Страница 7 из 35
— А что с той его леди? — не выдержала она.
— С Антонией? — Ана пожала плечами. — Эдуардо не поверяет мне своих секретов. Может быть, если бы он оставался на прежнем месте, они сейчас были бы уже женаты. Полагаю, она не хочет отказываться от своей карьеры в Лиссабоне. Видишь ли, она тоже юрист, весьма умна и очень привлекательна, а уж как адвокат блистательна и остра как меч. Она сюда редко приезжает, grafas a Deus[23] . Но Эдуардо иногда проводит несколько дней в Лиссабоне.
Кэтрин восприняла эту новость с покорностью.
— Она приедет на свадьбу?
— О да. Мне пришлось ее пригласить, ты же понимаешь. — Ана улыбнулась, увидев, что Кэтрин зевает. — Coitada, ты устала. Давай попрощаемся с Эдуардо, а потом ты пойдешь спать.
Путь в кабинет Эдуардо Барросо лежал через холл. Когда Ана проводила Кэтрин к нему, Эдуардо был поглощен изучением кипы документов. Он рассеянно поднял голову, потом вскочил, тепло улыбаясь Кэтрин.
— Мы пришли пожелать тебе спокойной ночи, Эдуардо, — объявила Ана. — Кэтрин устала.
— Еще бы, ничего удивительного!
— Только сначала покажи Кэтрин часовню, — попросила Ана.
У Кэтрин упало сердце. Она была измотана и совершенно не в состоянии продолжать осмотр дома. Однако, к ее изумлению, Эдуардо просто подвел ее к противоположной стене кабинета и указал на малиновый бархатный стульчик для молитв, стоявший у решетки, вделанной у основания стены. Кэтрин присела и, когда он включил свет, ахнула от восторга, завидев, как глубоко внизу зажглись огни, осветив часовенку, стены которой были отделаны уже знакомым ей португальским кафелем. Со своего места у решетки она видела внушительный резной алтарь, который венчала пьета — статуя Богоматери с Иисусом на руках.
Кэтрин онемела от великолепия этого зрелища. Ана опустилась на колени рядом с ней и объяснила, что решетку сделали для беременных женщин или больных, которые были не в состоянии спуститься в часовню.
Эдуардо выключил свет и помог Кэтрин подняться.
— Ты что-то притихла, Кэтрин.
— Я под таким впечатлением! Очень красиво. — И страшновато, про себя подумала она. Она не привыкла к домам, где домашняя церковь была неотъемлемой частью каждодневной жизни. — Ты будешь венчаться здесь, Ана?
— О нет! Она слишком маленькая. Венчание состоится в Игреха-Матриз в Понталегре.
— Ну а теперь, Ана, — твердо сказал Эдуардо, — ты должна отпустить свою гостью спать. Boa noite[24] , Кэтрин. — Он поднял ее руку к губам, вызвав в ней своим прикосновением такую же безотчетную реакцию, как и в прошлый раз. — Do
Увы, поднявшись в свою комнатку в башне, Кэтрин поняла, что сон у нее пропал. Впечатления прошедшего дня слишком ее взбудоражили, особенно не давали покоя мысли об Эдуардо Барросо, сколько она ни гнала их от себя. Кэтрин ворочалась и металась на постели в полном смятении, напуганная тем, что этот человек способен так легко, одним лишь взглядом своих черных глаз, не говоря уж о поцелуях, которыми он покрывал ее руки, вызвать в ней настоящий бунт гормонов.
Кэтрин заложила руки за голову и нахмурилась, глядя в усеянное звездами небо и вспоминая его реакцию, когда он увидел ее лицо, не заслоненное огромными солнечными очками и шарфом. Он просто остолбенел от ее сходства с Исабель. А Эдуардо Барросо — Кэтрин как-то сразу убедилась в этом — не так-то просто вывести из равновесия. Она невольно вздрогнула. Странное ощущение — знать, что у тебя есть двойник, да еще среди умерших. Тем не менее это сходство сыграло и положительную роль — оно сразу же сломало лед первой встречи. Напомнив ему несчастную Исабель, Кэтрин удостоилась такого внимания, какого вряд ли дождалась бы при других обстоятельствах. И доверия тоже — она нисколько не сомневалась, что граф де Понталегре не отличается склонностью раскрывать семейные тайны первому встречному.
