Страница 38 из 80
«В 1921 году Ленин уже не безответственный подпольщик-демагог, а человек, переживший в четыре года грандиозный опыт социально-экономического строительства, освободившийся от множества иллюзий и с поста правителя-диктатора России, познавший и усвоивший то, что раньше не знал, чего совсем не понимал» [8. С. 71].
Нечто подобное произошло в хозяйственной политике. Если раньше большевики-хозяйственники считали, что они смогут управлять всем хозяйством страны из одного центрального органа, что могут все рассчитать и спланировать, то в 1921 году им стало ясно, что это далеко не так. Появилось понимание, что промышленность слаба, плохо поддается планированию и управлению, что сельское хозяйство представляет собой стихийное производство, что стихийный рынок живет вопреки всем решениям Советской власти. Руководители, каждый день занимавшиеся решениями конкретных вопросов, такое понимание выработали.
Только этого нельзя было сказать о всей партии. Партия по-прежнему жила старыми лозунгами, идеями и представлениями. Повернуть ее представления в нужное русло в короткий срок было невозможно. Для этого потребовались бы годы, а положение в хозяйстве не терпело ни дня промедления. Взвесив все «за» и «против», вождь решил не оправдываться перед массами и не давать объяснения тому, почему получилось совсем не то, что хотелось. Он пошел по пути подавления оппозиционных группировок, члены которых задавали такие неудобные вопросы, оставляя проблему перевоспитания партийных масс на будущее.
Во главе государства Ленину удалось победить в Гражданской войне. Но сразу же после ее окончания пришлось сражаться на другом фронте, на хозяйственном. Послевоенная разруха и тяжелые кризисы дали бой Советской республике никак не менее тяжелый, чем дали добровольцы. В конце 1919 года разразился первый топливный кризис. В ответ на него стал разрабатываться план «Гоэлро», призванный кардинально решить проблему топливного и энергетического снабжения промышленности и хозяйства страны.
В середине 1921 года на республику навалились сразу два кризиса: продовольственный и топливный. Одновременная борьба с ними была равноценна войне на два фронта. Эти кризисы заставили более четко и конкретно определиться с хозяйственной политикой и начать действовать. Пересмотр революционной доктрины был завершен и оформился в разработку и принятие совершенно, принципиально иной социально-экономической доктрины. Влияние этой доктрины очень быстро распространилось на все основные сферы государственного хозяйственного строительства. Тогда были заложены основы советского хозяйства. Госплан, в борьбе с кризисами, сформулировал основные положения работы государственной промышленности. Им, под ударами кризисов, пришлось отступить, отдать значительную часть уже огосударствленного хозяйства, признать сквозь зубы наличие нескольких укладов в хозяйстве и выработать взгляд на хозяйственную политику как на борьбу разных укладов.
Ленинские взгляды изменялись под влиянием обстоятельств. Точно так же, как в 1918 и 1919 годах, он, под нажимом обстоятельств, оказался вынужденым пойти на огосударствление хозяйства, так же и в 1921 году он вынужден был согласиться с уступками частному крестьянскому хозяйству. Ленин частнику не верил, считал его врагом Советской власти, полагал, что накопивший сил частник, возможно, попытается ее свергнуть, но на уступки пошел. Выхода у него не было. Крестьянин вполне мог тогда задушить Советскую власть экономическим саботажем, не говоря уже об открытом вооруженном сопротивлении.
Ленинский политический план заключался в том, чтобы уступками и маневрированием добиться от рабочих и крестьян хотя бы внешней лояльности к Советской власти. Потрафить настоящей, а не приписанной классовой идеологии рабочего класса и крестьянства: улучшить условия работы и снабжение первых, снизить обложение вторых, разрешить в ограниченных размерах торговлю и товарообмен. Разработав общий план, Ленин занялся решением другой, тоже важной проблемы, имеющей большое значение для дальнейшего развития новой экономической политики. Речь шла о крестьянстве.
