Страница 6 из 76
– Алло?
– Это снова я… Скоро пойду в тренажерный зал… вернусь домой около восьми… а там еще новости по Си-эн-эн, после которых будет уже поздно… Как насчет завтрашнего вечера?
Оливия откинула короткую челку со лба.
– Завтрашнего вечера?
– Мы могли бы пойти в «Норт-энд-бистро». – Этот ресторан открылся совсем недавно, и Тед так спешил туда попасть, словно тот должен вот-вот закрыться.
Оливия же считала, что, если ресторан скоро прогорит, не стоит туда и ходить.
– Я не могу, Тед. По вечерам я обычно занята, ты же знаешь. – Тесс надо помочь с уроками, а после свиданий с Тедом Оливия возвращалась как выжатый лимон. С ним не так-то просто общаться.
– В субботу все столики уже заказаны на три недели вперед… этот ресторан пользуется популярностью… Оливия, идем сегодня.
С трудом подавив глухое раздражение, она сказала как можно спокойнее:
– Если он так популярен, то вряд ли закроется через месяц. Закажи столик на свободную субботу. Завтра я не смогу пойти.
– Хорошо, хорошо… Я заказал на завтра на всякий случай, если ты передумаешь… Позвони мне потом, договорились?
– Через день или два, не раньше.
– Так как насчет «Норт-энд-бистро»?
Оливия вскипела:
– Я же сказала: нет!
– Ты сказала, что можешь передумать.
– Это ты сказал. Я говорила, что не смогу.
– Ты что-то не в духе… Отис, наверное, тебя довел… Вот сукин сын! Хорошо, что он выходит на пенсию. Если ты проработаешь с ним еще год-другой, то вконец испортишь себе нервы… Послушай, перезвони мне попозже.
Оливия мысленно сосчитала до десяти.
– Нет, Тед! Дай мне немного передохнуть!
– Эй, не надо так расстраиваться… Господи, времени-то сколько… Мне пора идти… иначе эти тупоголовые качки займут все тренажеры… Поднятие тяжестей – вот их представление о культурном досуге… Я позвоню тебе завтра. – И тут же повесил трубку.
Оливия в замешательстве уставилась на телефон, а Тесс ехидно заметила:
– Может, у него тоже дислексия? И со слухом неважно.
– Ты подслушивала! – нахмурилась Оливия. Ее внезапно захлестнула волна жалости к самой себе. У Тесс нелады с учебой, мать не пишет, Тед замучил своим занудством. Ни минуты покоя!
Пройдя в коридор, она вернулась оттуда со своей сумкой. Едва Оливия открыла ее, слабый аромат фрезии напомнил о письме.
«Ты моя последняя соломинка, Натали», – подумала она, второй раз, вскрывая пакет. Отложив пригласительное письмо и записку, адресованные Отису, она вынула пачку фотографий и неторопливо принялась их рассматривать.
Оливия заочно познакомилась с Сибрингами по фотографиям. Она уже реставрировала снимки Натали с мужем, Натали с мужем и двумя детьми. На некоторых присутствовал и третий малыш, а на более поздних снимках ни разу не встречался старший сын. Странно.
Да нет, все объяснимо. Просто этот третий ребенок явился сюрпризом для немолодых родителей, а старший сын уже учился в высшей школе или колледже – к примеру, в Гарварде. Оливия ожидала увидеть его на каком-нибудь снимке в футболке с эмблемой колледжа.
Такой фотографии она не нашла, зато были свадебные фотографии дочери Сибрингов, снимки мужа Натали вместе с виноградарями. Судя по удлиненным бачкам у мужнин, это конец шестидесятых – начало семидесятых. А вот фотографии строительства нового винного завода, как гласит надпись. Интересно, как выглядит здание сейчас?
Оливия никогда не была в Асконсете, но снимки говорили сами за себя: процветание, безмятежная жизнь на лоне природы под теплыми лучами солнца. Ей хотелось поскорее посмотреть фото восьмидесятых и девяностых – наверняка она увидит на них внуков четы Сибрингов.
