Страница 56 из 58
Стр. 81. …в эту великую минуту, мы переходим Рубикон… – Перейти Рубикон – иносказательное выражение, означающее решимость совершить бесповоротный шаг. Рубикон – река в Италии, которую Юлий Цезарь перешел, вопреки запрещению Сената, начиная войну, приведшую к установлению империи в Древнем Риме.
Что, Расплюев, виктория? – Виктория – победа (лат.).
Стр. 82. Нас сцапают, и по Владимирке. – Владимирка – шоссейный тракт из Москвы на Владимир и далее, по которому отправляли арестованных этапом на каторгу.
Стр. 89. …профессор натуральной магии и египетских таинств господин Боско… – Бартоломео Боско (1793—1862) – популярный итальянский фокусник, неоднократно выступавший в Петербурге и Москве.
Стр. 99. Это для генеалогии. – Генеалогия – родословная, история рода.
Стр. 110. …на дуван подымает честь… – Дуван – открытое, возвышенное место; в данном случае – выставлять честь напоказ.
Стр. 120. Что-о-о-о?.. А, вот что!.. Сатисфакция… – давать удовлетворение (лат. satisfactio) оскорбленному противнику, соглашаясь на дуэль; требовать сатисфакции – вызывать на дуэль.
Вторая пьеса Сухово-Кобылина «Дело», как явствует из дневников драматурга, была закончена к концу 1861 года.
Все попытки Сухово-Кобылина провести ее на сцену императорских театров окончились неудачей, так как III отделение потребовало изъять из текста важнейшие в идейно-художественном отношении места пьесы, вплоть до сокращения целых ролей (Важного лица и Князя). Вопрос о постановке пьесы временно отпал. «Дело» было напечатано в 1869 году в трилогии «Картины прошедшего».
Второе издание пьесы, осуществленное в 1887 году, было изуродовано цензурой, хотя на титульном листе значится, что издание исправлено и сокращено «по указаниям сцены». Для того чтобы приглушить злободневное звучание пьесы, на титульном листе появился подзаголовок – «Отжитое время». Этим самым нарочито подчеркивалось, что события, изображенные с такой правдивостью и силой в «Деле», являются теперь, в 80-х годах, лишь достоянием далекого прошлого.
Пьеса подверглась сильному сокращению; весь текст испещрен купюрами, из которых только очень немногие вызваны желанием автора сделать текст более сценичным.
В издании 1887 года отсутствует очень важное обращение автора «К публике». В первом действии (I явл.) изъято знаменитое письмо Кречинского о взятках. Там же купированы рассказ Атуевой о стряпчих и характеристика Тарелкина, данная Нелькиным («Это тряпка, канцелярская затасканная бумага…»). В V явлении снят весь рассказ Ивана Сидорова о продаже лубков (это сделано по совету театра).
Во втором действии наиболее существенной купюрой является сокращение диалога Варравина и Муромского (VI явл.).
В третьем действии (ХII явл.) купирован весь диалог князя и Варравина о «падении» Лидочки, чрезвычайно важный для характеристики обоих действующих лиц. Купирована реплика князя: «Его [25] в желтый дом, а молодца с девочкой строжайше… строжайше!..» Купирована реплика князя: «Карету! Просителей вон!» и т. д.
Ради мнимой сценичности изменен и обеднен монолог Лидочки (II явл.). Вот как он начинается в редакции 1869 года: «Я бы хотела одного: чтобы и он [26] приехал, чтобы и он заплакал. Ведь он любил меня… по-своему… нет! Не любил он меня. Почему бы ему не прийти да не сказать, что вот ему деньги нужны! Боже мой – деньги! Когда я ему всю себя отдавала…»
В редакции 1887 года этому монологу, богатому психологическими оттенками, придана мелодраматическая окраска и «театральность»: «Какой ужас!.. Какой страм… в этой бумаге!! (С увлечением.) Да! Умереть!.. Что ж? Разве он любил меня? Никогда!..»
В четвертом действии (I явл.) купирована сатирическая характеристики законов, данная Нелькиным: «…этот старый шут-закон, расшитый по швам, разряженный лентами…»
В пятом действии (VII явл.) купированы слова Муромского: «здесь грабят! Я вслух говорю – грабят!»