В стране насчитывалось около 25 млн крестьянских хозяйств. Подавляющее большинство из них обеспечивало продовольствием самого крестьянина и давало некоторый излишек в урожайные годы. Товарной производительности хозяйства было совершенно недостаточно для прямого товарообмена с промышленностью. Потому крестьяне требовали свободы торговли хлебом, потому что для них это был единственный способ обзаводиться скотом, сельхозинвен-тарем, предметами быта. Но это было только полбеды.
Крупное производство не могло быть контрагентом крестьянского хозяйства, и потому для обеспечения крестьян про-мышлеными товарами нужна была развитая мелкая и кустарная промышленность, которая в начале 20-х годов в массе своей была частная. Крестьянин действительно разводил вокруг себя стихию частного предпринимательства и торговли.
У Советской власти не было средств для борьбы с этим явлением. Можно сейчас же огосударствить мелкую промышленность, но в таком случае разразится новый топливный кризис и будут распылены государственные средства. Можно усилить обложение крестьян, но тогда это вызовет их недовольство и восстания. Для развития собственной легкой промышленности, которая могла бы торговать с крестьянином, у большевиков средств не было.
Ленин нашел выход из положения. Правда, решение пришло к нему довольно поздно, развить идею он не успел. Смысл его предложения заключался в том, что крестьянина нужно кооперировать, то есть объединить мелкие крестьянские дворы в более крупные хозяйственные единицы. Тогда товарность крестьянского хозяйства возрастет, увеличится объем товарного хлеба, тогда можно будет даже государственной промышленности торговать с крестьянином.
Одним словом, нужно собрать, согнать или созвать крестьян в коллективные хозяйства. Вот тогда и будет обеспечено господство социалистического сектора в хозяйстве страны, вот тогда и будут достигнуты цели нэпа.
Исходя из всех этих соображений, в своих последних записях Ленин сформулировал условия построения социализма. Во-первых, нужна диктатура пролетариата, то есть власть партии и правление от имени рабочего класса; во-вторых, власть государства над землей и средствами производства; в-третьих, союз рабочего класса и крестьянства, то есть лояльность и тех, и других к власти партии; в-четвертых, развитие кооперации, то есть коллективизация крестьян [8. С. 67].
Когда все эти требования будут выполнены, республика станет надежной и прочной базой мирового революционного движения, плацдармом наступления на капиталистический мир. Построенное согласно этому рецепту социалистическое государство сможет накопить силы и дать новый бой капитализму.
Вместе с разворачиванием этой политики нужно было тем временем накопить сил в государственном секторе хозяйства и развернуть экономическое наступление на частный сектор. Наступление и новое огосударствление хозяйства, но уже на новых началах, нужно было для осуществления нэпа и продолжения борьбы за мировую революцию. В 1921 году Ленин признал, что революция не получилась.
Но вместе с тем он считал, что проигранный первый бой еще не означает поражения всей кампании. Ленин сказал 6 февраля 1921 года:
«Капитализм, по самой сущности его, победить в одной стране до конца нельзя. Это сила международная, и чтобы победить до конца, нужны совместные действия рабочих тоже в международном масштабе» [8. С. 60].
21 января 1924 года умер Ленин. За три дня до этого завершилась работа партконференции, на которой был окончательно разгромлен в дискуссии Троцкий. Он уехал на Кавказ. Именно там его застает известие о смерти Ленина.
Момент удобнейший для «тройки». Они остались в Москве и могут выступить на похоронах в качестве наследников. Троцкий им помешать не в состоянии. Сталин шлет ему на Кавказ телеграмму с ложной датой похорон. Троцкий решает, что приехать не сможет, и ограничивается только статьей на смерть вождя, которую он переслал в Москву телеграммой. «Тройка» тут же бросает замечание: вот, мол, Троцкий каков, даже на похороны не приехал! Сталин же произносит над гробом Ленина свою клятву верности. Речь его блистала красноречием.