Спасенный

Как сестра Елена ни относилась к госпоже Тосидзуки — едва та подошла, сестра стала воплощением сдержанной любезности.

— Простите, господа, простите, госпожа, — советник пожал всем руки. — Мне очень досадно, что я заставил вас ждать — но вы же понимаете, что я не принадлежу себе, как и каждый служащий… Вот знакомьтесь — госпожа Тошидзуки. Госпожа Анна, вы интересовались человеком, который был здесь с самого начала миссий — вот перед вами отец коммандер Сагара.

— Можно будет в ближайшее время встретиться? — спросила бардесса. Голос у ней был высокий и резкий, волосы — черные, короткие, густо усеянные сединой — точно присыпанные пеплом.

— Да, конечно, — сказал Сагара. — Когда вам будет удобно…

— Сегодня вечером, — сказала женщина. Очевидно, она не привыкла терять время.

— Хорошо. Вам кто-нибудь покажет наш корабль.

— Добрый день, отче, — Сагара пожал руку господину Ито. — А это наш новоокрещенный найдёныш, так? Как тебя зовут, малый? — спросил по-нихонски господин мэр.

— Ричард, — ответил мальчонка. У Сагары что-то защемило в горле — он не думал, что малыш уже признал своё имя.

— В честь корабля, — кивнул господин Ито. — Хорошо, очень хорошо. А фамилия?

С этой идеей мальчик, наверно, еще не освоился.

— Суна, — ответил брат Сео.

— О… — Старик на миг отвернулся. — Ну что, пойдемте внутрь, выправим ему свидетельство… наверно, о рождении, да, господин советник?

— Да, конечно, — согласился статный мужчина в дорогом костюме. — Вот история просто для вас, госпожа Анна: этого ребенка сохэи спасли от людоеда. Понимаете, один из местных жителей сошел с ума, и начал убивать и есть людей…

— Нет, — сказал Саґара.

Они вошли в палатку — и гомон там стих. Хотелось думать — не из-за того, что люди поймали конец разговора.

— Что «нет»? — изумленно переспросил господин советник.

— Он в самом деле сошёл с ума — но мальчика мы спасали не от него, — торопливо объяснил Сагара. — Простите, господин советник, но это разговор не на пять минут, и не так, между делом.

— Извините, — советник поднял ладони. — Меня там не было, коммандер, вы были — вам и карты в руки. Я хотел пересказать это, как слышал, но, если я был дезинформирован… Однако, госпожа Анна, история эта достойна вашего пера. А, вот еще одна, — советник искренне улыбнулся к брату Хаасу. — Этот молодой человек влюбился в одну из местных женщин и хочет оставить монастырь ради любви земной. Я ничего не переврал на этот раз, батюшка?

— Почти ничего, — сказал Сагара. — Кроме женщины. Госпожа Янаги — не та причина, по которой остаётся брат Хаас. Он остается, потому что почувствовал призыв остаться и помогать возрождать планету.

— Я… это, — Хаас покраснел так, что его рыжие волосы стали выглядеть светлыми. — Нужен здесь. Я это точно знаю. У меня специальность — отопление и очистительные системы, но я немного знаком со строительством, и я это… буду нужен, это точно. Если Мария захочет за меня выйти — это будет настоящее счастье. Но если не захочет… Я все равно тут нужен.

— Что ни скажу, все не в лад, — развёл руками господин Пегю. — Так вы отпускаете его, господин коммандер?

— Никаких преград для этого нет, — Сагара пожал плечами. — Брат Хаас не принимал вечных обетов, поэтому он может в любой день покинуть Синдэн по своей воле.

— Понимаю. Но, молодой человек, тут есть… некоторые сложности с нашей стороны. Чтобы стать гражданином доминиона Шезаар, вы должны выйти из гражданства своего родного доминиона.

— Вышел, когда поступил в Синдэн, — сказал Сагара.

— О… Ну, тогда… понимаете, возник некоторый нюанс. Вот мы вам даём гражданство, вы принимаете статус поселенца, материальную помощь, которую дает этот статус… а что, если вы после этого сядете на первый приглянувшийся транспорт и рванёте отсюда куда глаза глядят?

— Если бы брат Хаас хотел рвануть, — сказал Сео, — он бы просто остался у нас и рванул на Таласси или где-то ещё, где у нас базы переформирования.

