Страница 4 из 7
— А издеваться над беззащитным псом — это прилично? Кормить одним хлебом — это прилично? Что ж вы за люди?
— Да успокойся ты. Экая невидаль собака на цепи. Идем в дом!
— Я никуда не пойду, — с дрожью в голосе ответила Наташа, стараясь держать себя в руках, чтобы не разреветься.
— Истеричка, — бросила Ирина и ушла.
Подскочил Гоша.
— Чего ты, Наталья, расшумелась? — обратился он к ней и попытался дурашливо обнять за плечи.
— Уйди Георгий!
— Ну, что ты кипятишься. Хочешь — защитник животных — я подарю тебе эту собаку вместе с цепью, родословной картой и прочими прибамбасами? Считай, что она твоя!
— Ирина, — крикнул он, — принеси Наталье родословную Берилла.
— А теперь успокойся и пошли к столу.
Взяв себя в руки, Наташа тихо, но твердо ответила:
— Георгий, сейчас же отвяжи от цепи пса. Оставь меня в покое и позови Юру.
— Хорошо, — ответил тот, отвязал цепь, раскрутил злосчастный болт, картинно бросил цепь к ногам Наташи и, иронически улыбаясь, направился к гостям.
Наташа погладила пса и тихо позвала: — Идем!
Тот послушно побрел за ней. Из машины навстречу им выскочил Стив и зарычал на афгана. Берилл остановился в нерешительности.
— Не бойся! Иди! — ласково подтолкнула Наташа собаку.
— Стив, прекрати. Это Берилл. Теперь он будет жить у нас.
Стив перестал рычать, обошел афгана, сосредоточенно обнюхал. Посмотрел сначала на Наташу, потом на Берилла и дружески вильнул хвостом.
— Вот и хорошо, а теперь в машину. Едем домой.
Стив юркнул в салон и занял свое любимое место на переднем сидении. Берилл долго не решался. Наконец, с опаской тоже вошел в машину.
Подбежавшему мужу она сказала: — Юра, дай ключи. Мы едем домой. Ты оставайся. Извинись за меня перед Гошей, Ириной и гостями. Скажи, что у меня очень разболелась голова. Берилла я забрала с собой.
За рулем Наташа постепенно успокоилась. Вождение машины всегда доставляло ей удовольствие. Собаки затихли. Стив, побурчав немного, удобно устроился на сидении и задремал. Берилл свернулся в уголке заднего сидения плотным калачиком и в напряжении замер.
Глянув на притихших собак, она, вдруг, поймала себя на мысли:
— А как же мы поладим с этим горемыкой? Ведь афганы, насколько я знаю, особая порода — своенравная и вольнолюбивая. А тем более Берилл, он ведь уже взрослый, с трудной судьбой и, наверняка, с надломленной психикой? Как воспримут его Стив, Денис, Юра? Как воспримет он нас всех? А если не сойдутся со Стивом характерами? А если ему не понравится у нас? Что тогда? Снова его на цепь? Снова в этот сарай на хлеб и воду?
Эти жесткие вопросы, кололи сердце, заставляя холодеть всё внутри. На какой-то момент, она растерялась, но поборов наползающий страх, разом отсекая все сомнения, отчетливо произнесла вслух:
— Ничего! Разберемся! Всё уладим! Но в этот кошмар я его ни за что не верну! — От её внезапного монолога Стив вскочил. Растерянными глазами уставился на хозяйку и, на всякий случай, не злобно, гавкнул.
— Молодец Стив! Я рада, что ты согласен! — ласково потрепала она фокса за шею. Тот горячо лизнул ей руку и снова рухнул в уютное тепло нагретого, местечка…
Характер
Дома, быстренько протерев Стиву лапы, Наташа выпроводила его из ванной комнаты, и закрыла на кухне. Берилл столбиком сидел у входной двери растерянный и смущенный. Он явно не понимал, что происходит, куда его привезли, а главное, что его ждет.
— Бериллушка, иди ко мне! — ласково позвала Наташа.
Тот внимательно прислушался. Голос был мягкий, добрый. Он встал и хотел, было пойти на встречу этой женщине, но страх и опасливость, с детства, поселившиеся в нём, не позволяли. Афган снова сел, плотно подперев входную дверь.
— Ну, что ж ты? Иди! Не бойся!
Пёс не реагировал.
— Ладно, посиди, осмотрись, познакомься поближе со Стивом, а я пойду, приготовлю вам чего-нибудь перекусить, — сказала Наташа и открыла кухонную дверь.
