Страница 9 из 26
Роман Александра Сегеня описывает самый сложный период нашей истории, открывающийся 1941 годом, годом создания Псковской Православной миссии, и завершающийся 1944 годом, когда в феврале советские войска освобождают Псковщину от оккупантов. Поразительно, что в результате этой нашей православной миссии русских священников, как бы благословленных ведомством Риббентропа, население оккупированных северо-западных областей еще более склонилось в поддержку советской власти. Главным героем произведения является шестидесятилетний священник отец Александр Ионин, очень добрый и милый человек с многотрудной судьбой. Он является официальной фигурой для немецких властей, но помогает партизанам, внушает народу веру в русскую победу, помогает заключенным концлагеря и даже объявляет анафему захватчикам и самому Гитлеру. Может, благодаря такому служению Сталин и пошел навстречу церкви в послевоенный период?
В романе Александра Сегеня читатель видит и нелегкую судьбу батюшки, и развертывание партизанского движения. После войны, как и положено, прошел наш батюшка круг лагерей, но вернулся еще более убежденным в великой миссии России. Не случайно много лет спустя по возвращении из лагерей отец Александр в беседе со своим другом, отцом Николаем Гурьяновым, произносит о Сталине такие слова: "Я молюсь о его спасении. Пусть простит Бог Иосифа". Как он сам их поясняет: "Всё-таки при нём и Патриаршество вернулось, и такую колоссальную победу одержали". Да и потом "ведь он, как ни крути, а ту страшную изначальную большевизию прикончил".
Вполне логично, что такой необычный военный роман заинтересовал кинематографистов, и фильм "Псковская миссия" выйдет на экраны уже в этом году. Снимает фильм известный режиссер Владимир Хотиненко.
Автор сценария картины Александр Сегень отметил, что "Псковская миссия" это также рассказ о любви священника отца Александра и его жены матушки Алевтины. "Такого рассказа о любви, я уверен, в кинематографе пока еще не было", - заявил он.
Консультантом фильма стал настоятель храма Троицы в Листах отец Кирилл, который отметил, что "Псковская миссия" - это правда о Церкви. "Актёры Сергей Маковецкий и Нина Усатова делали это с благоговением, молитвой и надеемся, что получится хорошо", - заключил священник.
Съёмки полнометражного художественного игрового фильма "Псковская миссия" начались в 2008 году. Вела их кинокомпания Русской Православной Церкви "Православная энциклопедия" по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Картина снималась в Пскове и области: были задействованы виды Ольгинской набережной, Псково-Печерского монастыря (Печоры, Псковская область) и ряд церквей Пскова. Кроме того, съёмочная группа работала в Праге и Белоруссии.
ПОСЛЕДНИЙ РОМАН, посвященный Великой Победе, о котором я хотел бы сказать несколько слов, принадлежит перу одного из лучших молодых писателей России Ильи Бояшова. "Танкист, или Белый тигр" - настоящая военная мистерия, миф о русском танкисте. Я уже писал об этом блестящем произведении. Герой романа после схватки с немецким непобедимым танком "Белый тигр" получает девяностопроцентный ожог. Он - человек-головешка, но каким-то чудом продолжает дышать - в общем, выжил. Теперь его зовут уже не Иван Иванович Найденов, а Ванька-Смерть. Танкист дышит местью, и единственное, что сохранила его выжженная память, - имя врага: "Белый тигр", адская машина, танк-Призрак, который щелкает наших, как орехи, а сам неуязвим. Ванька тоже после своего второго рождения обрел ряд магических свойств и понимает язык танков, как свой родной язык. Русская мистика столкнулась с немецкой. Два мистических народа Европы выставили на поединок два своих символа - обгоревшего танкиста и непобедимую машину. Кто кого? Как пишет сам Бояшов: "В составе Пятьсот второго, Пятьсот третьего и Пятьсот пятого батальонов тяжелых машин "Белый тигр" никогда не числился. Его не было в списках Пятьсот четвертого и Пятьсот восьмого. Если верить кадровику, Призрак вообще не числился ни в каком составе". "Всё от его бортов рикошетило и отлетало"; "А потом словно в воздухе растворился"; "Удивительно, но у танкистов и панцир-гренадеров "Тигр" вызывал скорее страх, чем надежду!" И если Белый кит у Мелвилла олицетворял собой пусть сверхъестественное, но стихийное, природное зло, то "Белый тигр" у Бояшова - зло рукотворное, порождение всей западной цивилизации. Как только это понимаешь, всё становится на свои места. Ванька-Смерть чувствует приближение врага по "смраду, знакомому еще с Курской дуги" Но и за Ванькой стоит своя мистерия, вся Святая Русь: и православная, и более древняя, языческая. "Белый тигр" - это русская поэма о войне с механической нежитью-призраком. Чудом выживший танкист, не помнящий ничего, кроме того, как управлять. Труп-головешка, найденный за рычагами сгоревшего танка после бойни под Прохоровкой, вдруг открывает уцелевшие глаза. И отказывается умирать во всех госпиталях, на него смотрят, как на чудо, в конце концов, выписывают и, так как на фронте танкистов не хватает, вновь отправляют в часть. В бою Ванька-смерть слышит голоса танков, он чувствует ход их движения, и всегда опережает врага. Немецкий миф о непобедимой машине сталкивается с русским мифом о непобедимом воине. И так до конца войны. И даже после конца её. Дуэль заканчивается уже после победы 1945 года в чешских горах. Немецкую машину победил немощный телом и сильный духом русский танкист.
