когда вес самолета 20 тонн, а тяга 30 тонн, я могу летать, как хочу. Например, застыть в воздухе и стоять, а потом уйти вертикально вверх. Не только вверх, но и вертикально вниз. Он может вертикально сесть и вертикально взлететь. Значит, этому истребителю не нужны огромные аэродромы, а достаточно малой площадки, даже платформы автомобиля. Автомобиль можно пустить по любой дороге, и противник не узнает, откуда может взлететь такой самолет. И возникает особый тип авианосца, не палубной громады, этого морского чудовища, а компактной плавающей площадки. Я как-то был на авианосце "Адмирал Кузнецов", мне показали машину, тормозящую самолет при посадке, она похожа на средневековый стенобитный механизм. А сейчас, при вертикальном взлете, мы любую посудину, любой сухогруз можем превратить в авианосец. Все это вместе взятое дает нашей стране серьезные преимущества, даже перед американцами, потому что такой двигатель есть только у нас.
Конечно, параллельно с нами двигатели разрабатывают в Европе и в США, но, скажу я вам, русский ум необычайно изобретателен и фантастически талантлив. Иное устройство ума. Это дается от Бога. Русская голова вырабатывает нестандартные идеи, асимметричные решения. Но гонка вооружений продолжается. Мы чувствуем, как работают военные КБ за рубежом. Это заставляет нас торопиться.
МЫ ПОНИМАЕМ, ЧТО БЕЗ ДВИГАТЕЛЯ НЕТ ИСТРЕБИТЕЛЯ. БЕЗ ИСТРЕБИТЕЛЯ НЕТ АВИАЦИИ. НЕТ АВИАЦИИ - НЕТ АРМИИ. НЕТ АРМИИ - НЕТ СТРАНЫ.
Все мини-войны, которые состоялись, в том числе война с Грузией, показали, что как только авиация появляется над полем боя - вражеская армия проигрывает. Возьмите Югославию, две кампании в Ираке - их армии были разбиты с помощью авиации. Конечно, трудно победить в Афганистане, потому что талибы сидят под землей, и сражается не армия, а народ, который, как известно, победить невозможно.
ПОВТОРЯЮ, нас гонка вооружений торопит, и мы не отстаем. На, как ни странно, ни Минобороны, ни Военно-Воздушные Силы нас особенно не торопят, будто гонка вооружений их не касается. Вот это досадно и странно. Какое-то расплывчатое чиновничье состояние, бумажки, переписывание, нет воли, нет стратегического напора. Я работал во времена Советского Союза; там была строжайшая система, там был сроки, там были решения. Главком авиации приезжал ко мне, Генеральному конструктору, ежемесячно. Вместе с ним приезжала вся его свита в погонах. И каждый генерал видел заинтересованность командующего и исполнял свое дело безупречно. А сейчас вместо подобных визитов - вялые бумаги. Ведь мы зачастую даже не просим у армии денег. Мы готовы тратить свои, полученные от зарубежных продаж. Дайте нам техническое задание. Не можете? Мы сами напишем то, что вам надо. Тогда у нас будет техническое задание с авторитетными подписями. Мы придём в любой банк и возьмём кредит для дальнейшей работы. Представитель армии сидит в КБ, на заводе и контролирует каждую копейку. Вместо этого - какая-то трясина, какие-то комитеты, согласования, а в это время обстановка изменилась, авиация шагнула вперед. Мой учитель, замечательный конструктор Павел Александрович Соловьев, говорил: "Виктор, ты делай не то, что просят военные, а то, что им надо".
Сейчас, когда сгорела одна машина, летают две и проходят испытания. Испытывается уже не двигатель и не самолет, а применение оружия. Особенно сложно испытывать оружие, действующее одновременно по множеству целей. Например, по шести мишеням враз. Эти мишени летят с разных сторон, на разных высотах. Ракеты "воздух-воздух". Ракеты "земля-воздух". Ракеты "земля-земля". И самолёт должен их всех расстрелять, израсходовать на них шесть своих ракет. Сами испытания весьма сложны организационно, их подготовка требует большого труда. Этап испытаний до поставки в армию - около двух лет. Этап после поставки в армию первых образцов длится не менее трех лет. Вот тогда считается, что работа над самолетом закончена, и начинается работа над модификацией этого самолета.
Двигатель, как электрон, неисчерпаем. В нем таится целая анфилада других, новейших двигателей. Мы делаем двигатель, а двигатель делает нас. Очень сложно создать сам двигатель, но не менее сложно создать среду, в которой этот двигатель рождается. Я имею в виду коллективы, предприятия, направления науки, бесконечные связи и формы кооперации, финансовая сторона - кредиты, продажи за границу, и политическая сторона, и отношения людей внутри коллективов. Двигатель "наматывает" на себя всё больше и больше людей и гармонизирует их отношения. Идея двигателя родилась в этом кабинете 20 лет назад в головах десятка человек, не больше. А теперь вокруг него вращаются десятки тысяч людей. Причем один и тот же мозг рождает и идею двигателя, и идеологию среды, окружающей двигатель. И этот мозг называется - Генеральный конструктор. Это - самое главное, что понял Сталин. Он понял: для того, чтобы сделать атомную бомбу, нужны два человека. Один - Курчатов, другой - Берия. Курчатов продумал всю инфраструктуру создания оружия, а Берия со своими возможностями обеспечил её создание. Генеральный конструктор двигателя продумывает всю колоссальную организацию, весь процесс создания и эксплуатации машины вплоть до ее утилизации.
У Ласточкина - особая роль, организаторская и финансовая, без которой всё рухнет. Ласточкин за десять лет из завода-руины создал шедевр. Он каждую копейку вложил в завод, в развитие, в людей, которые не должны быть ущербными, создавая совершенный двигатель. Четверть века Россия не производила пассажирский самолет, и вот же появился "Супер Джет", появился двигатель для этого самолета. Это рывок.
Мы свидетели того, как несовершенны властные механизмы, как падает исполнительская дисциплина, как растет коррупция, как слабеет само государство. Мы часто с коллегами обсуждаем эту тему. Некоторые мои товарищи предлагают рецепт: вернуться к сталинским методам - репрессии, насилие, палочная дисциплина. Я с ними не согласен. Русскому народу нужна свобода, экономическая и политическая, позволяющая ему активно действовать. Нужны мир и согласие. И ему нужна духовная жизнь, нужна вера, которую несет в народ окрепшая материально и численно Церковь. Пока еще эта вера коснулась лишь поверхностно жизни людей в России, не пошла внутрь. Как только она прорастёт в глубинные слои народной жизни, наступит преображение.
ПРЕОБРАЖЁННЫЙ НАРОД ПРЕОБРАЗУЕТ РОССИЮ!