Пулей, вылетев из своего заточения, Стив угрожающе зарычал и на полусогнутых лапах направился к Бериллу. Но строгий окрик хозяйки охладил пыл. С вызовом, глянув на Наташу, он всё же подскочил к Бериллу, толкнул его лапой, презрительно фыркнул, и вихлястой походкой потрусил в комнату.
Наташа подошла к Бериллу, погладила его. Пёс словно одеревенел и не реагировал на ласку.
— Ну что ж ты так боишься? — с отчаяньем сказала она. — Поверь мне, здесь тебя никто не обидит. Вы подружитесь со Стивом. Он славный парень, хотя конечно немножко и шалопай. Пойдем в ванную. Я тебя помою, причешу. Ты станешь красивый. Пойдем!
Берилл медленно поднялся.
— Пойдем, пойдем! — нежно потрепала его Наташа.
Афган опасливо пошел за ней. Но, сделав пару шагов, в нерешительности остановился, устремив взгляд в дверной проем. Там сидел Стив, готовый в любую минуту броситься на защиту своих владений…
Войдя в ванную, Берилл замер, а когда Наташа защелкнула за собой дверь, весь сжался в комок, и задрожал мелкой, нервной дрожью. Поглаживая пса, Наташа начала осторожно разбирать свалявшуюся шерсть, расчесывать колтуны, осматривать струпья. На спине и холке прощупывались бугристые следы ушибов. Видно, собаку не раз и жестоко били.
Нервы её не выдержали, и она заплакала, прижав к себе Берилла. Афган перестал дрожать и вдруг легонько лизнул ее в щеку…
Хороший уход, семейный покой и доброта, делали свое дело. Берилл оттаивал душой и становился красивым псом. Наташа всё больше и больше привязывалась к нему, и тот тоже тянулся к ней. Когда афган окончательно освоился, поправился и похорошел, она стала брать его с собой на репетиции. В театре он покорил всех и стал общим любимцем.
Стив ревновал. Сначала он пытался отгонять афгана от хозяйки. Но тут проявил свой характер Берилл. Однажды, когда фокс бесцеремонно оттолкнул его от Наташи, афган устроил ему небольшую взбучку. После этого, Стив несколько дней демонстративно не замечал ни Берилла, ни Наташу, переключив всю свою любовь на Дениса и Юру. Те приласкали обиженного фокса, тактично дав ему понять, что он для них, конечно же, ближе, чем Берилл, хотя и с Бериллом нужно дружить.
«Распределив» между собой хозяев, собаки вскоре позабыли о ссоре. Они крепко подружились. Часто наигравшись, заваливались, на чью ни будь лежанку. Стив, закапывался в пух Берилловой шерсти, уютно устраивался возле друга. Так они и засыпали.
Окончательно освоившись, афган, вдруг, начал проявлять черты самовольства и упрямства. Сначала на это не обращали внимания, но однажды произошел случай очень обеспокоивший всех.
Жили на первом этаже старинного каменного дома в центре города. Окна кухни, выходили во двор — узкий каменный колодец. В углу двора были тяжелые узорчатые металлические ворота всегда распахнутые. От них начинался крутой спуск на центральную улицу, всегда оживленную.
Как-то, перед уходом на репетицию Наташа, позвала Берилла, предлагая ему пойти с ней. На призыв выскочил только Стив.
— Стив, где Берилл? — обратилась к нему Наташа. Тот, хмыкнул и завилял хвостом.
Наташу охватило беспокойство. Она заглянула в одну комнату, в другую — Берилла там не было. На кухне, возле распахнутого окна лежал опрокинутый табурет, и была сдвинута занавеска. У нее все похолодело внутри.
— Денис, беги во двор, Берилл через окно ушел на улицу — крикнула она сыну.
Денис в мгновение исчез. Не было его с полчаса. Наконец, на пороге появились запыхавшийся Денис и понурый Берилл.
— Где ты был? — набросилась на Берилла Наташа. — Кто тебе позволил самостоятельно уходить из дома? — неистовала она. Берилл отрешенно стоял, понурив морду.
— Никогда больше этого не делай! Ты слышишь, Берилл?
Пес повернулся и, не реагируя на её стенания, прошел в спальню, плюхнулся на свою лежанку, отвернувшись к стене.
После этого случая, все следили за поведением афгана. На прогулки теперь его водили на длинном поводке. В то время как Стив свободно мотался, шаря по окрестным кустам и гоняя попадавшихся на пути кошек, Берилл равнодушно следовал рядом, совершенно не интересуясь окружающим миром. Он был поглощен собой.