Последние фотографии почти не нуждаются в реставрации. Несколько пятнышек, загнутые уголки, заломы – ничего серьезного. Снимки немного поблекли от времени, но и эта проблема легко разрешима: снимок копируется на бумагу с высокой чувствительностью, а необходимая контрастность достигается различными фильтрами. Ретуширование используется лишь в крайних случаях, как для работ Дороти Лэнг. Для снимков Натали этого не требуется. С ними надо всего лишь аккуратно обращаться, а Натали наверняка хранит их как зеницу ока.
Оливия развернула письмо, чтобы узнать пожелания Натали. Бумага оттенка слоновой кости, темно-красный логотип «Асконсета» в левом верхнем углу. Как и адрес на конверте, письмо писала сама Натали.
«Дорогой Отис.
Посылаю Вам еще несколько фотографий. Вы не перестаете меня удивлять – Вам удалось сотворить поистине чудо со старыми снимками. Те, что Вы получите, гораздо новее. На свадебной фотографии моей дочери винное пятно. К сожалению, это не то вино, что мы пили на свадьбе, а то бы я оставила все как есть, поддавшись сентиментальности. Нет, это пятно появилась недавно по моей вине. Просматривая фотографии, я дегустировала наше новое эстейт-каберне, а рука у меня уже не такая твердая, как раньше. Впрочем, лучше капнуть вина, чем виски…»
Оливия улыбнулась – ей нравился мягкий юмор Натали.
«…Вы получили почти все снимки из моей семейной коллекции. Последние несколько штук я перешлю на следующей неделе. Начиная работу над этим проектом, я рассчитывала получить все снимки к первому августа. У меня будет еще целый месяц, чтобы расставить их в альбоме в соответствии с моим замыслом.
Хотелось бы попросить Вас кое о чем. Времени осталось не так уж и много, и мне, вероятно, потребуется помощь, иначе моя часть работы проиграет по сравнению с Вашей.
Фотографии будут сопровождаться текстом. Я уже составила подписи, но за полгода воссоздать историю жизни невозможно. Мои наброски и записи требуют редакции и систематизации, а я еще не сделала и половины. Итак, мне требуется помощница на лето. Она должна уметь работать с компьютером и обладать художественным вкусом».
Оливия встрепенулась. «Я обладаю художественным вкусом», – подумала она.
«Мне нужен человек организованный, аккуратный и приятный в общении, а кроме того, любопытный: пусть вытягивает из меня побольше сведений».
«Я организованная и аккуратная и приятная в общении. Любопытная ли? Да у меня миллион вопросов к ее фотографиям!»
«Я подумала было предложить эту работу студентке колледжа, но, боюсь, все они уже разъехались на лето. Я поместила объявление в воскресном еженедельнике, но, сказать по правде, предпочла бы кандидатуру с рекомендацией знакомых. Вы профессионал высокого класса, Отис, и прекрасно поработали с фотографиями. Надеюсь, у Вас есть друзья с творческой жилкой и даром слова».
Вот тебе и раз! Нет, конечно, Оливия дружит со словами, хотя дается ей это с трудом. Дислексия? В школе она не так быстро усваивала материал, но училась неплохо. Времени затрачивала больше, чем другие, но результат был не хуже, а порой и лучше.
Предложение Натали казалось фантастикой.
«…В нашем доме в Асконсете довольно просторно, и я с удовольствием предоставлю своей помощнице комнату, питание и приличное вознаграждение. Времени осталось совсем мало, так что я приму любую рекомендацию с Вашей стороны.
С благодарностью и наилучшими пожеланиями,
Натали».
Отложив письмо, Оливия задумалась. Провести лето в Род-Айленде – ее заветная мечта. И она осуществима! Да, писательница из нее не очень, но она будет работать ночами и по выходным. Она справится. Ведь Отис доволен ее работой – и Натали останется довольна.
Отис! Господи, у него придется работать до конца июля. Нельзя же так просто уйти и все бросить. Он ее друг.
Но Отис выходит на пенсию. Едва закончится июль, как он уже не будет ее боссом. Он покидает ее на произвол судьбы. Нет, не так. Он отпускает ее в свободное плавание. А если она уйдет на месяц раньше? Он больше не берет новых заказов. Осталось только завершить начатое. Она постарается успеть.
Тесс понравится в Асконсете. Виноградник расположен между рекой Асконсет и Атлантическим побережьем. Ей понравится теннисный корт радом с домом – тот, на фотографиях. Тесс полюбит и большой дом, и Натали. Натали – идеал бабушки.