Ловушка для темного эльфа

— Тебе известно, откуда в тебе эта кровь?

А я, понимая, что сейчас не время и не место для сохранения чужих тайн, которые могут стоить жизни всем, включая меня, как можно равнодушнее отвечаю.

— Да. Князь, — я так и не могу называть его отцом. Хотя, внутренне уже давно с этим смирилась, — рассказал мне о том, что в моем роду присутствует кровь большинства рас этого мира. — На лице Олейора и его друга очень схожая заинтересованность. Которая наводит меня на мысль, что лишнее я, все-таки, сказала. Но отступать уже поздно. — А Даймон был тем, от кого все это и пошло. Но, проявившееся Равновесие гарантировало нашу принадлежность именно к людям. Поэтому, никто и не помнит, а большинство и не знает, что в нас много чего есть.

— Боюсь, — принц едва дождался, когда я закончу говорить и теперь смотрит на меня насмешливо, ничуть не смутившись теми предками, которых я озвучила, — это не все из того, чем ты со мной, — он делает ударение на последнем слове, словно намекая на тот кусок записки Элильяра, который я ему не показала, — не захотела поделиться.

Все, что я смогла, лишь также насмешливо, улыбнуться в ответ.

Глава 22

День заканчивался значительно лучше, чем начинался. И хотя до границы, которую я постоянно нащупывала все тем же заклинанием веера, мы добраться не смогли, но до нее оставалось не более пяти-шести часов тем же темпом, что нам удалось держать всю вторую половину.

Первая пара часов, до небольшого привала, что и запланировал Олейор, прошла у меня в состоянии борьбы. С самой собой. Не знаю, как выглядела я, когда оборотни поочередно несли меня после перехода из земель дроу, но вид перекинутого через плечо Тарласа мага… Вызывал у меня истерический смех. Ну, а глядя на меня… Хохот стоял такой, что о нашем приближении могли знать не только птички в кронах деревьев.

Закончилось все тем, что вопреки всем правилам, им же принятым, наш предводитель отправил меня, вместе с Гадриэлем, вперед. Чтобы я своим поведением не смущала раненого.

Да еще неизвестно, кто кого смущал! А то сам не видел, какие выражения лица демонстрировал нам Рамон, когда отрывался от рассматривания нижней части спины Тарласа.

Но, тем не менее, приказ надо было выполнять. И я, вынужденная тащить сама свой багаж, поплелась за довольным таким поворотом событий Лордом. Нет, чтобы отправить со мной Валиэля. Который настолько переживал из-за брата, что за все время, что мы в пути, ни разу не подошел ко мне со своей коронной фразой.

Правда, чтобы не общаться с Гадриэлем, я тут же развела демагогию о том, какой сосредоточенности требует заклинание поиска, которым я пользуюсь. И, избавившись, таким образом, от необходимости сдерживать себя, чтобы не наговорить ему гадостей, позволила своим мыслям течь свободно. Не забывая, при этом, действительно, отслеживать все, что происходило вокруг.

Но, то ли Риган решил дать нам возможность добраться до своего логова, то ли еще не успел придумать для нас новое развлечение, но до места привала мы добрались без приключений.

Короткий отдых, во время которого мы, наконец-то, смогли позавтракать, и мы отправились дальше. Только теперь рядом со мной шел сам Олейор. И отделаться от этого так просто мне не удалось. Или… может я этого не очень-то и хотела.

Так что приходится мне время от времени ловить на себе его быстрый взгляд. Но я даже не пытаюсь в нем разобраться. Если залезть в эту серую бездну… Боюсь, я много смогу узнать интересного о себе, об этом мире и о той авантюре, в которую мы ввязались. И которую, с моей подачи, все именуют "спасательной операцией".

Хотя, если признаться честно, я ни на секунду не сомневалась в том, что доведись мне снова принимать решение, оно было бы таким же.

Да и у остальных — тоже.

— Лера. — Я делаю вид, что задумалась и не слышу. А вдруг, поверит. Но, он повторяет чуть громче и на его лице начинает расплываться ехидная улыбка. — Лера. Я же чувствую, что ты контролируешь заклинание лишь поверхностно.

