Любила и люблю

– Конни! – сказал Дориан, мысленно проклиная себя. – Пожалуйста, сядь. Мне не следовало задавать тебе такие вопросы. Извини!

– Ты просишь прощения? – фыркнула она.

– Совершенно верно. – На мгновение глаза их встретились, и он понял, что положение его не безнадежно. – Но я думаю, тебе стоит позвонить ему, если у вас были планы…

– Мои планы не настолько неотложны, чтобы ты беспокоился о них.

Дориан с удовлетворением сделал вывод, что она не собиралась сегодня встречаться с Гарри. Несколько минут они сидели молча. Констанс наблюдала за судами на канале, а Дориан смотрел на роскошные особняки и многоквартирные дома, выстроенные на его берегах. Он спрашивал себя, что сказала бы Констанс, предложи он ей поселиться в одной из таких квартир.

Когда принесли заказ, он попытался продолжить беседу:

– Я не собирался совать нос в твои дела, Конни. Просто во мне проснулось любопытство.

Констанс бросила на него презрительный взгляд. Она явно не верила ни одному его слову.

– Хорошо, давай забудем о нем, – торопливо предложил Дориан. – Просто расскажи, чем ты занималась со времени нашей последней встречи.

– То есть, часто ли виделась с Гарри, ты это хочешь спросить? – холодно поинтересовалась она.

О Господи! Я опять что-то сделал не так, огорчился Дориан.

– Я хотел узнать, ездила ли ты верхом в эти дни, как Холли пережила твое падение, как ты себя чувствуешь? Ты очень бледна. Ты не перегружалась в эти… э-э… дни?

– Нет, лошадь в порядке, и я тоже, – сухо сказала она. – А как ты, Дориан?

Она ушла от прямого ответа, и он не мог винить ее в этом. Не следовало брать с места в карьер и засыпать ее вопросами на самые щекотливые темы. Только вот беда – ему хотелось знать все до мельчайших подробностей: как она справлялась с делами после его ухода, вспоминала ли о нем, скучала ли по нему ночью в постели…

А может быть, Далтон опередил его? Оказался лучшим любовником? Любит ли она Гарри больше, чем любила его? Больше, чем Криса? Констанс намекнула, что именно так дело и обстоит. Но при одной этой мысли Дориан почувствовал, что вот-вот снова сорвется с тормозов.

Он перевел дыхание и ровным тоном сообщил:

– Я всю эту неделю провел в Лондоне.

Дориан вернулся в Шеффилд, когда нанятый им детектив сообщил, что у него есть новости.

Но разговаривать с Констанс на эту тему еще рано – нужно сначала составить цельную картину. Причем следовало быть предельно осторожным. Еще неизвестно, как она воспримет эту информацию.

– Понятно, – сказала она. – Потом тебе позвонил Бретт и пригласил на заседание совета директоров.

Дориан кивнул. Пусть она думает, что в этом и заключалась причина его возвращения.

– Какие новые грандиозные проекты занимают твой ум?

– Вообще-то мне предложили подготовить проект нового торгового центра в Париже, – сказал он. – Стильное сооружение для самых богатых покупателей. На редкость заманчивый вариант.

– В Париже? – недоверчиво округлила глаза Констанс.

Он кивнул.

– Завтра утром я лечу туда, чтобы взглянуть на место будущей застройки. – Ему хотелось пригласить ее с собой, но при нынешнем положении вещей он не рискнул сделать это.

– А здесь твои дела закончены! – подытожила за него Констанс. – Все заинтересованные стороны согласились, что ошибка проекта не является причиной трещины, и ты можешь смело умыть руки!

В принципе так оно и было, но появление Гарри изменило планы Дориана. Однажды он уже упустил время, и Констанс вышла замуж за другого. Повторять эту ошибку он не собирался.

– Я собираюсь регулярно появляться здесь и следить за ремонтом галереи. В конце концов, это же мое детище.

И тут же он заметил, как глаза ее потухли, а лицо застыло, превратившись в безжизненную маску.

Может, в порыве раскаяния подумал Дориан, мне не следовало мучить ее все это время? Лучше было оставить ее в покое и смириться с неизбежным? Но он не привык сдаваться без боя.