Правда легенды мифолога Бояшова здесь соединяется с правдой дотошного историка, специалиста по истории оружия Ильи Бояшова. Соединение дает крепчайший прозаический сплав, рождая нам нового великолепного мастера русской прозы. К своей танковой мистерии Илья Бояшов прилагает десятки справок с описаниями всех видов оружия. Не знаю, хотел этого Илья Бояшов или не хотел, но он становится одним из главных творцов русской мистерии, певцом русской героики. А его непобедимый Ванька-смерть со своими товарищами продолжает традиции древних русских дружин. И пусть интерпретируют наши критики бояшовского "Танкиста…" и сегеневского "Попа" как угодно - читатель всё равно умнее их и читает эти новые книги о Великой Отечественной войне, как книги о Великой русской Победе.
Георгий Судовцев АПОСТРОФ
Владимир БУШИН. Злобный навет на Великую Победу. - М.: Алгоритм; Эксмо, 2009, 272 с., 4000 экз.
ОТ "ВЕЛИКОГО И УЖАСНОГО" (да простит мне эти кавычки уважаемый Владимир Сергеевич) автора, по его обыкновению, достаётся на орехи всем: и "либералам", и "патриотам". Кое-кто - например, автор 90-серийного телепроекта "Вторая мировая война" Виктор Правдюк, оказывается и разделан "под орех" - да так, что мастера-краснодеревщики могут позавидовать.
Впрочем, не читателям "Завтра" здесь об этом рассказывать - тем более, что значительная часть рецензируемой книги в виде отдельных статей уже публиковалась на страницах нашей газеты ("Титаник мысли" (2004, N 37), "Добрюхиада" (2006, N 2), "Великая Отечественная глазами трислужников" (2006, NN 37, 39, 41, 49), "Народ - за Сталина!" (2008, N 11)).
Нынче, читая Бушина, думал почему-то не о тех, кого он по делу язвит своим остро отточенным пером, а о том, что и как случилось с нашим народом, который от Великой Победы 1945-го года пришёл к страшному поражению года 1991-го.
И тут же спрашиваю себя: с нашим - это с каким? Русским? Конечно, но в войне победил не один только русский народ, и сам Бушин специально говорит об этом, отвечая ряженым "русским националистам": "Одна из самых больших подлостей правдюков в рассуждении о характере Великой Отечественной состоит в том, что они изображают её войной одного лишь русского народа против немцев… Да, главная тяжесть войны легла на плечи русского народа, самый большой вклад в победу внёс он: 66,3% всех погибших на войне - русские… Среди Героев Советского Союза военных лет русских - 70,3%… Так что,.. можно отбросить и забыть жертвы и героев других народов?"
Точно так же на другой стороне фронта были не одни только немцы. "А хотя бы румыны, которые доперли с ними [немцами. - Г.С.] до Сталинграда? А венгры, которых только в плену у нас оказалось 513 767 человек. И австрийцев - 156 682, чехов и словаков - 69 977, поляков - 60 280, итальянцев - 48 957, французов - 23 136, даже евреев - 10 173 [почти дивизию мы, оказывается, спасли от холокоста. - Г.С.]. Уже от себя навскидку добавлю к этому списку испанцев из "Голубой дивизии" (в составе которой против нас повоевало около 50 тысяч человек), голландцев, финнов, норвежцев, датчан, бельгийцев (и валлонов, и фламандцев) и это далеко не всё. Так что нельзя не согласиться с Владимиром Сергеевичем Бушиным: "Если войну 1812 года мы называем нашествием двунадесяти языков, то это - дважды двунадесяти… По данным "Военно-исторического журнала" (1990, N 9), откуда взяты эти цифры, в плену у нас оказались солдаты, офицеры и генералы 24 национальностей".