В погоне за мечтой

– Привет. – Тед улыбнулся и подтянул к столику кресло. – Как дела? Ты сегодня красавица.

– Все в порядке, – ответила Эллин, чувствуя, как внутри у нее все сжимается. Как она ни старалась сохранять спокойствие в присутствии Фаргона, он неизменно выбивал ее из колеи. – Ты и сам отлично выглядишь, – добавила она.

Фаргон вздернул кустистые брови, словно давая понять Эллин, что ожидать чего-либо иного было бы непростительной глупостью с ее стороны. И вероятно, он был прав. В шестьдесят восемь лет он по-прежнему считался привлекательным мужчиной, хотя своей импозантностью был обязан скорее высокому росту, нежели внешности; его широкое, обтянутое пергаментной кожей лицо носило явный отпечаток многолетнего злоупотребления спиртным и табаком. Трансплантация волос, за которую он выложил двенадцать тысяч долларов, прошла довольно успешно, хотя результат был скорее комический – Фаргон обзавелся густой шевелюрой человека, годившегося ему в сыновья. Эллин подумала, что ему заодно следовало избавиться от дрожания рук и запаха изо рта, но это, по-видимому, ничуть не лишало Фаргона обаяния, ведь, по слухам, той девчонке, которую он трахал, когда с ним случился инфаркт, было всего девятнадцать лет.

– Как отдохнул? – спросила Эллин.

– Замечательно, – ответил Фаргон и взмахнул рукой, подзывая официанта. – Принесите мне кофе, яйца по-бенедиктински и порцию копченой лососины, – велел он, демонстрируя пренебрежение к своим недугам. – Ты будешь есть? – обратился он к Эллин.

– С меня довольно чая, – отозвалась она и обернулась, услышав, как кто-то окликнул Фаргона по имени. Это был еще один вице-президент «Сони».

– Как у тебя дела? – снова спросил Фаргон, пока официант наливал ему кофе. – Готова к схватке с канадцами?

Эллин кивнула.

– У нас безупречная позиция, – сказала она. – Мы должны победить.

– Давно пора. – Тед улыбнулся, салютуя Эллин кофейной чашкой. – Я слышал, ты провела минувшую ночь с Инголлом. Если не ошибаюсь, вы встречаетесь уже полгода?

Эллин похолодела. Ее сердце бешено забилось, в голове закружил водоворот мыслей. Откуда Тед узнал о вчерашней ночи? Откуда он узнал о Клее? Может быть, в эту самую минуту он представляет ее обнаженной в машине? Воображает, как он прикасается к ней? От одной этой мысли кожа Эллин пошла мурашками, но она быстро взяла себя в руки. Нет ничего удивительного в том, что Фаргон пронюхал о ее отношениях с Инголлом. Он наверняка внимательно следит за ее личной жизнью. Уже сам тон, которым Фаргон заговорил о Клее – этакое дружеское любопытство, – подсказывал Эллин, к чему он клонит.

Фаргон впился в ее лицо безжалостным взглядом хищника. Эллин не отвела глаз, напрягая всю волю и давая ему понять, что он ее не испугал. Это было непросто, Фаргон буквально сокрушал ее своей властностью, но Эллин явилась сюда, твердо намеренная выстоять, и не собиралась склонить голову перед первым же препятствием, хотя даже не догадывалась, какое испытание ее ждет.

Официант принялся расставлять на столе тарелки, и Фаргон откинулся на спинку кресла.

– Это у вас серьезно? – спросил он.

– Ты знаешь достаточно, чтобы понять, какой будет ответ, – сказала Эллин, дождавшись, пока уйдет официант.

В глазах Теда мелькнул веселый огонек.

– Все это время Инголл изменял тебе, – произнес он, неторопливо жуя.

Эллин даже не моргнула.

– Может быть, перейдем к делу? – предложила она.

Фаргон ухмыльнулся, подцепил вилкой кусок лососины и отправил в рот.

– Что ж, давай поговорим о Майке Маккане, – сказал он, глотая. Эллин промолчала, и Тед взял чашку с кофе. – Мы можем обстряпать это дело самыми разными способами, однако сначала я хотел бы выслушать твои соображения.

– Так и быть, – отозвалась Эллин. – Но прежде ты выслушаешь мои условия.

Рука Фаргона с чашкой замерла на полпути к губам.

– Условия? – переспросил он.

Эллин опустила глаза на страницу, лежавшую перед ней на столе:

– Мы можем обсудить их, но в разумных пределах.