Ленч подошел к концу, и Констанс вздохнула с облегчением. Ей всегда было мучительно сложно маскировать свои истинные чувства, но она надеялась, что на это раз успешно справилась с задачей. Она так мастерски лгала, что сама начинала верить в то, о чем говорила Дориану.

К счастью, он больше не затрагивал тему ее отношений с Гарри. Неприятно было притворяться, будто тот значит для нее больше, чем это есть на самом деле, но что еще ей оставалось? Ее ложь давала эффект, и только это сейчас имело значение.

По пути домой Констанс так задумалась, что не сразу заметила, как Дориан проехал через Дэрби и двинулся дальше.

– Ты пропустил поворот к дому! – наконец опомнилась она, но он лишь улыбнулся.

– Я решил заехать в Линкольн. Погода отличная, можно взять лодку и покататься по реке.

– А тебе не пришло в голову спросить моего согласия?

– Я просто заранее знал, каким будет твой ответ, – честно признался Дориан, – и потому взял всю ответственность на себя.

Констанс не знала, радоваться ей или плакать. Разумеется, больше всего на свете ей хотелось быть с ним – и лучше всего, до конца жизни. Но это было невозможно.

Сейчас у нее не оставалось выбора, но по возвращении домой она решила дать ему понять, что это была их последняя встреча. Если даже появление Гарри не остановило его, придется искать другой выход из ситуации.

Они говорили обо всем и ни о чем. Дориан рассказал о том, как горд был, став настоящим архитектором, о неоценимой поддержке и советах, полученных от Брайана О'Рили, о самых успешных своих проектах. Он заинтриговал ее описанием своей лондонской квартиры, и Констанс даже стало грустно, оттого что она никогда не увидит ее.

– Энди сотворила с садом настоящее чудо, – продолжал Дориан. – Никогда еще деревья и цветы не выглядели такими роскошными. По-моему, это ее призвание, и я подумываю о том, чтобы предложить ей постоянное место садовника.

В ответ Констанс поведала ему о том, как открыла магазин в Шеффилде, как до смерти боялась обанкротиться в первые несколько недель…

– Мне начало казаться, что я взяла слишком резвый старт, что следовало просто открыть небольшую торговую точку в Дэрби, а затем уже пробовать счастья в Шеффилде.

– Но страхи твои оказались напрасными?

– Да, – кивнула она. – Сейчас я даже подумываю о том, чтобы создать целую сеть бутиков.

Констанс тут же одернула себя. Она вовсе не собиралась посвящать его в свои планы.

На лице Дориана появилось выражение заинтересованности.

– И где же они будут?

– Пока еще не решила. Нужно все просчитать, прежде чем выбирать место.

– Где-то в Шеффилде?

– Не думаю.

– Кстати, – встрепенулся он, – почему бы тебе не открыть бутик в Линкольне. Здесь очень живописно, на выходные приезжает куча народу, так что дела у тебя должны пойти хорошо. – Глаза его загорелись. – Кстати, мы прямо сейчас можем прикинуть, где лучше разместить твой будущий магазин.

– Не стоит, – холодно заметила Констанс, в чьи планы совершенно не входила его помощь.

– Тебе придется потратить на это уйму времени.

– Не думаю.

– Но ты уверена, что осилишь это дело?

– Да.

До Линкольна они добрались быстро, но куда больше времени ушло на то, чтобы найти свободное место для парковки. В городе было полно туристов, и им пришлось встать в очередь, чтобы покататься на лодках. Но зато они получили массу удовольствия. Констанс особенно понравилось самой грести.

Потом они гуляли по берегу реки и смотрели, как по газону носятся дети. Когда футбольный мяч упал к ногам Дориана, тот, как заправский полузащитник, отправил его обратно и через минуту уже включился в игру. А когда рядом с ним расплакалась маленькая девчушка, он вытер ей слезы и, взяв за руку, отправился разыскивать ее беспечную мамашу.

Было видно, что он легко ладит с детьми, и они в свою очередь с ходу влюбляются в него. Глядя на это, Констанс еще раз убедилась, что поступает правильно. Было бы преступлением обречь его на бездетность.