Испытание верностью

В своей любви к дочери Руфус никогда не сомневался, а вот его чувства к Габриэлле оставались для него загадкой.

Как и сама Габриэлла…

– Где ты была?

Услышав знакомый голос, Габриэлла остановилась посреди лестницы и обнаружила, что Руфус вышел из коридора и смотрит на нее снизу вверх.

Было уже начало двенадцатого, и она надеялась, что все, включая его, уже спали.

Но ей не повезло!

В тусклом свете лампы его лицо казалось мрачным и даже немного пугающим, волосы отливали золотом.

– Кажется, ты утром говорила, что будешь ужинать дома, – напомнил он ей резким тоном.

– Ты хочешь сказать, что не ложился спать все это время, дожидаясь меня? – съязвила она.

– Нет, – отрезал он. – Я работал у себя в кабинете и только что услышал, как ты вошла.

– Мои планы изменились. – Она пожала плечами. – Я решила встретиться с друзьями в городе.

На самом деле одна лишь мысль об ужине с Руфусом после того, что она узнала по телефону от Дэвида Брьюстера, вызывала у нее тошноту.

– Не смотри на меня так, Руфус, – усмехнулась Габриэлла. – У меня есть друзья, ты же знаешь. Тоби не входит в их число, если тебя это интересует, – добавила она.

Его рот дернулся.

– Уверен, что у тебя есть друзья. Я не запрещаю тебе их иметь.

Габриэлла бросила на него скептический взгляд.

– Все друзья, с которыми я встречалась сегодня, были женского пола, – отрезала она. – Если хочешь, я могу дать тебе номера их телефонов, и ты сам в этом убедишься.

Сейчас она намеренно ищет с ним ссоры, мрачно подумал Руфус. Интересно, что послужило этому причиной?

Утром за завтраком они беседовали как нормальная супружеская пара. Он был благодарен ей за все, что она делала для его дочери.

Тогда почему она пытается снова с ним поссориться?

– Я не собираюсь тебя проверять, Габриэлла. – возразил он. – Я просто хочу выразить свое огорчение из-за того, что мы не смогли вместе поужинать.

Габриэлла бросила на него яростный взгляд.

– Ну конечно!

Почему она так себя ведет? Да, Габриэлла изменила свои планы и провела этот вечер вне дома, а не с ним, но это он должен был злиться на нее, а не она на него.

Я веду себя как ревнивый муж, мрачно подумал Руфус.

– Пойдем выпьем со мной стаканчик, Габриэлла, – предложил он.

Габриэлла удивленно посмотрела на него. Почему он предлагает ей составить ему компанию? Их вряд ли можно было назвать друзьями.

Наконец ее осенило.

– Я не в настроении заниматься с тобой сексом, Руфус, – язвительно произнесла она.

– Не в настроении… Черт побери, Габриэлла, – отрезал он. – Разве я говорил о том, что хочу лечь с тобой в постель?

Нет, но она не могла найти другую причину, по которой ему вздумалось позвать ее к себе в спальню на ночь глядя.

Габриэлла невесело улыбнулась.

– Обычно мы об этом не говорим – мы этим занимаемся!

Руфус поморщился.

– Ты все еще сердишься на меня за то, что произошло прошлой ночью. Мне казалось, я объяснил, почему пришел к тебе в постель.

– Почему я должна сердиться на тебя за то, что ты вторгся ко мне в спальню без приглашения? – Она крепче вцепилась в перила.

Своим предложением он только все испортил, разочарованно подумал Руфус. Впрочем, он догадывался, почему Габриэлла услышала в его словах намек.

До сих пор, за исключением того дня на Майорке, инициатором их близости был он.

– Тогда давай договоримся, что впредь мы будем заниматься любовью только по твоей инициативе, – предложил он.

Ее глаза расширились, а затем настороженно сузились.

– Ты уверен, что не будешь нарушать этот договор?

За кого она его принимала?

Да, он мог бы часами не вылезать из ее постели, но лишь потому…

Почему?

Он не был уверен.

Он так долго жил без любви, что вряд ли смог бы ее узнать.

Он знал, что хочет Габриэллу. Она была самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел.

У него с самого начала было много причин не доверять ей.

