Путь кинжалов

Найнив несколько раз глубоко вздохнула, прежде чем начать, и, не глядя на Илэйн, приглушенным голосом заговорила:

– Я... вела себя как дура последняя. Это он во всем виноват! Проклятие! Когда его нет рядом, я больше ни о чем думать не могу, а когда рядом, вообще ни о чем не думаю! Ты... ты обязательно скажи мне, когда я... когда я буду поступать по-дурацки, Илэйн. – Голос ее по-прежнему был тихим, но она все равно что вопила. – Мне нельзя терять головы из-за мужчины! Только не теперь!

Илэйн была настолько потрясена, что на миг лишилась дара речи. Чтобы Найнив да и признала себя дурой? Илэйн посмотрела на солнце – уж не стало ли оно зеленым?

– Лан тут ни при чем, Найнив, и ты это знаешь не хуже моего, – наконец промолвила она. И загнала подальше собственные недавние мысли о Ранде. Ну, это не одно и то же. Представившаяся возможность была подарком Света. Завтра, того и гляди, Найнив попытается надрать ей уши, заикнись она, что Найнив поступила глупо. – Держи себя в руках, Найнив. Хватит вести себя, точно ветреная девчонка. – Нет, никаких мыслей о Ранде! Она-то не станет так сохнуть по нему! – Ты же Айз Седай и вроде как старшая среди нас. Старшая! Так что думай сперва!

Сложив руки на поясе, Найнив и вправду повесила голову.

– Я постараюсь, – промямлила она. – Честно, я буду стараться. Но ты ведь не знаешь, как мне приходится. И... извини меня.

Илэйн чуть язык не проглотила. Найнив, в довершение всего, еще и извиняется! Найнив смущена? Наверное, она заболела.

Впрочем, все продлилось недолго. Вдруг, хмуро посмотрев на ангриал, Найнив откашлялась.

– Ты дала один Авиенде, да? – оживленно сказала она. – Ну, думаю, с ней все хорошо. Жаль, что другим мы дадим попользоваться Морскому Народу. Готова поспорить, они уж постараются его зажать. Ладно, пусть хоть попробуют. Который мой?

Вздохнув, Илэйн протянула ей браслет с колечками, и Найнив отошла, неловко надевая украшение на левую руку и громко приглашая всех занять свои места. Иногда трудно было понять, когда Найнив ведет за собой, а когда тычками гонит вперед. По крайней мере, пока именно она ведет.

В центре холма на развернутые белые покровы установили Чашу Ветров – тяжелый, неглубокий, похожий на блюдо диск из прозрачного хрусталя двух футов в поперечнике; на диске виднелись изображения плотных кучевых облаков. Красивая и в то же время простая вещь, а если задуматься, что она способна сделать? Чего они надеялись добиться с ее помощью? Найнив встала рядом с Чашей, с щелчком застегнув ангриал на запястье. Она пошевелила пальцами, удивленно глядя на руку, – цепочки вроде ничуть не мешали; украшение будто было сделано по мерке. Три женщины из Родни уже стояли поблизости, Кирстиан и Гарения держались за спиной Реанне и казались напуганными пуще прежнего. Хотя и до того чуть ли не дрожали от испуга. Ищущие Ветер по-прежнему стояли рядком позади Ренейле, шагах в двадцати в стороне.

Подхватив свои юбки, Илэйн вместе с Авиендой подошла к Чаше и с подозрением покосилась на Морской Народ. Они-то что затеяли? Именно этого она и опасалась, с того самого момента, когда впервые услышала о женщинах на ферме, которые якобы достаточно сильны, чтобы войти в соединение. Ата’ан Миэйр, непреклонные поборники всяких рангов, в этом отношении могли бы затмить Белую Башню, и присутствие Гарении могло привести к тому, что Ренейле дин Калон Голубая Звезда, Ищущая Ветер для Госпожи Кораблей Ата’ан Миэйр, не пожелает войти в круг. Может отказаться.

Ренейле нахмурилась, пристально оглядела женщин у Чаши. Казалось, она оценивает их, взвешивает их возможности.

– Талаан дин Гелин, – вдруг отрывисто бросила она, – займи свое место!

Чуть ли не кнутом щелкнула! Даже Найнив вздрогнула.

Талаан низко поклонилась, коснувшись сердца, потом подбежала к Чаше. Как только она сорвалась с места, Ренейле вновь приказала, как топором рубанула:

– Метарра дин Джуналле, встань на место!