Глава 3
Однако к утру сон, все-таки сморивший Кэтрин, расставил все по своим местам. Проснувшись, она решила, что ее реакция на Эдуардо Барросо если и не полностью плод ее воображения, то по меньшей мере просто навеяна той грустной историей, что он ей рассказал. При свете дня оказалось совсем легко поставить Эдуардо в ее уме и сердце на полагающееся ему место. Он брат Аны — больше ничего. Она не собирается терять рассудок, да еще из-за человека, который исчезнет из ее жизни сразу же после свадьбы Аны.
Надев ту же шелковую блузку, что и вчера вечером, но с белыми слаксами, она заплела волосы в нетугую косу и спустилась вниз, в sola, где обнаружила Эдуардо в голубой рубашке-поло и темно-синих брюках, в одиночестве ожидающего за столом, который был накрыт для двоих. Аны не было. Его глаза загорелись уже знакомым ей светом, когда он вскочил ей навстречу. И все. Теории Кэтрин относительно полагающихся каждому мест и здравого смысла тут же улетучились сквозь открытые утреннему солнышку двери веранды.
— Вот dia![26] — Он придержал для нее стул. — Хорошо спала, Кэтрин?
— Доброе утро. — Она развернула салфетку, надеясь, что улыбка ее не подведет. — Я спала прекрасно, пока меня не разбудили колокола церкви.
— А-а! Они часть здешней жизни, мы их даже не замечаем.
— Их звон для меня гораздо приятнее звука моего будильника, — заверила она его. — Ана что, все еще спит?
— Мы сходили на раннюю мессу, а потом я предложил ей вернуться в постель, чтобы ко дню свадьбы у нее был цветущий вид. — Он улыбнулся. — А еще, по правде говоря, я предвкушал возможность позавтракать вдвоем с тобой.
Кэтрин так обрадовалась этому признанию, что чуть не уронила кофейник, наливая ему кофе.
— Хочется, понимаешь, спросить тебя без свидетелей, каковы твои впечатления от моих вчерашних откровений, — продолжал он, принимая чашку.
Радость ее угасла.
— Я была всего лишь заинтригована. Если ты опасаешься какого-то неприятного осадка, то напрасно. — Кэтрин изобразила беззаботную улыбку. — Мое сходство с твоей Исабель — просто одно из невероятных совпадений, которые случаются в жизни. Предполагается, что у каждого где-то есть двойник, не так ли?
Наступила минутная пауза, во время которой он молча, внимательно, как будто не доверяя собственным глазам, изучал ее лицо.
— Разумеется. Ты, должно быть, права. Ночью я убеждал себя, что ошибся. Что ты не можешь быть настолько похожа на Исабель. И все же здесь, сейчас, в ярком свете дня, разительное сходство налицо.
Она нахмурилась.
— Тем не менее я надеюсь, что не обижу тебя, если попрошу относиться ко мне как к некой Кэтрин Уорд, а не как к роковому воплощению твоей умершей кузины.
Сузившиеся пай Эдуардо сверкнули холодным огнем:
— Говорить об Исабель вообще не в моих привычках. Глубоко сожалею, что обременил тебя упоминанием об этой истории.
И таким образом, на место поставили меня, подумала Кэтрин.
— Давай лучше забудем все это, ладно? Сегодня прекрасный день, ты не находишь?
— Ах, да! — Он развеселился. — Вы, англичане, любите поговорить о погоде.
— А вы принимаете свой благословенный климат как должное, — парировала она, намазывая маслом одну из булочек Фернанды.
— Может, ты бы предпочла горячий завтрак, по-английски? Только скажи!
Кэтрин отрицательно покачала головой, оглядывая уставленный деликатесами стол. Здесь была ветчина, нарезанная тончайшими ломтиками, фрукты, тосты, варенье и целая корзина нежнейших хрустящих булочек.
— Спасибо, но мне кажется, что для завтрака более чем достаточно. Обычно я вообще по утрам не ем.
— И напрасно. Начинать день лучше всего с хорошей еды.
— Моя мама не перестает повторять мне это, — смеясь, пожала плечами Кэтрин. — Возможно, если бы я начинала каждый день в подобном месте, с таким видом из окон, я бы завтракала только для того, чтобы получать удовольствие от обстановки.
23
Благодарение Богу.
24
Спокойной ночи.
25
Крепкого сна.
26
Добрый день!