Приходится сделать попытку воспроизвести легкое раскаяние. И когда мне это удается, я чуть поворачиваю голову в его сторону. Стараясь при этом не забывать поглядывать под ноги. Лес хоть и хвойный. Но… какая только пакость по земле не ползает. Как вспомню ту парочку длинных и скользких, на которых я едва не наступила. Мой дикий визг, наверное, был слышен и там, куда мы идем.

— Олейор, если я буду с тобой разговаривать, собью дыхание. И тебе придется меня нести.

— Так же как Рамона? — И мы оба, одновременно, оглядываемся назад. И если ему удается сдержаться, то мне приходится зажать рот ладонью.

— Ладно. — Выбор у меня невелик. Приходится смириться с тем, что из меня опять начнут вынимать душу. — Что ты хотел?

Мое ворчание его ничуть не смущает. Но в его взгляде, неожиданно, мелькает тень сомнения. Чтобы исчезнуть, как только он начинает говорить.

— Сашка дал клятву отцу. Теперь он подданный темноэльфийского Правителя. — И он, испытывающее, смотрит на меня. Словно ожидая, когда я начну использовать изученную часть эльфийского языка для выражения своего мнения по этому поводу. Вот только зря он этого дожидается. Неужели он думал, что сын, прежде чем сделать такой решительный шаг, не посоветовался со мной. Точнее, не поставил меня в известность. Потому что прекрасно понимал, что заставлять его что-либо делать, по-моему, я не буду.

И я, видя, как облегчение сменяет на его лице напряженное ожидание, спокойно отвечаю.

— Знаю. Мы обговаривали с ним такой вариант. Его клятва не должна мешать ему, бывать на Земле. И касается лишь пребывания на Лилее.

А вот этих подробностей он явно не знал. Его взгляд становится задумчивым, но быстро проясняется и он кивает. Соглашаясь, что этот вариант устраивает всех.

И я позволяю себе уточнить.

— Ты думал, что я буду… — я пытаюсь подобрать слово, чтобы в одном выразить все, что я могла бы, в его представлении, испытывать по этому поводу. Но не нахожу. И использую первое, что приходит на ум, — недовольна.

Его улыбка чуть смущенная. Но настолько незаметно, что я готова предположить, что мне это показалось.

— Твоя помолвка с Рамоном. Клятва Сашки. Все это произошло в одно время, и я не мог предположить, как ты на это отреагируешь.

Вот так, незаметно, заходя совершенно с другой стороны, мы и добрались до главного. А если так будет продолжаться… Зная, как он умеет заговаривать зубы, прежде чем что-то сказать, надо много, много и очень много раз подумать.

— Моя помолвка с герцогом нарушает какие-либо твои планы? — Чувствую, как начинаю слегка заводиться. И надо же было ему затеять этот разговор в такой неподходящий момент. Только в этом клубке хоть что-то начало успокаиваться. Да и далековато он был, когда мы с Рамоном общались. Если только… А перед моим взором… ехидная морда Гадриэля.

Но он словно и не услышал вопроса. Продолжает гнуть свою линию.

— Ты собираешься вернуться на Землю?

Да, вести такие беседы на ходу… Хорошо еще, мы довольно далеко вырвались вперед, и я могу позволить себе остановиться на минутку, чтобы посмотреть это кошмару в глаза.

Совершенно забыв, что эта бездонная серая бездна действует на меня круче гномьего самогона, которым меня приводили в чувство после того, как мы нашли Альену. События того вечера настолько вышибли меня из нормального состояния, что это оказалось единственным способом вытащить меня из затянувшейся истерики.

Так что, вместо категоричного «да», я воспроизвожу что-то невразумительное, не дожидаясь, пока его взгляд снова станет насмешливым, поправляю сбившиеся ножны и, демонстративно отвернувшись и не обращая внимания, идет ли он за мной, возвращаюсь к нашему основному занятию. Шагать, шагать и шагать.

— Лера…

От одного голоса дыхание начинает сбиваться.

— Я не могу идти и разговаривать. — Сквозь зубы. В тщетной надежде, что он от меня отвяжется.

— Лера… — а голос. Как у кота, объевшегося сметаной.