Он по-прежнему ей не доверял?

Сейчас он не был в этом так уверен.

Пока он в ней сомневается, будет лучше для них обоих. Нельзя позволять физическому влечению усыплять его бдительность.

– Да, я не буду нарушать этот договор, – отрывисто произнес Руфус. – Ты спустишься вниз и выпьешь со мной за компанию? – нетерпеливо добавил он, испытывая нестерпимую муку.

Тесные джинсы обтягивали ее упругие ягодицы как вторая кожа, под черной футболкой не было бюстгальтера. Один лишь вид Габриэллы вызывал у него желание.

Если он собирается сдержать свое слово, ему придется привыкать к холодному душу!

Спуститься ли ей вниз вместе с ним, думала Габриэлла. Чего она этим добьется? Снова не выдержит и бросится в его объятия?

– Холли сказала мне, что ты предложила ей брать уроки верховой езды, – мягко сказал Руфус.

Он хотел поговорить с ней о своей дочери. Это меняло дело.

– Я бы выпила немного бренди. – Отпустив перила, она повернулась и начала спускаться вниз.

Через мгновение они уже сидели в уютной маленькой гостиной напротив друг друга. Габриэлла почти физически ощущала присутствие Руфуса. Он вальяжно развалился в кресле, вытянув перед собой ноги. Белая футболка обтягивала его широкую грудь и мускулистые руки, длинные чуткие пальцы обнимали стакан с бренди.

Ей так нравилось, когда эти пальцы ласкали е кожу.

Черт побери!

Они договорились, что будут заниматься любовью только по ее инициативе, а уже через десять минут она так сильно его хочет, что не может четко соображать.

Помешав свой бренди, она сделала глоток и почувствовала, как алкоголь обволакивает приятным теплом ее пустой желудок.

Она встречалась с двумя подругами в кафе, но так ничего и не съела. Если она хватит лишнего, Руфус забросит ее на плечо и отнесет в спальню.

– Ты что-то говорил об уроках верховой езды для Холли, – напомнила ему она, поставив на столик стакан с бренди.

– Да. – Прищурившись, Руфус наблюдал за ней. Его лицо было непроницаемым. – Она сказала, что ты можешь отвезти ее на конюшню, в которой когда-то сама брала уроки.

– Конечно, если только ты согласен. – Она кивнула. – Я умею водить машину и уверена, что ты сможешь одолжить мне одну из своих.

– Я не спрашиваю тебя о том, как ты ее повезешь, Габриэлла, – протянул он.

– Тогда что ты хочешь знать? – Она нахмурилась, чувствуя, как тепло от бренди разливается по всему ее телу.

Руфус пожал плечами.

– Ты уверена, что хочешь брать на себя лишние проблемы?

Сегодня Габриэлла наконец почувствовала, что ее отношения с Холли начали налаживаться. Девочка искренне обрадовалась книге, которую она ей купила, не говоря уже о предложении брать уроки верховой езды. Но если Руфус захочет сам возить ее на конюшню…

– Хорошо, – небрежно произнесла она. – Я дам тебе телефон школы верховой езды, которую сама когда-то посещала, но, если не хочешь, в городе полно других школ, и ты сможешь выбрать сам.

Руфус поморщился словно от боли. Этим вечером он чувствовал себя так, словно его ударили головой об стену.

– Габриэлла, я вовсе не против того, чтобы ты отвозила Холли, просто если не хочешь, можешь этого не делать.

– Почему я откажусь ее везти, если уже предложила ей это? – с вызовом бросила она.

Руфус тяжело вздохнул.

– Габриэлла, что я такого сделал, что ты так со мной разговариваешь?

Что он сделал?

Он сам прекрасно знал, что сделал.

Думал, что Дэвид Брьюстер не расскажет ей о документах о разводе, которые он составил?

Позвонив утром Брьюстеру и спросив его, собирался ли он рассказать Руфусу о подписанном ею соглашении, она услышала искреннее удивление в голосе нотариуса. Он заверил ее, что не станет этого делать раньше условленного срока.

Но он также назвал ей истинную причину, по которой хотел связаться с Руфусом. Сказал, что уже составил документы о разводе.