Фаргон отставил кофе в сторону.

– Думаю, будет лучше, если ты сразу уяснишь следующее: я не торгуюсь со своими работниками. Особенно в делах вроде того, которое поручено тебе.

– Все всегда бывает впервые, – заметила Эллин, сама изумляясь твердости, с которой прозвучал ее голос. Фаргон уже качал головой, и она вызывающе посмотрела ему в лицо. – Если я не ошибаюсь, ты готов на все, лишь бы заполучить Маккана?

Сузив глаза, Фаргон склонил голову набок, окидывая Эллин оценивающим взглядом.

– Ошибаешься, – ответил он.

– Не вешай мне лапшу на уши.

Фаргон оскалил белоснежные фарфоровые зубы:

– Откровенно говоря, Эллин, до сих пор ни один человек твоего положения не осмеливался бросить мне подобный упрек.

– Ты готов выслушать мои условия?

– Еще бы! Сгораю от нетерпения.

Уловив издевку в его голосе, Эллин глубоко вздохнула и заставила себя продолжать:

– Сначала я хочу узнать, сколько ты намерен предложить Маккану.

Лицо Фаргона посерьезнело.

– Семьсот пятьдесят, – сказал он.

– Ты имеешь в виду – тысяч? – спросила Эллин, записывая цифры в блокнот. Фаргон не счел нужным отвечать, и она добавила: – В месяц? – Фаргон лишь усмехнулся. – Стало быть, в год, – продолжала Эллин, невозмутимо глядя на него. – Извини, но мне нужна полная уверенность в том, что я правильно тебя поняла. Итак, семьсот пятьдесят тысяч в год. Что еще?

– Автомобиль. Дом. Членство в загородном клубе. Полезные знакомства.

– Как насчет доли в прибылях?

Добродушия Фаргона как не бывало.

– На кого ты работаешь, черт побери? На меня или на Маккана?

– Я задала вопрос.

– А я отвечаю «нет».

– Значит, нам не о чем говорить. – Эллин закрыла блокнот. – Будь на моем месте Маккан, он бы попросту встал и ушел. – Фаргон гневно воззрился на нее, но Эллин не дрогнула. – Я лишь хочу, чтобы ты понял: без доли с продаж Маккан ни за что не согласится.

Фаргон вновь заулыбался:

– Ему уже предлагали долю, а он решительно отказался.

– Наверное, процент был недостаточно велик, – заметила Эллин.

Фаргон откинулся на спинку и сложил руки на груди.

– Ладно, давай возьмемся за дело иначе, – сказал он. – На сей раз я буду говорить о том, что собираюсь предложить Маккану, а потом ты объяснишь мне, каким образом намерена подать мое предложение, чтобы он не смог отказаться.

– Давай.

Фаргон откашлялся.

– Итак, – заговорил он, – семьсот пятьдесят тысяч плюс ежегодная премия двадцать пять процентов, хороший автомобиль – «мерседес», «лексус», «кадиллак», что его душе угодно, – а также пять тысяч в месяц на аренду жилья, полное покрытие расходов, право самому набирать сотрудников и поездки первым классом.

Эллин смотрела на него, ожидая продолжения, но Фаргон молчал, и она напомнила, подперев щеку кулаком:

– Ты забыл о доле в прибылях.

– Хорошо, он получит долю. И вот еще что. Пусть это будет твоей козырной картой – я готов выкупить его лондонское агентство по рыночной цене, оставив прежнее название и персонал. Я обязуюсь передавать туда все сделки, которые Маккан заключит с европейскими партнерами, находясь здесь, в Штатах. Клиентов он будет искать сам, без моего вмешательства. Единственное мое условие состоит в том, чтобы он обеспечил годовой оборот по меньшей мере три миллиона и постоянно жил в Лос-Анджелесе. – Фаргон потянулся за чашкой, явно очень довольный собой. – Ну, как тебе мое предложение? Ты можешь представить, что он откажется?

Эллин была вынуждена признать, что условия Фаргона выглядят впечатляюще. Никто, находясь в здравом уме, не отверг бы такого неслыханно щедрого предложения. Но судя по тому, что Эллин прочла о Маккане, это был человек на редкость независимый, он не испытывал ни малейшего почтения к Голливуду, и ей казалось, что он ни за какие деньги не продаст компанию, которую создал собственными руками.

– Ну, что ты думаешь? – спросил Фаргон, чуть раздраженный тем, что Эллин не завопила от восторга.