— Но он не мог бы прикарманить вещевую и денежную помощь.

— Вы подозреваете нашего брата в том, что он вор? — Сагара тихонько скрипнул зубами.

— Нет. Но… коммандер, подойдите ко мне позднее, один на один. Я всё объясню вам.

— Как имперский инквизитор, — сказала сестра Елена, — я настаиваю, чтобы вы дали объяснения здесь и сейчас.

На миг показалось, что господину советнику свело челюсти.

— Ну, хорошо, — сказал он. — Хорошо… Если вы настаиваете. Я не могу допустить возникновения прецедента. Все пострадавшие жители Минато имеют право на имперское денежное пособие — где бы они не находились — и на помощь от доминиона Шезаар, если они обустроятся на территории доминиона. Так называемые подъемные. Независимо от того, подчёркиваю, покинут они Сунагиси или нет. Поселенцы, которых мы устраиваем тут, не могут покинуть Сунагиси до тех пор, пока не отбудут срок своего наказания. Я знаю, что кое-кто из них лелеет великие планы на эти подъёмные — но они ошибаются, свои подъемные они реализуют тут и отработают — а там могут собираться куда хотят. А вот вы господин брат — не пострадавший и не заключенный. Вы свободный человек. Мне сказали, что вы собираетесь жениться на местной женщине. Я был не против — но если мы вас пустим, а вы не женитесь, мы окажемся перед необходимостью разработки законодательной базы для свободных поселенцев.

— Так и разработайте, — пожала плечами инквизиторша.

— Но это нельзя сделать тут, сразу, на коленке. Законы доминиона разрабатываются в Совете Представителей доминиона, и это дело нескольких месяцев.

— Я это… подожду здесь, — тихо сказал брат Хаас. — Или мне набить кому-нибудь морду, чтобы меня посадили?

— Спокойно, брат, — сказал Сагара. — Я уверен, что решение есть, господин советник.

— Я дал слово, господин советник, — вмешался господин Ито. — Или я уже не мэр? Или вы считаете коммуну Минато просто ширмой?

В глазах господина советника было видно, как по книге, что он именно так и считает — но в присутствии инквизиторши и бардессы не рискнул это сказать вслух.

— Анооо… простите, — сказал юный Синта. — Но я уже заполнил форму на мальчика. Нужен год рождения.

Сагара сделал несложные вычисления.

— Пятьдесят девятый, — сказал он. — Наш доктор говорит, ему шесть с половиной.

— Выглядит на четыре, — сказала бардесса. — Неужто такой страшный был голод?

— Когда он родился и рос — это было просто недоедание и авитаминоз, — горько усмехнулся господин Ито. — Голод был лишь в последний год, когда Рива решили свернуть производство.

— Понятно, — сказала бардесса, и Сагара почти увидел в её глазах, как эти данные улеглись в нужный кластер памяти.

— А день рождения? — спросил Синта.

— Напишите четырнадцатое августа, — сказал Сагара. — В этот день мы его нашли.

— Хорошо, — Синта усмехнулся. — Готово!

Через полминуты из аппарата, название которого было Сагаре неведомо, выполз розовый пластиковый листочек размером с ладонь. Потом ещё один — большего размера и зеленоватого цвета. Первый был собственно свидетельством рождения, второй — записью о том, что свидетельство номер такой-то на имя Ричарда Суны выдано коммуной Минато первого ноября 365 года от Эбера.

— Теперь нужна печать коммуны, — сказал юноша. — И подпись двух свидетелей, тут и тут.

— Да, — Господин Ито вынул из кармана печать и прижал её к свидетельству о рождении. Печать сделала «бззззз», по пластиковой поверхности пробежал отблеск лазерного луча, который определенным образом изменил молекулярную структуру документа, оставляя неповторимый узор. — Коммандер, госпожа Тосидзуки, не окажете ли нам честь? Распишитесь тут как свидетели…

— Готово, — сказала бардесса через несколько секунд, возвращая стило.

— Это нам, — Господин Ито взял большой зеленоватый лист. — А это вам, — дал он карточку Сагаре.

— Простите, как это — им? — удивился советник. — Вы хотите сказать, что этот мальчик не летит на Аркадию?

— Нет, не летит, — сказал Сагара. — Мы забираем его и передаем в приют михаилитов для последующего усыновления.