Рождественский ангел

Джудит начинала понимать, что три недели – это и слишком много, и слишком мало. Она плохо спала от переполнявших ее голову мыслей. Ей нужно было гораздо больше времени, чтобы убедиться в правильности своего решения, а времени-то как раз и не было. Леандр хотел жениться как можно скорее, и это само по себе было подозрительно. Как могла она угадать, что ждет ее в браке с ним, если они знакомы так недолго и практически никогда не оставались наедине?

С другой стороны, ей хотелось, чтобы все это поскорее закончилось, потому что каждый новый день таил в себе опасность случайного разоблачения того факта, что Джудит вовсе не была безутешной вдовой, за которую ее принял Леандр. Это положило бы конец всем ее планам.

В ее жизни уже произошло много изменений. У детей появились новые книжки и игрушки, и Бастьен и Роузи уже начинали привыкать к возможности иметь желаемое. Леандр приезжал в их маленький домик почти каждый день и всегда с подарками – апельсинами, книжками, игрушками. Он часто отвозил детей в Хартуэлл, чтобы они понемногу привыкали к своей будущей жизни в Темпл-Ноллисе. Там дети с удовольствием катались на лошадях, подолгу не возвращаясь домой.

Несмотря на настойчивые приглашения Леандра, Джудит не ездила вместе с детьми в Хартуэлл, потому что у нее было очень много забот, связанных с предстоящей свадьбой и переездом. К тому же она подсознательно избегала Леандра, чтобы не совершить ненароком какую-нибудь ошибку.

По крайней мере дети имели возможность узнать и полюбить Леандра. Каждый вечер она то и дело слышала от них: лорд Чаррингтон сказал… лорд Чаррингтон сделал…

Джудит волновалась за своих детей. Они были крайне возбуждены чудесными переменами в их жизни и временами становились просто неуправляемыми. Джудит хотелось сохранить более привычный для них распорядок дня, но для этого ей приходилось все время говорить им «нет». К тому же катастрофически не хватало времени следить за их привычными занятиями. По настоянию Леандра в помощь Джудит была нанята соседская супружеская чета Хабблов, и все же у нее не было ни одной свободной минутки, а в отсутствие детей удавалось сделать гораздо больше, чем если бы они оставались дома.

Однажды Бастьен все-таки уговорил ее съездить в Хартуэлл, чтобы посмотреть, как он хорошо научился ездить верхом. Джудит ничего не понимала в лошадях, боялась их и втайне считала верховую езду глупой и опасной забавой, предпочитая идти пешком или ехать в карете. Впрочем, когда она, приехав в Хартуэлл, увидела радость на лице Леандра, то перестала жалеть о поездке. Столь долгие попытки избежать его общества могли сами по себе вызвать у него ненужные подозрения.

Поцеловав ее руку, он повел Джудит к загону у конюшни.

– Так ли хорошо получается у Бастьена ездить на лошади, как он сам об этом думает? – спросила она.

– Да, у Роузи тоже неплохо получится, когда я подберу для нее подходящую лошадку. Та, на которой она ездит теперь, не в меру ленива, но Роузи нравится.

Из конюшни выехала Роузи, весело подпрыгивая на спине маленькой толстой пегой лошадки. Роузи помахала матери рукой, и Джудит помахала в ответ, чувствуя, как тревога в душе затихает. Это совсем не опасно.

Потом выехал Бастьен верхом на огромном гнедом жеребце. Джудит до смерти испугалась.

– Он такой маленький на этом коне, – сдавленно проговорила она.

Прислонившись к ограде загона, Леандр смотрел, как мальчик управлял конем, показывая разные аллюры. Граф нисколько не боялся за Бастьена.

– Он прирожденный наездник, – рассеянно произнес Леандр. – К тому же Боскобл – отличный надежный конь, уж поверь мне. Все здешние лошади, за исключением моего жеребца и кобылы Бет, принадлежат Люсьену. Они крупные животные, под стать своему хозяину. Когда мы окончательно переедем в мое поместье, я куплю Бастьену лошадь поменьше, но в данный момент ничего более подходящего для него нет.

Он взглянул на Джудит и словно впервые заметил ее тревогу и испуг.

– Поверь мне, злобный пони может навредить наезднику куда больше, чем хорошо обученный гунтер.

Зато не так высоко падать, пронеслось в голове Джудит.