Изъята вся сцена с Важным лицом, хотя он имеется в перечне действующих лиц пьесы. Некоторые реплики Важного лица произносит Князь. Эта купюра, конечно, намного ослабляет идейное звучание пьесы.
Еще более многострадальна сценическая история «Дела». Сухово-Кобылин впервые начал хлопотать о постановке пьесы в 1863 году.
Как явствует из материалов Центрального государственного исторического архива в Ленинграде, директор Императорских театров граф Борх 18 июня 1863 года препроводил пьесу в «III отделение собственной его императорского величества канцелярии… на предмет ее представления на театрах».
29 июня 1863 года последовал ответ III отделения: «Пьеса эта в настоящем виде пропущена быть не может, но, по личному объяснению с автором, изъявившим согласие исключить из пьесы роли Князя и Важного лица и некоторые места, зачеркнутые красным карандашом, переделанная таким образом, может быть разрешена по вторичному процензурованию» [27].
Однако «Дело» «по вторичному процензурованию» не было пропущено на сцену, так как Сухово-Кобылин отказался сократить роль Князя, без которой рушился весь замысел пьесы.
Цензор Нордстрем, излагая сюжет «Дела», приходит к следующему выводу: «Настоящая пьеса изображает… недальновидность и непонимание обязанностей своих в лицах высшего управления, подкупность чиновников, от которых зависит направление и даже решение дел, несовершенство законов наших (сравниваемых в пьесе с капканами), безответственность судей за их мнение и решение – все это представляет крайне грустную картину и должно произвести на зрителя самое безотрадное впечатление, которое еще усиливается возмутительным окончанием пьесы» [28]. Только через 19 лет (в 1882 году) она была разрешена для постановки в Петербургском Александрийском театре, а затем в Московском Малом театре.
В Ленинградском государственном театральном музее хранится рукописный экземпляр пьесы «Дело» («Отжитое время»). На титульном листе рукой автора написано: «Прошу играть по этому экземпляру. А. Сухово-Кобылин. 13 августа 1882 года. С.-Петербург».
Над этим сценическим вариантом «Дела» цензура проделала особенно разрушительную работу, намного превосходящую все купюры в тексте издания 1887 года. И даже в таком изуродованном виде пьеса имела большой успех. Ее играли крупнейшие русские актеры: В. Н. Давыдов, К. А. Варламов, А. П. Ленский, В. Н. Андреев-Бурлак и др.
Сухово-Кобылин очень высоко ценил глубокий реализм, которым было пронизано актерское исполнение его пьес. 19 сентября 1897 года он обратился к В. Н. Давыдову и труппе Александрийского театра с таким письмом: «…В плоть и кровь реальности воплотили вы, господа, мои очерки типов „Дела“, „Кречинского“. Половина этого труда – ваша! Половина успеха – ваша! Половина славы – ваша!.. Ваш признательный сотрудник А. Сухово-Кобылин» [29].
В 1905 году, в связи с прокатившимися по стране революционными событиями, сатирическая направленность «Дела» и «Смерти Тарелкина» привлекла к себе внимание театров. Но цензура категорически запретила их для постановки на сцене народных театров даже с теми многочисленными сокращениями, которые в свое время Сухово-Кобылин был вынужден сделать.
Вот что пишет 8 декабря 1905 года «цензор драматических сочинений» по поводу «Дела»: «Несмотря на всю искусственность построения пьесы, основанной на случайностях, она заключает в себе много возмущающей правды и поэтому именно, в случае постановки ее на сцене народных театров, произвела бы крайне неблагоприятное впечатление, в особенности по непосредственному участию, которое принимают во всей интриге высокопоставленные лица. Поэтому я полагал бы невозможным одобрить эту пьесу для народных театров» [30].
25
Муромского
26
Кречинский
27
Лф. 788, оп. 1, д. 40.
28
Центральный государственный исторический архив в Ленинграде. Из архивов порешенных дел.
29
Центральный государственный литературный архив, ф. 438, оп. 1, ед. хр. 259.
30
Центральный государственный исторический архив в Ленинграде, ф. 776, оп. 26, д. 24.