Метарра, пухленькая, но крепкая девушка поспешила следом за Талаан. Обе ученицы были слишком молоды и еще не заслужили «просоленное морем имя» – как это называли у Морского Народа.

Начав, Ренейле споро сыпала именами, отослала Райнин и еще двух Ищущих Ветер, все двигались быстро, но не так торопливо, как ученицы. Судя по числу медальонов, Найме и Рисаль по положению стояли выше Райнин – уверенные в себе женщины, но заметно слабее. Потом Ренейле помедлила, впрочем, лишь миг, затем опять продолжила быстрое перечисление.

– Тебрейлле дин Гелин Южный Ветер, займи место! Кайре дин Гелин Бегущая Волна, будешь старшей!

От того что Ренейле не назвала себя, Илэйн испытала облегчение, но всего лишь на миг. Тебрейлле и Кайре переглянулись, Тебрейлле – мрачно, а Кайре – самодовольно, а потом двинулись к Чаше. Восемь сережек и множество медальончиков указывали на их ранг – Ищущие Ветер при Госпожах кланов, выше них по положению – только Ренейле; а из женщин Морского Народа на холме ровней им была лишь Дорайл. Даже без имен было ясно, что они родные сестры, из них Кайре, облаченная в желтый, шитый золотом шелк, была немного выше ростом, а Тебрейлле, в расшитых зеленых шелках, отличала какая-то строгость в лице. Обе были красивы, с большими, почти черными глазами, с одинаковыми прямыми носами и твердыми подбородками. Кайре молча указала на место справа от себя; Тебрейлле, не проронив ни слова, не мешкая встала, куда указала сестра, лицо ее будто окаменело. Вместе с нею Чашу Ветров чуть ли не плечом к плечу окружило тринадцать женщин. Глаза Кайре сверкали. У Тебрейлле взгляд был тяжелее свинца. Илэйн припомнила одну из поговорок Лини: «Нет ножа острее, чем ненависть сестры».

Кайре обвела взглядом круг женщин – еще не подлинный круг – возле Чаши, словно бы пыталась запечатлеть в памяти лицо каждой. Или, быть может, запечатлеть в их памяти свое серьезное лицо. Выбросив из головы посторонние мысли, Илэйн торопливо протянула Талаан последний ангриал – маленькую черепашку – и начала объяснять, как им пользоваться. Объяснения были просты, но любой, кто попытался бы воспользоваться ангриалом, не зная, блуждал бы в потемках несколько часов. Ей же едва дали полдесятка слов сказать.

– Тихо! – вскричала Кайре. Она была сама власть, от татуированных кулаков, упертых в бедра, до голых, уверенно расставленных ног, она будто бы стояла на мостике корабля, идущего в битву. – Без моего разрешения никто рта не раскрывает. Талаан, по возвращении на корабль сообщишь о своем проступке. – По тону Кайре и не догадаешься, что обращается она к собственной дочери. Талаан низко поклонилась, коснувшись сердца, и что-то неслышно пробормотала. Кайре надменно хмыкнула и окинула Илэйн таким взором, будто жалела, что той некому сообщить о своем проступке. Потом она продолжила голосом, который, верно, был слышен и у подножия холма. – Сегодня мы совершим то, чего не делали со времен Разлома Мира, когда наши предки противостояли ветрам и волнам, впавшим в безумие. С помощью Чаши и благодаря милости Света они выжили. Сегодня мы воспользуемся Чашей, утраченной свыше двух тысяч лет назад и обретенной вновь. Я изучала древние сказания, изучала летописи тех дней, когда наши праматери впервые познали море и Плетение Ветров, а соль впиталась в нашу кровь. И о Чаше Ветров я знаю больше кого бы то ни было. – Она коротко глянула на сестру – та как будто не пожелала заметить ее довольного взора, что вроде бы доставило Кайре еще большее удовольствие. – То, что не могут сделать Айз Седай, я, если это будет угодно Свету, свершу сегодня. От вас, здесь стоящих, я ожидаю, что вы будете со мной до конца. Неудачи я не приму.

Все прочие Ата’ан Миэйр, казалось, восприняли ее речь как должное, чего не скажешь о Родне – те взирали на Кайре с раскрытыми от изумления ртами. По мнению Илэйн, амбиции тут били через край. Найнив возвела очи горе и открыла было рот. Кайре опередила ее.

– Найнив, – громко объявила Ищущая Ветер, – покажи нам свое умение. Давай, женщина, да побыстрее!