– Это и есть гунтер? – переспросила она.

– Да, – кивнул Леандр. – Он уже старый, Люсьен оставил его доживать свой век на этой конюшне. А ты, похоже, плохо разбираешься в лошадях?

– Это преступление? – с вызовом повернулась она к нему.

– Прошу тебя, не надо так со мной разговаривать, – спокойно попросил он тоном хозяина положения. – Я слышал, у твоего мужа была конюшня.

Усилием воли Джудит заставила себя говорить спокойнее, но все же не могла отвести взгляд от сына, такого маленького и беспомощного верхом на огромном коне.

– Да, у нас была пара лошадей для экипажа и верховой пони. Но мужу не нравилось ездить верхом, он предпочитал экипаж.

Она жалела, что не сумела сдержать эмоции и повысила голос в общем-то из-за пустяка. Это все нервы. Ничего, все наладится, когда они, к счастью или несчастью, поженятся.

– Я бы хотел, чтобы ты тоже поучилась ездить верхом, – сказал Леандр.

– Как? Прямо сейчас? – ужаснулась она.

– Почему бы нет?

– Но я совсем не умею держаться в седле…

– Зато умеешь упрямиться. Чтобы сесть на лошадь, тебе не нужно никаких предварительных умений и специальной одежды. Ты боишься?

– Нет, – смело солгала Джудит, глядя в глаза графу.

– Вот и отлично! – довольно произнес он. – Подожди меня здесь.

Вскоре граф вернулся, ведя в поводу изящную гнедую лошадь с белыми отметинами.

– Эта кобыла принадлежит Бет, – пояснил он. – Давай я тебя подсажу.

Лошадь была относительно небольшой, но все равно казалась очень высокой.

– А почему на ней не ездит Бастьен?

– Это дамская лошадь, приученная к дамскому седлу. Поставь ногу сюда. – Он сложил руки вместе.

Джудит стояла рядом с лошадью и смотрела вверх на дамское седло. Конюх держал лошадь под уздцы, и та стояла совершенно спокойно. Джудит не испытывала ни малейшего желания оказаться в седле высоко над землей.

– Нет, – выдохнула она. – Я не хочу ездить верхом.

Несколько секунд Леандр внимательно смотрел на Джудит, потом знаком велел конюху отвести лошадь обратно в стойло. Джудит поспешно ретировалась к ограде загона. Он пошел вслед за ней.

– Зачем было лгать?

– Лгать? – с притворным недоумением переспросила она.

– Ты же боишься лошадей!

– Чепуха! Просто не хочу ездить верхом.

– Посмотри на меня!

По спине пробежала дрожь, но Джудит подчинилась его требованию. Его глаза казались совсем желтыми.

– Джудит, если ты боишься ездить верхом, я не стану тебя заставлять, но никогда не смей мне лгать!

Эти слова были сказаны спокойно и твердо. Джудит почувствовала себя провинившимся ребенком.

– Простите, милорд. Мне не хотелось в этом признаваться…

Леандр мрачно смотрел на нее.

– Мне кажется, – снова заговорил он, – ты пытаешься выдать себя за кого-то иного. Ты всегда контролируешь себя, Джудит, и никогда не расслабляешься.

Джудит сильно испугалась. Вдруг он сейчас раскроет ее тайну?

– Это все нервы, – как можно спокойнее проговорила она. – Вы же сами настаивали на скорой свадьбе.

– Так ты хочешь ее отложить?

– Нет!

Граф хотел было продолжить расспросы, но тут их внимание отвлек Бастьен. Он направил коня к невысокому барьеру, явно намереваясь его перепрыгнуть. На ходу Бастьен крикнул матери, чтобы та посмотрела на него, лихого наездника. Конь взял препятствие со скучающим видом, но наездник так отвлекся на зрителей, что не заметил, как конь остановился, и выпал из седла.

Джудит вскрикнула и бросилась к сыну. Покачав головой, Леандр побежал к удивленному коню, чтобы взять его под уздцы и отвести в сторону от упавшего наездника, который, кстати, остался целым и невредимым.

Потом, несмотря на отчаянные возражения Джудит, граф настоял на том, чтобы Бастьен снова сел верхом на коня и правильно выполнил прыжок через препятствие. Если бы Бастьен сам не хотел этого, отношения между Джудит и Леандром могли бы оказаться разорванными навсегда.